руки на спинку стула Джоанны, и созерцал колеблющиеся огоньки свечей и
капающий воск.
ворил Антриг,- и в этом парадокс нашей жизни. Кто-то обязательно дол-
жен быть принесенным в жертву ради всеобщего блага. Но я знаю и дру-
гое - что я не могу оставить в беде того, кого могу спасти!
стать кудесником. Но теперь уже ему ни за что не стать магом. А теперь
он и подавно не сможет противостоять Сураклину.
жели ты не можешь взять себя в руки? Ведь сейчас все зависит от тебя!
сил: "Зря я не убил тебя тогда в Башне!"
чем это ему казалось раньше. Важно не только было правильно произнести
нужные слова или осуществить необходимые манипуляции, важно было еще
почувствовать, что заклятье исходит от тебя, несет в себе частичку
твоей волшебной энергии. Антриг как раз именно это и втолковывал Кери-
су. Керис был парнем смышленым, тем более, что Антриг объяснял ему все
точно так же, как, бывало, в школе послушников инструктор объяснял им
новый прием обращения с оружием. Это было немудрено - ведь Антриг и
сам прошел через эту школу.
рез Антрига, ученика Сураклина, ему передается и сила Темного Волшеб-
ника.
это подобно полету под облаками.
чего не мог поделать, чтобы увеличить ее. Даже Антриг не мог помочь
ему в этом деле. Но Керис делал свое дело - мысленно он проник в утро-
бу, где находился неродившийся пока ребенок и стал осматривать его ра-
зорванные кое-где кровеносные сосуды. Вот в чем была причина недомога-
ния жены дворянина! нужно было только сосредоточиться, чтобы увидеть
все это, чтобы все это представить. И Керис сидел, обхватив руками го-
лову, заставляя себя поверить, заставляя себя воплотиться в свой ра-
зум. И ему казалось, что его начинает наполнять волшебная сила. А мо-
жет, так оно и было?
рига вперемешку со сдавленными рыданиями девушки. И везде этот сладко-
ватый запах крови... Керис вспомнил, что этот запах он запомнил с того
момента, как убил первого в своей жизни человека - кажется, это был
осужденный на смерть вор. Он был привязан к столбу. Керис помнил, что
когда он подходил к своей жертве, держа меч наперевес, то вены на шее
вора вздулись, а глаза расширились. Тогда он заглянул в лицо смерти.
Керис взял в свои руки руки женщины - он почувствовал ее рассудок, ее
разум, затеняемый уже не воображаемой, а самой настоящей болью. Так,
думал Керис, у этой женщины будет дочка, она должна жить, должна жить,
ребенок выживет...
пасть. Опустившись на пол, Керис заплакал. Но сам он этого пока не
осознавал.
слуги. В следующую секунду дверь растворилась, и вошел комнатный маль-
чик, держа в руках поднос с горячими сдобными булками. В комнате было
темно - лампы так никто и не зажег. Но они были и не нужны - уже расс-
вело. За двойными рамами можно было разглядеть укутанную снегом землю.
В угловом окне скрипел ставень. Джоанна механически отметила, что слу-
ги совсем запустили свою работу - нужно давно было смазать петли. Она
даже не заметила, когда это Антриг успел потребовать приготовить завт-
рак. Ей показалось, что после всех потребностей процедуры деторождения
ей просто кусок в горло не полезет.
Джоанна видела только разметавшиеся по валику волосы (и о подушке не
позаботился) и вытянутую в сторону руку с искалеченными пальцами. Тут
Джоанна вспомнила, что она выдает себя за слугу. Ну конечно! Приняв из
рук мальчика поднос с завтраком, она тихо поставила его на тот самый
ломберный столик, на котором еще были разложены игральные карты - вче-
рашний пасьянс Кериса. Джоанна повернулась назад - в дверь смотрели
несколько пар любопытных глаз.
неузнанным! Теперь о них уже наверняка знают те, кому положено.
лое. Что за чем было? Этого она не помнила. Сначала эта неопределен-
ность в словах Кериса, когда он раскладывал пасьянс... Потом Антриг...
Запах крови... Рождение ребенка... хозяин дома рыдает, стоя на коленях
перед Антригом и припав к его руке. Что-то странное было в этом чело-
веке - полный, уже пожилой с виду, а стоит на коленях и ревет в три
ручья... Кажется, он был уверен и давно примирился с мыслью, что его
горячо любимая жена не переживет родов...
уз. У него под глазами снова были темные круги - как в тот раз, когда
он сидел в Башне Тишины. Даже во сне, казалось, его и то одолевают
разные тревоги. Девушка подумала, что после бегства из заточения жиз-
нерадостности в нем точно поубавилось. Еще бы - столько переживаний за
короткое время!
мгновенной - она сразу смекнула, что никто из обитателей этого дома не
станет орать во все горло после ночных событий, а лестница не может
так тяжело скрипеть, даже если на нее встанут все слуги и хозяева с
новорожденным в придачу. Страх обуял девушку, но многочисленные опас-
ности научили ее действовать быстро и решительно - схватив свой верный
ридикюль, она выдернула из него пистолет. А Керис, куда подевался Ке-
рис?
красную робу. Позади него угадывалась фигура хозяина дома, одетого в
коричневый камзол, который как-то мешковато сидел на его фигуре. Даль-
ше весь проход был забит крестьянами - мужчинами и женщинами, закутан-
ными в припорошенные снежной пылью овчинные тулупы. Нет, слава Богу,
все они были безоружны. Слабеющими руками Джоанна попыталась было за-
сунуть пистолет в карман, но тут ее взгляд случайно упал на Кериса.
стал водружать на нос очки, но спросонья долго не мог с ними справить-
ся, очки то и дело выскальзывали из его поврежденных пальцев. Наконец
это ему удалось и он, недоуменно моргая, уставился на столь представи-
тельное собрание.
вылечил от воспаления легких,- тихо сказал Керис,- и они очень хотят
поговорить с тобой, есть ли какие-то заклятья против периода истощения
жизненных сил!
ния.
происходят примерно в одно время? - догадалась Джоанна, глядя на
крестьян.
чтобы голос его звучал ровно,- они говорят, что знают, отчего это про-
исходит! В общем, источник этих периодов находится в их деревне!
Влодавец Леонид
Березин Федор
Свержин Владимир
Никитин Юрий
Глуховский Дмитрий
Никитин Юрий