Чтение 44–й страницы книги ~Китайский переезд~

Но светлых глазах этого блудливого вундеркинда была одна детская
честность. Однако Винсент уже знал ей цену. Теперь, когда он, Винсент,
построил весь бизнес и осталось только клепать броню на "мерседесы",
которые русские готовы раскупать как хот-дог, Брух и Болотников хотят
откупить у него этот бизнес! Винсент усмехнулся.

- А ху-ху не хо-хо? - сказал он по-русски. - Между прочим, я так люблю
вашу страну, что помог вашему президенту собрать деньги на зарплату
шахтерам! Ot'ebis, молодой человек!

- Well, - сказал Болотников. - Я только спросил.

В Большом давали "Лебединое озеро", и американцы таяли от удовольствия.
А Винсент... Хотя Винсент не любил балет и терпеть не мог "этих танцующих
педерастов", но на этот раз - то ли потому, что он только что заработал
двести тысяч, то ли потому, что прямо перед ним сидела его возлюбленная
Александра с ее дразняще-пленительными прядями волос на оголенных плечах и
высокой шее, - Винсент расслабился и вместе с музыкой летал над сценой,
над залом и над всей этой beloved fucking Russia. И в антракте он щедро
угощал в буфете "свою команду" шампанским, и острил, и заглядывал
Александре в глаза, и видел в них зовуще-волшебные глубины новых лебединых
озер, и после спектакля приглашал всех в соседний ночной ресторан
"Метрополь" и в дискотеку "Арлекино". Но Лэсли Голдман сказала, что им
нужно к утру приготовить новое "мэмо" для Тан Ель, которая теперь
возглавила всю избирательную камланию отца.

- C'mon! - настаивал Винсент, стоя с американцами под колоннами
парадного входа в Большой театр в ожидании машин Болотникова и Бруха. -
Как вы можете работать после такого спектакля?! Жизнь коротка! Смотрите на
этот снег! Вы в России, в снегу! Подождите минуту!

Он сбегал к соседнему цветочному ларьку, купил три роскошных букета
алых голландских тюльпанов и преподнес два из них Александре и Лэсли, а
третий...

- Алекс! - сказал он Александре. - Ты поможешь мне вручить его
балерине? Пожалуйста!

- Я не знала, что ты такой романтик, - сказала Лэсли, тронутая его
букетом. И села в подошедшую служебную "ауди". - Но нам действительно
нужно работать, и нам нужна Александра.

- Я привезу ее, не беспокойтесь! - Винсент удержал Александру за
локоть.

- Не забудь про нашу зарплату! - напомнил ему Патрик Браун, втискиваясь
на заднее сиденье за Марком Бреслау, толстой Голдман и длинноногим
Рэйнхиллом.

- Завтра получите, - успокоил его Винсент. - Пока!

- Саша, ты нам нужна! Really! - сказал, отъезжая, и Бреслау.

- Вдруг я всем понадобилась... - счастливо улыбнулась Александра, глядя
вслед укатившим в ночь машинам.

- Это потому что ты очень красива! - просто сказал Винсент.

Она посмотрела ему в глаза и усмехнулась:

- Это Чайковский на вас так подействовал. Пошли, вы хотели вручить
букет балерине, - и взяла его за руку, чтобы повести вокруг театра к
служебному входу, откуда выходят артисты.

Но он удержал ее:

- Wait! Этот букет тоже твой, - и объяснил в ответ на ее недоумение: -
Просто я хотел задержать тебя. Поедем куда-нибудь... - Они подошли к его
"мерседесу" и Винсент открыл ей дверь. - В ресторан, в бар - куда угодно!
Это твой город - покажи мне его.

- Винсент, вы же слышали, - сказала она, садясь в машину, - мне нужно
на работу, они ждут меня.

- К черту работу! Ваш президент подождет, пока мы выпьем по дринку! И
вообще, что вы там делаете?

- Я не могу вам сказать. Это секрет.

Винсент возмутился:

- От меня? Я привез их сюда!

Александра промолчала.

- Куда мы едем? - спросил он.

- В "Президент-отель".

- Боже! Никакой романтики! - он тронул машину. - Между прочим, откуда
ты знаешь итальянский?

- В Инязе нам полагалось учить два языка. Но я не работала с
итальянским и почти все забыла. Куда вы едете?

- Я не знаю. Скажи мне - это же твоя страна.

- "Макдоналдс". На Тверской...

- Что?!! - изумился он.

