второй раз услышал:
взбудораженности - лишь слегка приторможенная, она пробивалась сквозь его
всегдашний панцирь, - Онисимов опять пересказал: решено строить новые
заводы, строить быстро, чтобы поскорее взять отдачу. Он, видимо, в
точности повторял выражения Сталина. Большая, на коротковатой шее, голова
повернулась к неизбежному портрету на стене:
поднялся, заходил.
портфеля.
несколько отрывистых, глухо бухающих звуков. Смех не был ему свойствен. Во
всяком случае, Челышев отметил тогда в своей тетради, что Александр
Леонтьевич доселе еще никогда при нем не хохотал.
назначить? Что ты хотел бы сам?
Новоуралсталь.
нетронутый березнячок. Но проект имеется. Имеются и директор, и главный
инженер. - Онисимов назвал фамилии. - Геодезисты, сколь знаю, кое-где
вбили колышки, нанесли главные оси. Теперь развернем, погоним стройку.
Дело интересное. Согласен идти туда начальником доменного цеха?
Челябинский филиал Гипромеза. Основательно изучи проект.
Головне-младшему, Онисимов нажал кнопку звонка. Незамедлительно вошел
Серебрянников.
- Александр Леонтьевич вымолвил: "кажется", "какое-то", хотя превосходно
знал, сколько полушубков, сколько валенок имелось в кладовой наркомата. -
Сумеем одеть, обуть начальника доменного цеха, - движением головы он
указал на Головню, - Бакальского завода?
внимания:
потом опять ко мне приедешь. Отчет оставь, сдай по команде. Рассмотрят без
тебя.
48
еще горело, но уже не малиновым тоном. Краснота смягчилась и на пальцах,
длинных и вместе с тем с широкими подушечками, как бы слегка
расплющенными, над которыми живым блеском отсвечивали коротко стриженные,
крепкие ногти.
но куда денешься? Читал твою статью в "Сталеплавильщике". И влепил выговор
редактору. Зачем помещает эту, - Онисимов, видимо, поискал мягкое словцо,
но привычная резкость, острота взяла свое, - эту твою блажь?!
совсем невелики, почти незаметны в масштабе крупного строительства.
этими затеями. Никаких отклонений от чертежей Гипромеза не позволю. Это
лучшие американские стандарты. Они отобраны не с кондачка. Василий
Данилович тут спуску не давал.
снова привлекательно, открыто улыбнулся. - Обмундировывайся и выезжай!
Приказ о назначении пошлем тебе вдогонку.
Головню-младшего. Тот был уже обряжен в новехонький, еще словно в белой
пыльце, нагольный полушубок до колен, в необмявшиеся серые валенки.
Меховую ушанку, тоже ему выданную, он держал в руке, на которую уже
натянул толстую шерстяную рукавичку. Шагая навстречу академику, Головня, в
отца сутуловатый, неожиданно развернул плечи и, как бы отдавая честь,
поднес свободную руку к рыжеватому зачесу.
оглядели Головню.
вашей статье. Я с ней познакомился.
"Сталеплавильщик", где автор обстоятельно, с чертежами и расчетами, описал
свой способ фарсировки хода доменных печей.
выйдет.
их под мышки, он быстро добыл из-под полушубка записную книжку, карандаш и
с усмешкой, над которой был, видимо, не волен, объявил:
чистосердечно: ничего у вас, молодой человек, не выйдет". Так? Не
возражаете?
Данилович, напомню вам об этом.
васильковые, нимало не подернутые утомлением глаза, дерзновенная
усмешечка, косо пролегший на лбу шрам.
душевным смятением, так долго его мучившим, бесповоротно поверил: победим!
Такова была она, некая последняя капля, которой он жаждал. Ею еще не стал
телефонный звонок из Москвы, пересказанный неузнаваемым в тот вечер
Онисимовым.
претворилось в отчетливую мысль. Да, если этот молодой Головня, чего
только не навидавшийся, ведший эвакуацию под огнем, пешком выбравшийся из
опустелой Кураковки, проехавший в теплушке через пол-России, если уж он
преспокойно говорит:
различает впереди неоглядное время, ему принадлежащее. Ему и нам!
Переведя дух - вот он, наконец, глубокий полный вздох, - Василий Данилович
ничего не сказал, пошел к себе.
Челышев во главе группы металлургов съездил или, верней, слетал за океан.
Америки применен способ, а также и конструкторские решения, впервые
введенные в Кураковке Головней-младшим. Производительность печей
действительно повысилась. По-видимому, вся доменная Америка постепенно
усвоит этот способ.
восклицаний. Однако к Петру Головне, который опять директорствовал на
старом месте, в возрожденной Кураковке, стал относиться лучше. И дал
команду опробовать на двух-трех заводах его устройство.
почти не используется, внедрение идет крайне медлительно.
когда из-за печи Лесных Онисимову пришлось испытать на себе холодное
негодование Сталина, - Головня-младший обратился с письмом-жалобой в
Центральный Комитет. Историю ошибки - употребим здесь это слово в прямом
его значении, - схватки директора завода и председателя Государственного
Комитета нам в этой книге не рассказать: конструкция не выдержит такой
нагрузки. Перипетии столкновения, иногда поразительные, постараюсь
изложить в одном из следующих томиков задуманной автором серии - изложить,
не комкая, в сплетении с большими вопросами времени, сохраняя верность,
насколько это мне дано, исследовательскому духу, объективному взгляду. Там
опять автору поможет дневник Челышева.
Андриановку. Черт побери, Петр все-таки его подшпилил. А раньше никогда
того казуса не задевал. Дяденька с характерцем! Но что он тут ухлопает? А
Посняков Андрей
Каргалов Вадим
Суворов Виктор
Земляной Андрей
Суворов Виктор
Шилова Юлия