Чтение 44–й страницы книги ~Почем фунт лиха~

Алиски.

- Вчера она, вся в черном, ездила очаровывать любовника своей покойной
сестры, а любовник остался безразличен к ее прелестям. Ему нравятся дурнушки
типа Клавдии, - предательски пояснила Алиска.

Да что же это такое?

- Нелюбимая женщина хуже белой вороны, - скорбно констатировала я. - Хуже
бездомной собаки женщина, лишенная своего мужчины. Ее норовит пнуть каждый,
потому что это легко. Клянусь, я буду счастлива назло вам всем. Клянусь!

Глава 25

В Петербурге я, презрев ненависть тетушки, остановилась у Волошиновых.
Квартиру на Васильевым я сдала на три года, дачу в Сестрорецке - на все
лето, Алиска до смерти надоела еще в Москве, а Киря ее Ольги опротивел мне
еще в молодости. Так где же останавливаться? Не в гостинице же при живом-то
и единственном дядюшке.

Кстати, я вовсе не была уверена, что моему дядюшке суждено долго
оставаться живым. Впрочем, как и тетушке. Маруся в таких случаях говорит:

"Я прямо вся предчувствовала это".

Нина Аркадьевна глубоко спрятала свое горе. О том, что она в течение
месяца похоронила двух своих детей, говорила лишь белая прядь в ее
темно-русых волосах. За эту прядь я все ей простила. Я стала ее тенью,
встречала с работы и кормила яблочными пирогами, растирала ее артритное
плечо и выслушивала нудные сентенции.

И Нина Аркадьевна сдалась. Она потеплела и оттаяла. Правда, легче мне
жить не стало. Она по-прежнему учила меня с утра до вечера, передавая свой
такой жизненный и такой бесполезный опыт. Процесс воспитания стал целью ее
жизни. Делала она это, не выбирая выражений и не щадя моего самолюбия,
прямолинейно и самодовольно, но я терпела. Кроме меня, тетушке воспитывать
теперь некого.

Я осталась у нее единственная. Был, правда, и более подходящий экземпляр
- племянник Антон, но он оказался совершенно непригоден для воспитания.
Во-первых, он никогда не бывал трезв. А во-вторых, жить ему осталось совсем
немного. Цирроз печени - результат усердного поклонения Бахусу.

Нина Аркадьевна часто ездила в Лисий Нос. Я два раза ездила с ней. Она
убеждала Антона лечь в больницу, но он наотрез отказался умирать больным.

- Буду умирать веселым, - заявил он, поглаживая бутылку с портвейном.

- Значит, пьяным, - заплакала она, обращаясь ко мне. - Соня, хоть ты ему
скажи.

- Антон, поехали в Питер. Там спиртное дешевле, - сказала я.

- Там люди хуже, - ответил он. Нина Аркадьевна всплеснула руками.

- Зачем тебе люди? Ты все равно сидишь здесь один как сыч.

- Люди мне не нужны, - отрезал Антон, делая два глотка прямо из горлышка
бутылки. - Мне нужна компания.

- Ему нельзя пить, - шепнула мне Нина Аркадьевна.

- Ему нельзя бросать пить, - шепнула я ей в ответ. - Он умрет в страшных
мучениях.

Она заплакала, и мы ушли. Пока Нина Аркадьевна проверяла почтовый ящик
Антона (по всем квитанциям уже давно платила она), я остановилась поболтать
с соседкой. Надо сказать, что соседка Антона возненавидела Нелли сразу же, с
первых дней их знакомства. Естественно, именно поэтому разговор зашел о моей
любимой подруге.

- Эта лахудра, как узнала, что Антоша смертельно болен, так больше носа и
не кажет, - зло поджимая губы, сообщила соседка.

- Почему вы так думаете? - решила я вступиться за Нелли.

- Да слышала, как она кричала ему: "Сдохнешь, и черт с тобой. Цирроз -
это как раз то, чего ты заcлyживаешь". Я не любитель подслушивать, да окно
было открыто.

Мне показалось это странным. Когда Нелли могла приехать к Антону, если
она все время у меня на глазах? Я задала этот вопрос соседке. Она задумалась
припоминая точное время.

- А поздно уже было, - кивая головой своим мыслям, в подтверждение
сказала она, - я в сарайчик ходила кур закрывать, ну да, часов десять и
было.

- Я о месяце спрашиваю. В каком месяце?

- Месяц? А черт-те знает, может, май, а может, июнь, куры мои уже ходили.
Тогда еще о болезни Антошиной никто ничего не знал, и я очень удивилась,
даже не поняла, о чем это она говорит, а уже месяцем позже Нина пожаловалась
на горе свое.

- Вы о чем? - спросила подошедшая Нина Аркадьевна.

Соседка скорбно поджала губы.

- Об Антоше, - всхлипнула она.

- Да, - нахмурилась Нина Аркадьевна и, взяв меня под руку, увлекла за
собой.

- Медленно идем ко дну, - задумчиво произнесла она по дороге на станцию.

- Я бы не сказала, что медленно, - уточнила я, вспомнив Клавдию и Дениса.

В Питере я даром времени не теряла. Побывала в доме Сибирцева, поболтала
с соседями. Выяснилось, что Сибирцев жил тихо, гостей к себе не водил. Никто
не мог припомнить ни одного его друга или знакомого.

Зато у него обнаружился сводный брат с уголовным прошлым. На вопрос: "Где
этот брат живет?" - все только руками разводили и плечами пожимали. Фамилии
брата тоже никто не знал, а вот имя запомнили - Лаврентий. Со времен Берии
довольно редкое имя. Мало кому из родителей приходило в голову награждать
таким именем своего ребенка. А брата Сибирцева наградили. Почему?

Одно из двух. Или этот Лаврентий родился до того, как Берия стал врагом
народа, или его отец - грузин. Второе вполне возможно, потому что соседи
отмечали его непохожесть на белобрысого Сибирцева. Старший брат был смуглым
и черноволосым.

И, похоже, дело с этим Лаврентием не совсем безнадежно. Я вошла в очень
теплые отношения с соседкой покойного Сибирцева, выяснила, что зовут ее
Мария Федоровна и любит она солить соленья и варить варенья. Поделившись с
ней несколькими рецептами моей покойной бабушки, я снискала такое
расположение, что Мария Федоровна припомнила-таки одного знакомого
Сибирцева: красивого, высокого мужчину, причем приятеля обоих братьев.

Высокий, красивый мужчина приезжал как-то к Сибирцеву, но дома его не
застал.

- Он так настойчиво стучал, - припомнила Мария Федоровна, - что я
выглянула в дверь. Он сказал, что хочет видеть Лаврентия. Я ответила, что он
здесь не живет и редко бывает.

- Так мужчина этот не знает, где живет Лаврентий? - теряя надежду,
спросила я.

- В том-то и дело, что знает. Он усмехнулся: мол, я знаю, где Лаврентий
живет, но там его нет, а он мне срочно нужен, думал, что найду у брата.
Мужчина ставил свой адрес и попросил передать или Сергею или его брату. А мы
как раз купили дочке в подарок телевизор. Так коробка стояла в прихожей. Я и
писала адрес на коробке. Если вам очень надо, я адрес дам, но только позже,
когда дочка вернется с моря. Нет у меня ключей от ее квартиры.

Я оставила Марии Федоровне свой московский номер телефона и, заранее
поблагодарив, ушла.

Еще одно интересное открытие сделала я, случайно столкнувшись на Большом
Конюшенном с Колей, соседом по даче в Сестрорецке. Я выходила из универмага,
а он собирался туда войти.

- Софа! Какие люди и без охраны! - громко закричал он, увидев меня. -
Куда пропала? Я, бля, запарился тебя искать.

Переизбыток его радости слегка компенсировал недостаток воспитания, и я
не стала обижаться. Тем более что чувствовала некоторую вину. Тетушка
говорила, что "постоялец" рвется меня видеть, но я никак не могла выбрать
время для встречи, а если честно, вовсе этой встречи не жаждала. На это
имелись у меня две веские причины.

Две опасности могли подстерегать меня в общении с сестрорецким соседом.
Опасность его неуклюжих знаков внимания и опасность нового торга. Второго я
боялась больше, так как считала, что дачу сдала за бесценок. Но, вопреки
моим опасениям, речь пошла совсем о другом.

- Ну ты, бля, еще та штучка, - улыбчиво заявил Коля.

- В каком смысле? - удивилась я.

- Натыкала по всему дому жуков, еще и спрашивает, - возмутился он.

- Жуков? Каких жуков?

- Ну, бля, еще и шлангой прикидывается. Мой кореш, бля, чуть горшком не
поехал, когда узнал, что вилла типа под наблюдением.

- Под наблюдением?

- Типа прослушивается. Короче, Софа, у меня из-за тебя проблемы были.

Я мягко говоря, пришла в недоумение. О чем ведет речь этот придурок? Уж
не о подслушивающих ли устройствах? Неужели в моем доме имелась эта дрянь?

- Так вы утверждаете, что в моем доме были подслушивающие устройства? -
делая ударение на "вы", спросила я.

- Да, были. Теперь их уже нема, - развел руками Коля. - Так ты не знала?

- Клянусь, нет.

Он напыжился и деловито осведомился:

- С фирмами отношения имела?

- Какими фирмами?

- Ну типа ФСБ.

- Ни разу в жизни, - не моргнув глазом, солгала я.

- Ну, тогда, детка, поберегись. Кто-то на тебя пику точит. Помощь нужна?

- Обойдусь, - беспечно ответила я. - Меня больше интересует, где нашли
этих "жуков"?

Сосед расплылся в златозубой улыбке. Заметно, что чужие неприятности
приносят ему особый кайф.

- Да везде, - радостно сообщил он. - Даже в саду. Кому-то, бля, ты очень
интересна.

Я поблагодарила его за ценные наблюдения и поспешила расстаться.