Чтение 44–й страницы книги ~Гадюка в сиропе~

вечно ей на бутылки не хватает. Как-то раз сижу дома, звонок в дверь. Гляжу
- Рита. Пришла у меня по старой памяти денег клянчить, а я слабину проявила
- дала десятку. И все, пропала.

Она начала постоянно бегать и ныть. Потом предложила у нее квартиру
купить. А у меня двое детей подрастают, Ленка не сегодня завтра замуж
соберется... Ну я и поехала на хоромы взглянуть. Отличная жилплощадь, только
очень загаженная. Впрочем, Ритка за нее недорого хотела, выгодная сделка
могла быть.

- Что же вы не стали оформлять?

- Муж отсоветовал, говорит, с пьяницей связываться опасно. Прав,
наверное. Так что ступайте к Рите, - и она продиктовала хорошо известный мне
адрес.

- Да я уже была у нее, - ответила я, - она вечно пьяная, и толку от нее
никакого.

- Вы к ней в восемь утра приходите, - пояснила Света, - она где-то в семь
тридцать встает и около восьми начинает соображать, где деньги на выпивон
сгоношить. Она ко мне около половины девятого являлась в надежде на подачку.
Утром трезвая, а поближе к одиннадцати - все, труба, мертвое тело.

ГЛАВА 23

Нырнув в подземный переход, я уставилась на витрины. Может, купить Лизе
вон того керамического медвежонка за пятнадцать рублей? Девочка придет в
полный восторг. Я вытащила кошелек и тут же услышала тихий, вкрадчивый
голос.

- Доченька, дай на хлебушек.

Возле меня стояла толстенькая старушка в грязной куртке. В руках бабка
держала пакет, оттуда высовывались горлышки пустых пивных бутылок. Я
протянула ей рубль.

- Дай бог тебе здоровья, счастья и удачи, - поблагодарила нищенка.

Мне стало неудобно, уж не столь велика милостыня, чтобы так кланяться. Но
когда я, купив статуэтку, притормозила у ларька с газетами, вновь
послышалось тоненькое сопрано:

- Деточка, подай на хлебушек.

Я обернулась и увидела всю ту же бабку с пакетом. Получив следующий
рубль, она растворилась в толпе, но не успела я попросить у продавца пару
булочек, как раздалось до боли знакомое:

- Деточка, подай на хлебушек.

- Бабушка, - не удержалась я, - вы у меня третий раз просите.

- Ой, прости, милая, - испугалась она и подслеповато прищурилась. -
Глаза-то плохие, а люди все одинаковые, в куртках. Уж извини, старую.

- Ничего, ничего, - приободрила я ее и протянула булочку. - Хотите, с
маком.

- Дай тебе господь всего полной меркой, - обрадованно сказала бабулька и
сунула подношение в пакет.

Потом с чувством произнесла:

- Я ведь раньше у входа в метро сидела, а теперь там ирод устроился, вот
ведь нехристь, главное, все хохочут, а подают ему сколько! Не поверишь,
сумками относит. Милиционерам, ясное дело, выгодно, они меня согнали, а его
посадили, потому как ирод им хорошие деньги дает, с меня столько не содрать,
доходы у старухи убогие.

- Почему ему много подают? - полюбопытствовала я.

- Поди к входу да полюбопытствуй, - сказала бабка, - глаза б мои на урода
не глядели.

Заинтересовавшись, я притормозила у стеклянной двери. Там, на полу, на
расстеленном грязном байковом одеяле сидел молодой мордатый парень, с виду
совершенно здоровый. Во всяком случае, руки и ноги на месте, а розовый цвет
лица без слов говорил о великолепном пищеварении и желчном пузыре без
признаков камней. Не походил он и на пьяницу или бомжа. Одет попрошайка был
просто, но чисто - в джинсы, ветровку и кроссовки. Перед ним стояла коробка
из-под сапог "Ле Монти", почти доверху набитая бумажными купюрами.
Присмотревшись, я ахнула.

На шее у побирушки висел большой, художественно выполненный плакат:
"Собираю на киллера для тещи". Проходившие мимо женщины поджимали губы и
презрительно отворачивались. Мужчины хохотали в голос и швыряли парню
подаяние. На моих глазах один, в отличной куртке, кинул сто рублей и
подмигнул:

- Сделай милость, найди такого, который не сразу укокошит, а станет
медленно на кусочки резать! Попрошайка засмеялся.

- Анекдот знаешь?

- Ну, - остановился мужик.

- Громадный дом, на пятнадцатом этаже висит женщина, вцепившись руками в
подоконник, а какой-то мужик бьет ее молотком по пальцам. Ну народ в
возмущении, за милицией бежать хотят. Вдруг мужчина высовывается и кричит:

- Граждане, это моя теща. Внизу буря негодования.

- Ишь, уцепилась, дрянь такая.