- Когда я начинала учить английский, я прочла, что все американские
подростки назначают свое первое свидание в "Макдоналдсе". Это правда?

- Я не знаю. Я никогда не думал об этом... Хотя - да, это правда. Мое
первое свидание тоже было в "Макдоналдсе".

- Расскажите мне о нем.

- Тут нечего рассказывать. Мне было четырнадцать, а ей тринадцать. У
нее было странное имя - Мира. Я думаю, она была венгерка. Мы съели по
гамбургеру и пошли в кино.

- Какое?

- Я не помню. Я всю картину думал, позволит ли она мне поцеловать себя.

- И?

- Она не позволила. А на следующий день я видел, как она на этом же
фильме целуется с парнем из моего класса, - он остановил машину у
"Макдоналдса" на Тверской, напротив Главтелеграфа, и они, держась за руки,
вошли в пустой - перед самым закрытием - зал.

- Значит, вы помните, какой это был фильм, - сказала Александра.

- Нет.

- Но вы же смотрели его второй раз.

- Да. Но они целовались, а я всю картину думал, как я их убью за это.

Она засмеялась:

- Надеюсь, вы не сделали этого.

- Сделал, - сказал он.

- Что?! - громко, на весь зал, изумилась она - так, что и парень,
который мыл полы, и мужчина, одиноко сидевший в глубине зала, разом
подняли на них глаза.

Винсент уже пожалел о своей откровенности.

-Well...- сказал он с досадой. - Это было сорок лет назад. Я был
подросток из Сицилии. И я был влюблен в нее. Мне дали шесть лет условно. -
Он подошел к прилавку. - Что мы будем есть?

- Я не знаю,- Александра как-то сразу потухла, опустила плечи. - Мне
расхотелось есть.

- C'mon, Sasha, - усмехнулся Винсент. - Это была шутка. Я разыграл
тебя. Как насчет гамбургеров?

- Сукин сын! - и она в сердцах стукнула его по плечу. - Я чуть не
заплакала. Чизбургер для меня.

- Два чизбургера, две жареные картошки и две кока-колы, - заказал
Винсент юной русской продавщице в форме "Макдоналдс".

- Нет, вы врете! Вы их убили! - сказала Александра, когда они сели за
столик. - Признайтесь!

Он посмотрел ей в глаза:

- Женщина! Что ты действительно хочешь? Чтобы мы убивали вас из-за
любви или только говорили об этом?

Она молчала, не отводя глаз и словно ища ответа в своей душе.

- Я не знаю... - негромко сказала она после паузы.

Он поднял свой бумажный стакан с кока-колой.

- Cheers!

- 'Xcuse me, - прозвучал над ними мужской голос.

Они подняли глаза - у их стола стоял тот самый мужчина, который минуту
назад ел в одиночестве в глубине зала. Ему было лет пятьдесят, и на нем
была стандартная для Москвы темная куртка и кроличья шапка-ушанка, но под
расстегнутым воротником куртки была хорошая белая рубашка и узел
французского галстука.

- Вы из Штатов? - спросил он у Винсента.

- Yup! - откликнулся Винсент. - How d'you do?

- LA., Калифорния?

- Да. Как ты узнал?

- Потому что я твой сосед. Сан-Диего.

- Правда? Хочешь сесть с нами? Садись! - пригласил Винсент. - Я Винсент
Феррано, а это моя возлюбленная подруга Александра.

- Nice meeting you, - и мужчина жестом отказался от стула. - Нет, я не
стану отнимать у вас время. Я - Тэд Аббот. Я просто хочу дать тебе
небольшой совет, если ты не против.

- Валяй! - сказал Винсент. -Я бы не рекомендовал тебе ездить на такой
дорогой машине по Москве. Это самый опасный город в мире. Поверь мне.

- А какую машину ты тут водишь? - спросил Винсент.

- У меня нет машины в Москве. "В Риме поступай как римлянин". Я
пользуюсь метро.

- How long you're here? Как давно вы в России? - спросила Александра.

- Пять лет. Между прочим, мадам, у вас хороший английский.

- Пять лет?!! - изумился Винсент. - А в каком ты бизнесе? Садись.
Хочешь кофе?

Мужчина с секунду подумал, взвешивая, присесть ему или нет. Потом сел.

- Не нужно кофе, спасибо. Я вижу, вы влюблены. Поздравляю. Я не уверен,
что вам охота слушать мою историю...

- We'll be pleased to, - вежливо сказала Александра.