высокого лодочника, на голове которого торчала остроконечная шапка гильдии,
спящего ребенка на руках у женщины. Потом перевел взгляд на богатыря, еще
почему-то поглядел вверх. Помедлил, протянул руку, общепонятным жестом
неторопливо отогнул сперва два пальца, потом перевернул ладонь и отдельно
отогнул мизинец.
поторговаться Варфоломей.
- "Он даже слепой, когда выгодно. Чего делать? Мне монету тоже вперед".
одного переднего резца не хватало. Рулевой тихо засвистел. Перебивая его,
засвистел еще и один из мужчин, одновременно освобождая место для бобра на
носу лодки. Мужчина свистел по-бобриному на октаву ниже лодочника, долго и
подробно поясняя что-то. Ошарашенный бобер плюхнулся в воду и поплыл, куда
указали. Старшой удовлетворенно спрятал две серебряных монеты за щеку - даже
не как бобер, а как бурундук скорее - и дал отмашку: вали. Рулевой сделал
чуть заметное движение веслом, и лодка понеслась на север, огибая
застроенную складами длинную и узкую оконечность острова Архонтова София.
с погрузкой, да еще Гаспар в последнюю минуту убедительно объяснил, что без
бобра плыть никак нельзя в свете мрачных отношений, сложившихся у Астерия с
этой расой: в озере несут стражу арбалетчики О'Брайены, которые могут
причинить множество неприятностей. Но хорошо свистеть умел только он сам,
сам же он указал и место, где нужно искать наемного бобра-ренегата: под
Сволочами. Пока что путешественникам везло, во всем, кроме погоды. Тяжелая
сырость налипала даже на рулевое весло, а пассажиров лишала минимального
комфорта. Выбора, впрочем, не было.
замкнулся в себе, и ничего хорошего не ожидал. Высокий и лысый пассажир,
хорошо свистевший на родном языке бобра, посулил возвращение под родной мост
нынче же, но знал бобер цену таким обещаниям. Лысый спросил, как его зовут,
бобер честно ответил: "Фи!" и все прочие разговоры счел лишними. Никак не
прореагировал он и на то, что лодка вышла из города и устремилась к
устью/истоку Селезни. Нынче на переправе из Левой Нежности в Правую
вкалывала лодочница с редким даже для Киммерии именем Ананья Анановна, -
видать, в попытках произнести собственное имя с детства ставшая тяжкой
заикой. Увидев плывущую в запретную реку лодку Астерия, она заорала от
ужаса.
лодочницы в горле, оно злобно ткнула веслом в воду и мигом упустила
управление; лодка закрутилась. Астерий ехидно, никому незаметно ухмыльнулся.
Понимая, что человечьи советы тут не помогут, Гаспар тихо засвистел из-за
спины бобра. Нежностевцы, которых в закрутившейся лодке было человек шесть,
все как один малость кумекали по-бобриному, и поняли, что сейчас произойдет.
Однако Астерий пижонски крутанул лодку сперва в одном фарватере, потом в
другом, выровнялся и победоносно вошел в Селезень по правильной левой
стороне. Ананьину лодку, к счастью, просто снесло в Рифей, пассажиры что-то
кричали вслед, и скорей восторженное, чем возмущенное. Проснувшийся Павлик
тут же потребовал подарить дяде с веслом дорогую шубу, но тот отказался.
Прочие в лодке Астерия тоже его искусство оценили, но по другой причине,
педагогической: вся сцена прошла без единого ругательства.
Астерий. Бобер глянул на него подозрительно, что-то понял, но встревать не
стал. Захиревшие бобриные роды всегда были рады досадить и Мак-Грегорам, и
Кармоди, и даже не особенно процветавшим озерным О'Брайенам. А этот, наемный
к тому же, не без оснований ожидал чаевых.
том предмете, как важно уважать родственников, даже дальних:
троюродного деда, что неладно что-то совсем в королевстве Датском, хочет
назад, в Россию. А я, грех такой, все занят был, ответить все собирался - и
не успел, померла тетка Катерина... А ведь своя кровь, родная! Ты, Павлуша,
следи, чтоб никогда с тобой такой конфузии не случалось...
прапрадеда - это по-нашему, по-русски - пращур. Это, помни, самый важный
тебе, самый близкий родственник... из мужчин. Ну, правда, кроме родного отца
у нас, у православных, есть еще крестный отец, а кроме родной матери -
крестная мать. Ты, Павлуша, помнишь, как зовут твою крестную матушку?
лодочная прогулка еще не утомила, а потому сильно увлекала.
никому пока не хотел демонстрировать маленький, зловещий "Кумай Второй",
тридцать две пули в магазине, тридцать третья в стволе. Гаспар держал
раскрытой записную книжку и время от времени невероятно быстро записывал
что-то бисерным почерком. Нинель покачивалась из стороны в сторону и шептала
- одними губами. Федор Кузьмич вовсю болтал с мальчиком. Астерий зорко
следил за течением, держась довольно близко к левому берегу. Лишь бобер по
имени Фи из захудалого рода Равид-и-Мутон испытывал тревогу, он-то видел,
сколько обалделых морд соплеменников, а больше соплеменниц, высовывается из
воды и провожает их удивленными, опасно недобрыми взглядами.
озеру, подгоняемая противоестественным течением. Когда горы совсем
придвинулись, а гладь озера раскинулась в сотне саженей по курсу, Астерий
резко притормозил.
что-то просвистел бобру и тот недовольно встал во весь рост, на задние лапы,
- первым лодочник подставлял под арбалеты их кровного родича. С одного
взгляда фамилию не распознаешь, а обычай кровной мести у бобров никакому
архонту не отменить, нет у людей такой власти.
проснулись. Их было только двое, арбалетам у них тоже полагалось бы быть
поновей, да и самим бы им не вредно уйти на покой. Кармоди и Мак-Грегоров
они не любили, но туго помнили две из своих обязанностей: в озеро нельзя
никому, потому что граф в него прыгать иногда изволит, зашибить может, и тем
более никому не положено пробираться к хатке подскальной узницы, дуры
Европы. Стрелять, что ли, не стрелять, что ли? Не сговариваясь, бобры решили
стрелять, но - промазать.
излете попавши в весло Астерия. Тот мельком глянул: не человеческая,
наконечник деревянный, обгрызен бобриными зубами, и сделал знак, по которому
Варфоломей встал во весь рост и прицелился из "Кумая" в затылок своему же
впередсмотрящему, - в одно мгновение бобер-спутник превратился в
бобра-заложника, что дальнейшую стрельбу напрочь исключало, Астерий знал про
обычай кровной мести не хуже арбалетчиков.
дедушка Федор уговорил повременить: все-таки одна шуба у дяди бобра уже
есть, не так разве?
правилам, Астерий плыл вдоль берега, по часовой стрелке, не слишком
приближаясь к отвесной скале, под которой, в довольно глубоком гроте,
доживала бесконечные свои дни старуха Европа. К счастью, старуха спала, и
телефон на груди Гаспара молчал. Наконец, лодка достигла настоящего причала
возле будки с единственным окном. Над причалом бледной позолотой светилась
надпись "ТРИЕД". Даже всеведущий киммерийский академик прибыл в сектантский
город впервые.
Тоня академика.
книжке, - Вот: амфисбена уральская, фарей мурластый, ехидна рифейская, кенхр
киммерийский жирный... Только вы не бойтесь их, вы же огурцов не опасаетесь,
если в теплицу заходите. Змей тут берегут, разводят, особенно этого их
жирного - кенхра. Вот, еще у них какой-то якул деликатесный есть, но это я
уж и не знаю, что такое, боюсь, его уже и съели подчистую. Так что если где
вы тут змей встретите, то только на рынке или на обеденном столе.
окрестными фермами, без помощи воды, на голом камне выращивающими морскую
капусту, управлял некий Тарах Осьмой, сын Онисифора и Манефы, знаменитой
змееедицы, - ересиарх, полновластный хозяин более чем тысячи человеческих
душ, съевший на своем веку столько змей, сколько обычный человек ни в
страшном сне, ни в серпентарии Московского зоопарка не увидит. В ведении
Тараха находился и гелиограф - аппарат, без которого общение с замком
Палинского, - а до того было несколько верст по вертикальной прямой, - не
представлялось осуществимым. Гелиограф был виден с пристани: большое
вогнутое металлическое зеркало глядело на восточные скалы с крыши
двухэтажного строения.
приезжего несколько терялся: каждый карниз и наличник был прихотливо
выделан, причем единственной темой орнаментов были два переплетенных змеиных
тела. Тут царил культ змей, в остальной Киммерии презираемый. Однако здесь
был тот самый монастырь со своим уставом, полезши в который приходилось оный
учитывать. Даже тройная буква "Е" над каждой дверью свивалась из трех пар
змей. Дорога между домами тоже змеилась.
но то там, то здесь ту же воду скоро стали тревожить бугорки: бобры
Корнев Павел
Конюшевский Владислав
Максимов Альберт
Ильин Андрей
Никитин Юрий
Березин Федор