На последней фразе и побирушка, и дядька в кожаной куртке радостно
заржали, а я пошла в метро. Интересно, сейчас на каждом углу продают
сборники анекдотов, в основном глупые, правда, иногда попадаются смешные. Но
вот что характерно. На их страницах полно веселых историй про тещ, а вот про
свекровей нет ни одной. Зато про последних имеются пословицы, одна другой
страшней.

Ну, к примеру: "У свекрови дома не у мамоньки" или "Свекровь - всех
кровь, доберется и выпьет". Просто дрожь по телу. Может, хорошо, что мой
бывший муж был сирота?

Подходя к дому, я машинально отметила, что Андрей отсутствует. Возле
подъезда не было "Линкольна". Из кухни доносились бодрые голоса. Я вошла и
удивилась.

- Андрюша? Вот странно.

- Почему? - спросил он, стараясь завязать на шее Рамика большой бант.

- Так твоей машины нет, "Линкольна-Навигатора".

- Я его продал, - пояснил парень, - "вольвешник" пока прибарахлил.

- Ну? - изумилась я. - Почему? Такая машина отличная была и, кажется, не
старая.

- Новая, - нехотя согласился браток, - да только все про собаку
вспоминаю, как за руль сяду, вот и продал, к черту, на рынке сдал, ну ее в
задницу, всей радости лишился...

Я молча стала выкладывать на стол покупки, глядя, как Лиза и Андрей с
хохотом натягивают на Рамика коротенькую блестящую курточку из искусственной
кожи.

- Лампа, глянь, зыко! - вскрикнула Лиза.

- Скажи нормально, - машинально потребовала я, ставя чайник.

- Глянь, здорово, - послушно перевела девочка, вертя ошалелого Рамика, -
Андрюша прибарахлил, клевый прикид, прикольный.

Я тяжело вздохнула. Курточка и впрямь была смешная, и щенок выглядел в
ней очень забавно.

- Не тряси собаку, а то описается. И вообще, раздевайте его, гулять
поведу.

- Не-а, - затрясла головой Лиза, - я сама хочу.

- Зачем раздевать-то? - встрял Андрей. - Сыро там, пущай в пальте идет.

- В пальто, - безнадежно сказала я, - это слово по падежам не изменяется.

- Ладно, - согласился он, - в пальто так в пальто, вам виднее. А на шею
надо ошейник нацепить, светящийся. Зря, что ли, бабки тратили.

- Я сама хочу пойти, - ныла Лиза.

- Там темно, - отрезала я.

- А мы с Андрюшей!

Но мне не хотелось, чтобы девочка выходила так поздно во двор.

- Лучше сделай к ужину салат "Слезы Наполеона".

- Тебе понравилось! - обрадовалась Лиза и кинулась к холодильнику.

Я вытащила щенка в прихожую. Выглядел он словно цирковая обезьянка.
Толстенькое тельце было упаковано в блестящую курточку, лапки засунуты в
ботиночки, на голове - кепочка. Песику было страшно неудобно в обуви, он
высоко поднимал лапы, а потом с опаской опускал их на пол. К тому же
подметки скользили на паркете, и бедняга пару раз упал, больно стукнувшись
мордочкой. Я пристегнула роскошный поводок из крокодиловой кожи и потянула
упирающегося Рамика гулять.

Вообще четвероногие обожают прогулки. Многие владельцы специально кормят
своих пуделей и болонок после того, как те вернутся домой. Голодная собака
лучше слушается хозяина и охотнее возвращается с улицы в квартиру. Но Рамик
по малолетству еще не слишком разбирался в ситуации. Он не сдерживал себя и
писал в коридоре, когда захочет. Променад с ним превращался в докуку.
Ходишь, ходишь по двору битый час, поджидая результата, потом плюнешь и
вернешься наверх. Не успеешь оглянуться, как он уже прудит лужу в детской.

Но сегодня погода была такой отвратительной, что песик не захотел
выходить из подъезда. Я вытолкала его под дождь и подумала: "Все-таки
ботинки кстати пришлись".

Мы шагали туда-сюда по лужам.

- Пис-пис, Рамик, ну давай пис-пис, - упорно твердила я, но он не
собирался задирать лапку.

В какой-то момент мне за шиворот попал дождь. Я стала натягивать капюшон,
Рамик дернулся, поводок выпал. В ту же секунду щенок, радостно лая, шмыгнул
между прутьями забора и понесся по улице.

- Рамик! - завопила я.

Но тот даже не обернулся. Я побежала к воротам, теряя драгоценные минуты.
На улице никого, темнота - глаз выколи. Темно-серая собака моментально
исчезла. Я похолодела. Этому дураку ни за что не найти дорогу домой. Вдруг
далеко-далеко впереди замелькала тоненькая полоска света. Слава богу, ребята
нацепили на щенка светящийся ошейник.

- Рамик, негодник, стой! - завопила я и пошлепала по лужам, разбрызгивая
в разные стороны жидкую грязь.