не услышал моих слов. Я повторил свой вопрос.
окружающего пространства моим энергетическим телом.
начинается вечером. Ты - главный герой. Я характерный актер с маленькой
незначительной ролью. Мой выход - в первом акте.
говорит.
- Я готовлю почву, - сказал он, - так сказать, разогревая тебя, втолковывая
идею о том, что современные маги извлекли серьезный урок. Они поняли, что
только в случае, если они будут полностью отрешенными, они могут получить
энергию и стать свободными. Это особый вид отрешенности, который рождается
не из страха или праздности, но из уверенности.
нужно быть очень собранным перед лицом того, что предстоит тебе вечером.
индульгирование. Это тот выбор, который должен сделать каждый нагваль моей
линии.
его энергию.
он, - потому что знал двух нагвалей: моего бенефактора, нагваля Хулиана, и
его учителя, нагваля Элиаса. Я видел различие между ними. Нагваль Элиас был
отрешенным до такой степени, что мог отказаться от дара силы. Нагваль Хулиан
тоже был отрешенным, но не настолько, чтобы отказаться от такого дара.
вечером ты готовишь меня к какому-то испытанию. Это правда?
у духа она есть.
так, как это бывало обычно, но это будет урок не от меня. Кое-кто другой
собирается быть твоим учителем и гидом этим вечером.
- И кто же это?
неожиданностью вовсе.
Первую я тебе вскоре объясню. Вторую часть объяснить тебе не сможет никто,
потому что это нечто, касающееся только тебя лично. Все нагвали моей линии
получали такой урок из двух частей. Но все они были разные: они всегда
в точности соответствуют особенностям личности каждого нагваля.
нервничаю.
чтобы это не выглядело жалко.
ощущать энергию - это дело личного достояния, - сказал дон Хуан. - Мы
управляем точкой сборки посредством самодисциплины. Для древних магов
перемещение точки сборки было следствием подчинения другим - их учителям,
которые осуществляли эти перемещения темными способами и представляли их
своим ученикам как дары силы.
энергией, - продолжал он. - Например, нагваль Хулиан мог превращать меня по
своему желанию в кого угодно: от дьявола до святого. Но он был безупречным
нагвалем и позволял мне быть собой. Древние маги не были безупречными,
и посредством непрерывных усилий достигали контроля над другими,
создавая ситуации, полные ужаса и мрака, которые передавались от учителя
к ученику.
он имеет неповторимое очарование. Здесь находится источник того, что мы есть,
и источник того, чем мы не хотим быть.
Мое время заканчивается и я должен передать тебе определенные мысли,
рассказать тебе определенные истории, привести тебя в контакт с определенными
сущностями, так же, как это делал со мной мой бенефактор.
и все, что он знает, - наследие его учителя, нагваля Хулиана. В свою очередь,
тот унаследовал все от своего учителя, нагваля Элиаса. Нагваль Элиас - от
нагваля Розендо; тот - от нагваля Лухана, нагваль Лухан. - от нагваля
Сантистебана, нагваль Сантистебан - от нагваля Себастьяна.
перед нагвалем Себастьяном было еще восемь нагвалей, но те были совсем
другими. Они по-другому относились к магии, иначе понимали ее, хотя
оставались при этом в русле все той же магической линии.
о нагвале Себастьяне, - потребовал он.
слышал от него самого или членов его отряда о нагвале Себастьяне и
мифологическом маге древности, бросившем вызов смерти, известного всем им как
"арендатор".
силы, - сказал дон Хуан, - и именно особая природа этих даров силы стала тем
фактором, который изменил само направление нашей линии.
учителей всем сложностям перемещения своей точки сборки. Так как тысячи лет
странной жизни и осознания - это время, достаточное для совершенствования
чего угодно, - теперь он знает, как достичь и удержать сотни, если не тысячи,
позиций точки сборки.
Его дары одновременно являются как планом для перемещения точки сборки
в особые места, так и руководством по удержанию ее в избранных позициях,
достигая таким образом состояния соответствия.
драматичным. Если бы я не знал его столь хорошо, я бы поклялся, что, судя по
интонациям его голоса, он охвачен глубоким страхом или беспокойством. Его
жесты могли бы создать у меня впечатление, что он актер, с совершенством
изображающий нервозность и озабоченность.
сообщил мне, что, к примеру, нагваль Лухан получил от арендатора в дар не
менее пятидесяти позиций. Он ритмически покачивал головой, как бы молча
призывая меня обратить внимание на то, что он только что сказал. Я молчал.
или, самое большее, двух позиций точки сборки было бы более чем достаточно.
продолжал он. Они были связаны такой тесной дружбой, что стали практически
неразделимы. Мне говорили, что нагваль Лухан и арендатор часто заходили в
церковь, особенно во время утренних богослужений.
именно на это место, разве что на другую скамью.
спросил я, не в силах преодолеть свое изумление.
потому что стихотворение, которое ты мне читал, натолкнуло меня на мысль, что
пришло время для твоей встречи с арендатором.
всегда тяжело воспринимать объяснения, не имея собственного знания. Я могу
повторять тебе снова и снова до самого судного дня то, что является абсолютно
ясным для меня, но остается недоступным для твоего понимания или веры, потому
что у тебя нет практического знания об этом.
Я уверен, что сейчас самое время пойти туда.
несколько раз. Я оцепенел. Когда я все-таки встал, все мое тело дрожало.
Живот стянуло в узел. Однако я молча пошел за ним в сторону церкви; колени
дрожали и ноги буквально подгибались на каждом шагу. К тому времени, когда мы
прошли квартал от площади и подошли к сложенным из известняка ступеням,
ведущим в церковь, я был близок к обмороку. Для поддержки дон Хуан был
вынужден обхватить меня за плечи.
и трех мужчин в дальнем конце галереи. На первый брошенный мною быстрый и
панический взгляд, в тех людях не было ничего необычного. Я даже не мог
сказать, заходили они в церковь или выходили из нее. Однако я заметил, что
они не составляют единой группы. Они оказались там вместе случайно.
массивные деревянные ворота церкви, три женщины вошли в церковь.
Трое мужчин и две другие женщины уходили. Я в замешательстве посмотрел на
дона Хуана, ожидая указаний.