десятка бутылок. В темном стекле на нижнем этаже она мельком увидела свое
отражение - приземистое, пошатывающееся чучело с пистолетом в руках,
крутящее головой по сторонам. На спине горбом выпирали рюкзаки, на широких
ремнях позвякивали бутылки и фляги.
вдохнула прохладный, разреженный воздух. Фонарик можно было не включать -
вечернее небо, усеянное низкими облаками, проливало на мир розовый и
янтарный свет, освещая Башню и предгорья.
ступеньки, но уже на середине крутого спуска мышцы ее сильных ног заныли,
и она сбавила шаг. Пистолет она по-прежнему держала наготове - на случай,
если кто-нибудь погонится за ней или выскочит из расщелины между скал.
Достигнув нижней площадки, Ламия сделала по инерции еще несколько шагов, а
потом оглянулась на башни и террасы, громоздящиеся позади, на
пятисотметровой высоте...
сброшенные со своих древних насестов, летели рядом с валунами, дьявольски
ухмыляясь в сумрачном свете. Ламия бросилась бежать - но тяжелая и
неудобная ноша мешала ей. Она вмиг сообразила, что от каменной лавины ей
не уйти, и, резко свернув в сторону, втиснулась в щель между двумя
огромными валунами.
упряжи. В этот момент раздался невероятный грохот: первые камни заколотили
по скалам, обдав ее тучей гранитной крошки. Наконец кожаные и
фибропластовые ремни лопнули, и она тут же вползла под валуны, втащив за
собой рюкзаки и бутылки. Обидно было бы потерять их после стольких трудов.
мраморного гоблина прокатилась мимо и, врезавшись в небольшую глыбу рядом
с Ламией, раздробила ее вдребезги. В воздухе потемнело от бесчисленных
каменных ядер. По валунам над ее головой оглушающе барабанили булыжники.
Еще несколько секунд, и камнепад прекратился - так же внезапно, как
начался, и теперь слышался только перестук летящих под гору каменных
обломков.
камешек размером с ее комлог, срикошетив от скалы, влетел в ее укрытие.
Дважды отскочив от стен пещерки, он ударил Ламию в висок.
Снаружи уже стемнело, но сквозь щель между глыбами просачивались отблески
далекой битвы. Она поднесла пальцы к виску и тут же отдернула их: на щеке
и шее запеклась кровь.
споткнулась и села на первый попавшийся валун, борясь с приступом тошноты.
Пистолет она нашла там же, где уронила, - на пятачке, свободном от
каменного мусора. Скалы вокруг были покрыты выбоинами и трещинами -
следами пронесшейся по ним каменной лавины.
почти час, и никто не утащил ее и не перерезал ей глотку. Посмотрев
напоследок вверх, где прятались во тьме башенки и балконы Хроноса, она
взвалила на плечи свою ношу и торопливо зашагала вниз по едва различимой
каменистой тропе.
(как, впрочем, она и ожидала) там не было. Правда, она надеялась, что
поэту просто надоело ждать и он решил в одиночку пройти несколько
километров, отделяющих город от долины.
отправилась на поиски. С пистолетом в руках она ступила на улицы мертвого
города, выбирая дорогу при вспышках космической битвы.
маленьких птиц снялись с гнезд, взмахивая белевшими в темноте крыльями.
Ламия обошла нижние этажи старого королевского дворца, покричала на
лестницах, даже выстрелила разок в воздух, но Силен не отзывался.
Выкрикивая его имя, Ламия брела мимо стен, густо заросших ползучими
растениями, заглядывала во дворики, но нигде не находила ни малейших
следов его пребывания. В одном из дворов она увидела фонтан, напомнивший
ей рассказ поэта о ночи, когда Шрайк унес Печального Короля Билли, но
фонтанов в городе было много - поди, узнай, тот ли это.
было погружено во тьму. Позади нее раздался шум. Ламия мгновенно
обернулась, но то был всего лишь старинный лист древней бумаги,
прошуршавший по изразцовым плиткам...
усталость после многодневной бессонницы. На вызовы, которые Ламия посылала
по комлогу, никто не отвечал, но она не удивилась, ибо давно ощущала
наплывы непонятных воспоминаний - предвестье темпорального прилива. Если
Силен и проходил здесь несколько часов назад, вечерний ветер стер все
следы.
дойдя до широкой седловины у спуска в долину. По сравнению с безмолвной
огненной бурей в небесах - сущая ерунда, но это бледное пламя производило
странное впечатление: казалось, из Гробниц вытекает накопленная за долгий
день энергия.
паломников о своем возвращении, Ламия начала спускаться. От помощи она
тоже не отказалась бы - даже на последних ста метрах. Ремни натерли плечи,
и там, где они врезались в тело, рубашка намокла от крови.
сбросив ношу на широкое каменное крыльцо, достала фонарик. Темно. В
помещении, где они спали, на полу валялись одеяла и рюкзаки. Ламия
крикнула, подождала, пока утихнет эхо, и вновь обвела лучом фонаря стены.
Здесь ничего не изменилось. Хотя нет. Она закрыла глаза и стала перебирать
в памяти детали сегодняшнего утра.
Хетом Мастином в ветровозе, исчез. Пожав плечами, Ламия направилась к
выходу.
показался ей маленьким и бесполезным. Фонарик сам собой упал на каменный
пол.
пульсирующий красный свет, и по лезвиям клинков, из которых состояло его
тело, пробегали кровавые блики.
- Где они? Что ты сделал с Солом и ребенком? Где остальные?
настолько необычным, что Ламия не могла расшифровать его выражения. Поза
внушала угрозу. Стальные пальцы-скальпели клацнули и раскрылись, и тогда
Ламия четырежды выстрелила. Тяжелые 16-миллиметровые пули громко ударились
о металл и с визгом унеслись в ночную темень.
Ламия, прицелилась и выпустила еще двенадцать пуль, ни разу не
промахнувшись.
поблескивало в свете звезд, огненная буря в небесах утихла. На песок легли
чернильно-черные тени. Даже ветер утих.
унять сердцебиение. Ее удивила собственная реакция: она не испугалась...
ну, не так чтобы очень. Но разве объяснишь это адреналину в собственной
крови?
почти половина пирозаряда, она взяла бутылку с водой и сделала большой
глоток.
и увернуться от удара.
руку, и на свету сверкнули пальцелезвия длиной со штопальную иглу. Один из
них скользнул к уху Ламии и, царапнув черепную кость, легко вошел в мозг.
Ламия ощутила только, как в голову льется мертвящий, чужой холод.
этим невероятным оказался давно знакомый и привычный безумный танец войны.
Монета была уже здесь. Шрайк шел сзади, как конвоир, вонзив пальцелезвия в
плечо полковника. Преодолев щекочущую энергозавесу, Кассад оказался рядом
с Монетой. Шрайк исчез.
горы, в которой два века назад по воле Печального Короля Билли был высечен
его портрет. Ровная площадка наверху была пуста, если не считать дымящихся
обломков противоракетной батареи. По особому блеску гранита и все еще
пузырящемуся металлу Кассад догадался, что батарея поражена с орбиты.
Шилова Юлия
Сертаков Виталий
Березин Федор
Прозоров Александр
Журавлев Владимир
Конан-Дойль Артур