касалось лично Артема и его отделения "Арт".
какие-то контракты в Петербургском морском порту и отбыл в Москву аккурат за
день до отправки чугунного Ленина в Америку.
его руководством мастерили специальный контейнер - ни в один из стандартных
Ильич не влезал. Слишком уж размахнулся скульптор, реализовав свой замысел в
виде шестиметровой массивной фигуры, которая, вопреки всем законам логики и
просто здравому смыслу, не разбиралась на части и посему была совершенно не
приспособлена к транспортировке на значительные расстояния.
далеко вперед, шагая в светлые дали, но и с ногой дело сладилось - сколотили
специальный ящик, имевший глубокую нишу, куда и входило колено чугунной
фигуры. Кое-как договорились с капитаном судна, чтобы разместить
нестандартный груз прямо на палубе, поскольку опустить его в трюм не
представлялось никакой возможности.
Правая рука с хрестоматийной бесформенной кепкой в черных металлических
пальцах, рука, символизирующая непреклонность и неотвратимость исполнения
всех планов вождя, рука, наделавшая уже столько всякого и известная всему
миру, - эта рука дала жару всем, начиная с Толика и заканчивая самым
распоследним такелажником.
досками или спрятать под холстиной, - все было бесполезно: спрятать длань
вождя не удалось. Так и осталась она торчать со своей вечной кепкой из
деревянного короба, так и вышел корабль через Финский залив в Балтику -
издали казалось, что на палубе стоит гигантский дачный сортир, из которого
высовывается рука, показывающая остающейся за кормой родине огромный кукиш.
одноместной каюте, Толику казалось, что еще одни сутки тошноты и зелени в
глазах - и он покончит с собой. Спустя еще три дня ему стало мерещиться,
что, вероятно, он уже с собой покончил и все с ним происходящее - это просто
прелести чистилища либо же собственно ад.
его гасло, а в минуты просветления он воображал себя растением, которое
везут из одной оранжереи в другую. Иногда это ощущение ему даже нравилось -
все проблемы, и те, что остались в России, и те, что предстояло решать в
Америке, были для него одинаково далеки и неинтересны. Проходя мимо
деревянного короба с торчащей рукой, он смотрел на него как на совершенно
посторонний предмет. Обшитый досками памятник стал заурядной деталью
привычного пейзажа, такой же, как чайки за бортом или пена за кормой.
берег с неудовольствием, словно бы его грубо разбудили в тот самый момент,
когда он после долгих ночных кошмаров, под утро, наконец начал погружаться в
сон.
Ночевал он все у того же старого приятеля - звукооператора Генки. На
четвертый день, купив в Бруклине телефонную карту, Толик позвонил в Россию.
Кудрявцеву, но Роман пробурчал, что Артем исчез неведомо куда и вообще
мнение о партнере Бояна у него окончательно испортилось, посему он не хочет
о нем больше слышать.
- Это же наше общее дело. Куда мне тут с этим Лениным? Концы-то хоть
какие-нибудь есть?
понимаю, должны были тебя встретить.
"Арта" дал ему перед отъездом, но Боян хотел, чтобы с потенциальными
покупателями все-таки связался сам Артем.
Мутный он какой-то. Давай, Толик, не теряйся. Ты же ушлый парень.
него номерам, оказалось, что одного из абонентов нет в стране, другой уехал
в отпуск в Майами и только третий - по словам Артема, партнер первых двух -
оказался на месте.
господина Стива Першона, этот самый Першон осторожно заметил, что он не в
курсе дела и знать не знает про какого-то там Ленина. Артема он все-таки
вспомнил, правда, с большим трудом - в памяти американца всплыли туманные
фрагменты встреч в Петербурге с каким-то полусумасшедшим художником, -
однако ни о чем конкретном они тогда не договаривались. И уж тем более
шестиметровая статуя Ленина в их давнем разговоре не фигурировала.
Анатолием Бояном будет для него интересна и, безусловно, выгодна. В конце
концов, тот дал согласие лично познакомиться с Толиком и даже взглянуть на
памятник, который приплыл из далекой России.
Кинул. Только зачем ему это? Ему-то какая выгода? Фирму зарегистрировать? Но
ведь он и без всякого Ленина мог это сделать. Зачем такие сложности?"
на сто процентов, что его бывший товарищ, генеральный директор новой фирмы,
теперь палец о палец не ударит, дабы реализовать несчастную статую.
Першона, прибывшего таки к ангару, где хранился памятник, отказались
впустить на склад.
трехзначные цифры, Боян понял, что затея с продажей Ленина потеряла всякий
смысл. Сумма, в которую Толик оценил памятник, учтя все предварительные
расходы, вы-звала у Першона лишь язвительную улыбку, а теперь, когда им даже
не разрешили войти в ангар, дабы осмотреть столь дорогое произведение
искусства, он просто пожал Бояну руку, посмотрел в глаза и сказал:
в полном одиночестве и отчаянии курил, набивая в маленькую трубочку все
новые и новые порции марихуаны, раздался телефонный звонок.
Алё, я вас беспокою по поводу статуи Ленина. Я таки хотел бы ее принять...
приехать в Бруклин?
подобным пустякам, но теперь деньги приходилось считать, - он выскочил на
грязный, усеянный кучами мусора тротуар и, быстро найдя нужный дом, нажал
кнопку, против которой было написано "Ivanov".
сейчас к вам выйду.
в плаще и в шляпе.
ладонь. - Это не моя фамилия, - кивнул он в сторону списка жильцов. - Я тут
временно проживаю.
Толика в дом Иванова.
чугунной скамейке.
Ленин, как таковой, не очень-то и нужен, но... Я купил один дом в
Манхэттене. А друзья предложили мне для привлечения, так сказать, внимания,
для услады жильцов поставить на крыше статую. Будет интересно, как вы
думаете? Вот я и решил - почему бы нет?
любой город - маленький. А для некоторых любая дыра - большой город.
Некоторые могут сидеть в своем доме всю жизнь, и их никто не увидит и не
узнает. А другие, вот как вы, к примеру, всегда на виду. Вообще, это
несущественно. Давайте лучше о деле. Сколько вы хотите?
уменьшена вдвое.
покупать кота в мешке.
Пехов Алексей
Контровский Владимир
Белов Вольф
Белогорский Евгений
Посняков Андрей
Посняков Андрей