само решение. Давай снимем бешеные ошейники.
объяснил. Ты не можешь себе представить, какие страшные угрозы он мне
высказывал.
главной логики ситуации. Если мы не снимем бешеные ошейники, то Публию
нужно будет только убить тебя, чтобы убить меня. Если мм их снимем, он
должен убить непосредственно меня и тем самым пощадит тебя, если уж на то
пошло. Хотя, если быть с тобой до конца откровенным, я собираюсь оставить
тебя у себя как заложника, что бы мне это ни принесло.
чувств к Руизу, но тот предостерег себя самого от того, чтобы строить
какие-то предположения в отношении этого существа, основанные на сравнении
его с человеком.
второго рта, и кончик обернулся вокруг кнопки пульта.
щелчков, упали на пол.
шею. Он хотел насладиться этой чуть большей степенью свободы, но время
убегало так быстро.
научусь.
того, как можно нырнуть в холомнемонический океан деконструированной
личности?
человека - это холоднее место, которое озарено Неприятным ярким блеском.
немного можно выполнить, - генч неуклюже поерзал. - Мне не хватает в этом
опыта.
у нас нет ни времени, ни возможностей, что мог бы ты сделать, чтобы не
дать Публию использовать свою марионетку без нашего на то согласия?
он подавил импульс тормошить и торопить генча. Если он приведет к тому,
что генч забьется в истерике, все будет потеряно.
заговорил.
подобном предательстве ничтожен. Может быть, я к такому неспособен.
одна раса не достигает высокого развития разума без того, чтобы она не
прибегала к предательству. Давай я перефразирую вопрос: что мы можем
сделать, чтобы наше выживание было необходимым для Публия? Я хочу
предложить тебе такую возможность: что, если ты подавишь, скажем, блокаду
на пути нервных рецепторов марионетки так, чтобы он не в состоянии был
отреагировать на приказы Публия? Можешь ты сделать эту блокаду зависимой
от какого-нибудь кода или пароля, который был бы известен только нам?
сфокусировал всю свою энергию на том решении, которое предложил Руиз.
какого-то самогипноза со смертельным исходом, существо заговорило.
повернуться и сбежать в какой-нибудь темный и дальний угол Моревейника,
надеясь спастись там от гнева Публия. Но он не будет от этого в лучшей
ситуации, если говорить о побеге с Суука. Нет, его самая большая надежда
была в том, чтобы раздобыть крючок, за который он мог бы зацепить Публия.
марионетку.
максимально рассчитана. Она поскрипывала под давлением черной воды, когда
они наконец оказались возле древнего заброшенного выхода. Руиз внимательно
смотрел на картинку, которую сонар рисовал на экране холорезервуара,
подталкивая судно сантиметр за сантиметром, поближе к вертикальной стене.
Вход выглядел как круглая вмятина двух метров в диаметре, которая была
грубо перегорожена сварными металлическими решетками, которые теперь были
совершенно бесформенными от ржавчины.
способен, но от удара подлодка загудела, словно колокол. Остальные
озабоченно смотрели, как он взял манипуляторами ремонтный шлюз,
приспособил его края к неровностям стены и активировал его молекулярные
крючья.
громкими.
начать прорезать дорогу, - сказал Руиз.
Руиза задуматься, может, они все слышали те же самые рассказы, которые
слышал и он - относительно огромных прожорливых чудовищ, которые,
свернувшись, покоились в глубинах Моревейника, никогда не поднимаясь к
поверхности. Он засмеялся, отчего остальные уставились на него сердито и
подозрительно.
Второй горелкой займусь я сам.
начали резать капающий металл решеток, которые перегораживали вход. Жирный
белый дым заполнил камеру, и мир Руиза сузился до горения огненного луча и
яркого сияния расплавленного металла, который сбегал по решетке на пол и
всасывался аспиратором горелки. Он пытался не думать о предстоящей
операции, о шансах, которые были против его успеха. Он вполне успешно
прогнал эти мысли - но он не мог совершенно забыть про Низу, которая ждала
его в рабских казармах, и, если он никогда не вернется и погибнет, она
никогда не узнает обстоятельств его смерти.
дребезжание, которое указывало на то, что он прорезал до воздушного
пространства за решеткой.
шов, где Олбени прорезал сквозь металл, и включил усилитель на полную
мощность.
самое упорное молчание и тишину. Не было даже основных звуков: вздохов
вентилятора, вибраций генераторов и даже тех самых маленьких и тонюсеньких
звуков жизни, которые проходят и просачиваются даже сквозь самые глубокие
слои Моревейника.
- Возможно, про этот проход никто не знает.
Олбени по плечу. - Давай-ка прорежем еще немного.
которой можно было заткнуть проход. Они пропихнули тиксотропическую смазку
в шов, потом просунули с полдюжины автоматических ломиков во внешние края
шва и запустили их в ход.
стоном. Руиз надел свое вооружение.
все ли необходимое снаряжение они с собой взяли, - сказал он Олбени,
который кивнул и вернулся обратно в лодку.
шансы на выживание, но ничего не приходило ему в голову. Казалось, теперь
все зависело от того, насколько хорошо Публий собрал данные разведки о
проходе и его использовании - и от того, сколько удачи судьба оставляла
Руизу. Он вспомнил мрачные высказывания Дольмаэро относительно удачи и
везения и улыбнулся. Он обнаружил, что ему не хватает Старшины Гильдии.
полметра, как раз столько, сколько нужно было, чтобы пропустить человека.
В шлюз с пыхтением прошел воздух. Олбени набрал воздух в анализатор,
склонился над экранчиком и сказал: