невно смотреть передачу и все больше приходила к убеждению, что кроме
стресса и расстройства это ничего не принесет. Один вред для ребеночка,
и никакой пользы.
только посмотри, как себя ведет этот Уланов! Нет, ты не отворачивайся,
ты посмотри, я специально каждый день записываю программу, чтобы ты ви-
дела, на что соглашаешься. Таня, зачем тебе это?
отстраненное, высокомерное лицо ведущего, слушала нервный бессвязный ле-
пет приглашенных гостей и думала о том, на какое унижение готовы идти
люди, если это может принести им деньги. Она не боялась Уланова, потому
что он нужен был ей не для рекламы, а для работы. Но Ире совсем не обя-
зательно об этом знать.
родственницу. - Эти люди чувствуют себя не в своей тарелке, потому что
хотят произвести хорошее впечатление, а Уланов им мешает, он их давит
своим высокомерием и холодностью. Со мной все не так будет.
хочешь произвести хорошее впечатление? Разве ты не для этого собираешься
участвовать в программе?
мной и этими людьми. О них никто не знает, и им нужно заявить о себе,
чтобы привлечь внимание к тому делу, которое они делают. Сделать ему
рекламу. Чем лучше они себя покажут, тем больше интереса будет проявлено
к их делу. Я в рекламе не нуждаюсь, потому что и без того есть люди, ко-
торым нравятся мои книги, и они все равно будут их читать, независимо от
того, какой я покажусь на экране. А те, кому мои детективы не нравятся,
не станут моими поклонниками, даже если у Уланова я буду выглядеть су-
перзвездой. Им не нравится мой стиль, или они в принципе детективы не
любят, и от моей личности тут уже ничего не зависит. Цель моего участия
в программе одна-единственная: помочь продюсеру, который хочет делать
кино, и помочь Насте, которой нужны хорошие отношения с этим продюсером,
вот и все. И потом, дорогая моя, не забывай: у меня огромный опыт обще-
ния с людьми, которые настроены по отношению ко мне более чем негативно.
Уверяю тебя, этот хамоватый Уланов - невинное дитя по сравнению с моими
подследственными.
трудно. Она попыталась апеллировать к Стасову, но тут тольбко разводил
руками и говорил, что не может влиять на жену.
гут, когда на них вытаются давить, - отшучивался он. - Они сами все ре-
шают и вмешиваться в этот великий процесс не позволяют никому. Професси-
ональная деформация.
вать начатое мероприятие, и сам лично отвез Татьяну в студию, откуда пе-
редача должна была идти в прямом эфире.
редил он.
и опереатору необходимо время, чтобы приладить камеру к вам или вас к
камере.
ществе Уланова, тем лучше. Процесс сборов, правда, отнял у нее массу сил
и времени, потому что Ирочка, смирившись с неизбежностью, настаивала по
крайней мере на том, чтобы Татьяна была одета элегантно и дорого.
и швыряя на кровать вешалки с платьями и костюмами. - Ты должна выгля-
деть соотвественно, как преуспевающая писательница.
очень хорошо себя чувствовала, и Ирочкины хлопоты казались ей раздражаю-
ще назойливыми. - Я обыкновенный следователь, а не звезда литературы.
общественности. И как они должны относиться к тому, что ты появишься на
экране в затрапезной кофточке?
мое главное дело в моей жизни.
боли. Вообще-то Ира не так уж не права, думала она, мне действительно
безразлично, какой я появлюсь на экране, но мне совсем не безразлично,
какой меня увидит Уланов. Мне же с ним работать. Первый заход будет сов-
сем коротким, чуть меньше двух часов до эфира, потом полчаса беседы пе-
ред камерой - и все. За это время я должна узнать и увидеть достаточно
для того, чтобы продолжать работу с ним. Или не продолжать. После завт-
рашней встречи мне придется принимать решение, поэтому саму встречу надо
использовать максимально, до последней секунды. Пожалуй, стоит подумать
о своем внешнем виде.
па боли, раскаленным обручем обхватившего ее голову. - Поищи что-нибудь
прошлогоднее.
Татьяной очередную вешалку с летним платьем и сочувственно поглядела на
нее.
ешь.
Пусть все поймут, что я жду ребенка. Обидеть беременную - это надо су-
меть, это не каждому по плечу.
Уланов тебя пощадит?
Хучь и плохонький, а все ж... Мне нужно собирать материал, и не только в
виде фактов, но и в виде человеческих типов, характеров. Пора начинать
думать о том, про что будет следующая книга.
Да-да, эту. И синюю юбку.
- Ты в этом будешь выглядеть, как подстреленная. Мерить будешь?
шаться. Ты устаешь, тебе нужно как следует отдыхать, а ты кидаешься в
какую-то сомнительную авантюру.
спать. С утра Татьяна отправилась на службу, а в начале четвертого за
ней заехал Дорогань. До этого они ни разу не встречались, и мина на лице
у кинопродюсера, когда он увидел знаменитую писательницу Томилину, была,
прямо скажем, весьма выразительной. Неуклюжая толстуха с выпирающим жи-
вотом и мучнисто-белым лицом совершенно не походила на ту милую женщину,
чья улыбка сияла с глянцевых книжных обложек. С трудом забравшись в вы-
сокий салон "Аэростара", на котором приехал Дорогань, она заявила:
чтобы потом не было недоразумений. Уланов знает, кто я и где работаю?
уж не обижайтесь, но мне показалось, что ваше имя он слышал впервые,
когда я ему звонил.
вил уже тверже: - Точно никому.
помните?
тился к нему с просьбой дать мне возможность связаться с вами, и он сам
набрал номер и передал мне трубку. Я разговаривал с вами из его кабинета
в "Сириусе". А почему вы спрашиваете?
и в первую очередь от господина Уланова. В доме, где вы живете, все зна-
ют, что вы занимаетесь кинобизнесом, знакомы со многими режиссерами и
имеете отношение к съемкам фильмов?
но, я вас понимаю. Меня одолевают просители в лице юных див и их родите-
лей. А вас кто? Поклонники?
ла своей принадлежности к МВД, и в результате меня буквально осаждали с
просьбами разобраться в их деле и повлиять на других следователей, судей
и даже прокуроров. Так что пришлось уйти в глухое подполье. Были и та-
кие, которые хотели лично высказать мне, что им нравится и что не нра-
вится в моих книгах. Они не хотят понимать, что я пишу так, как пишу, и
по-другому писать не буду, потому что пишу так, как мне самой нравится,
как я чувствую. А если им не нравится, так пусть не читают, никто же их
не заставляет, правда? Все читатели разные, и все писатели тоже разные,
у каждого автора есть своя читательская ниша, свой контингент, которому
по душе именно эти книги, и слава Богу. А стараться учесть замечания и
пожелания всех без исключения - это глупо и бесперспективно. Я буду нра-
виться тем, чьи пожелания учту, и тут же разонравлюсь из-за этого ко-
му-то другому. Это процесс бесконечный. