склонность. Королева стала вести почти затворнический образ жизни, не имея
возможности посвятить себя делам милосердия, поскольку на "жемчужине
Тихого океана" нищета неизвестна.
которую г-н директор рассказал нашим артистам, добавив, что король и
королева милейшие люди, хотя средства у них относительно весьма скромные.
лишившиеся престола монархи, квартет преисполнился к ним сочувствия и
уважения. Вместо того чтобы поселиться во Франции, этой второй родине
всевозможных изгнанных королей, их величества предпочли Стандарт-Айленд,
как какие-нибудь богатые люди ради своего здоровья выбирают Ниццу или
Корфу. Впрочем, их ведь не изгнали с родины, они могли бы остаться в
Малекарлии или возвратиться туда теперь и жить в качестве простых граждан,
но они вполне удовлетворены мирным существованием на Стандарт-Айленде и
живут здесь, подчиняясь всем правилам и законам плавучего острова.
сравнивать их с большинством миллиардцев и исходить из стоимости жизни в
Миллиард-Сити. Что там можно сделать с двумястами тысячами франков дохода,
если годовая плата за скромный особняк, который они снимают, равна
пятидесяти тысячам? А ведь этот монарх далеко не был богачом среди
императоров и королей Европы, которые в свою очередь не выдерживают
никакого сравнения с Гульдами, Вандербилтами, Ротшильдами, Асторами,
Маккеями и другими божествами финансового мира. Поэтому бывшим монархам,
хотя они живут без всякой роскоши и разрешают себе только самое
необходимое, все же приходится считать каждую копейку. Между тем жизнь на
плавучем острове так полезна для здоровья королевы, что королю и в голову
не приходила мысль покинуть его. В конце концов он решил прибавить к своим
доходам заработок, и так как в обсерватории нашлось свободное место, и
притом очень хорошо оплачиваемое место, он отправился ходатайствовать о
нем у губернатора. Запросив каблограммой высшую администрацию в бухте
Магдалены, Сайрес Бикерстаф предоставил эту должность бывшему монарху. Вот
так случилось, что газеты могли сообщить о назначении короля астрономом
Стандарт-Айленда.
разговоров! Здесь об этом поговорили дня два, а потом и думать перестали.
Кажется вполне естественным, что король стремится работой обеспечить себе
возможность мирного существования в Миллиард-Сити. Он ученый, - можно
воспользоваться его знаниями. Дело это вполне почетное. Если он откроет
какую-нибудь новую планету, комету или звезду, - она получит его имя, и
оно будет с честью красоваться среди мифологических наименований,
заполняющих официальные астрономические ежегодники.
об этом деле. Утром они видели, как король шел к себе на службу, и они еще
недостаточно американизировались, чтобы счесть это вполне обычным
явлением.
пожалуй, мог бы стать учителем музыки.
учеников.
Ивернес.
Себастьен Цорн. - Разве мы не видели, как он жмется к дверям казино во
время наших концертов, не имея возможности купить себе и королеве билеты в
кресла партера?
Пэншина.
забавная мысль!
она тебе наверное понравится.
тряхну головой...
предложением мы согласны. Я уверен, что мы доставим доброму королю и
доброй королеве большое удовольствие.
инструментами, как труппа бродячих музыкантов, и пробудим его своей
музыкой от сна...
вечером...
о словах! Значит, решено?
тронут вниманием со стороны французских артистов и очень счастлив, что
сможет услышать их игру.
виолончелью, выходит из казино и направляется по Тридцать девятой авеню на
самую окраину правобортной части города.
дворика. С одной стороны - службы, с другой - конюшни, которыми явно не
пользуются. Домик в два этажа, перед входом - ступени, над вторым этажом -
мансарда в одно окно. Направо и налево - два великолепных железных дерева,
в тени которых извиваются дорожки, уводящие в сад. Сад небольшой, площадью
не более двухсот квадратных метров, в зарослях его зеленеет маленькая
лужайка. Этот коттедж и сравнить нельзя с особняками Коверли, Танкердонов
и других именитых господ Миллиард-Сити. Это обитель мудреца, живущего в
уединении, ученого, философа, Абдолоним, отказавшись от трона сидонских
царей, был бы доволен таким убежищем.
фрейлина королевы - ее горничная. Если добавить к ним кухарку-американку,
то вот вам и весь персонал, обслуживающий этих бывших монархов, которые
некогда именовали своими братьями императоров Старого Света.
калитку. Фрасколен говорит, что он и его товарищи, французские музыканты,
хотели бы приветствовать его величество и просят аудиенции.
удовольствием примет музыкантов. Их вводят в переднюю, где они оставляют
инструменты, а затем в гостиную, куда в то же мгновение входят их
величества.
скромном, темном платье, голова ее ничем не покрыта; седые завитки густых
волос придают особое очарование ее несколько бледному лицу и слегка
затуманенным глазам. Она садится в кресло у окна, выходящего в сад, - за
окном виднеются деревья парка.
их в этот дом, затерянный в одном из дальних кварталов Миллиард-Сити.
держится с таким достоинством. У него почти еще черные брови, живые глаза
и внимательный взгляд ученого. Широкая седая шелковистая борода падает на
грудь. Серьезное выражение лица, невольно вызывающего симпатию, смягчено
ласковой улыбкой.
музыкантов, которым очень хотелось засвидетельствовать вам свое уважение.
отвечает король Малекарлии. - На этот остров, где мы надеемся скоротать
остаток бурной жизни, вы приносите с собою свежий воздух Франции. Как не
знать вас человеку, хотя и погруженному в научные занятия, но страстному
любителю музыки - искусства, которому вы обязаны своей славой в
артистическом мире Европы и Америки. В рукоплескания, приветствовавшие
Концертный квартет на Стандарт-Айленде, и мы вносили свою долю - правда,
несколько издалека. И нам жаль, что мы слушали вас не так, как надо вас
слушать.
доску которого украшает великолепный бюст работы Франкетти, изображающий
королеву в дни ее молодости.
приступить к своему делу.
вполне оправдана, поскольку речь идет о том роде искусства, которым мы
занимаемся, - камерная музыка, квартеты гениев классической музыки требуют
интимной обстановки, которой не найти в многолюдных собраниях. Для
камерной музыки нужна особая сосредоточенность.
внимают небесным звукам, и ей подобает святилище...
один час превратить эту гостиную в храм, где слушателями нашими станут
только ваши величества. - Он еще не окончил своих слов, как лица короля и
королевы оживились.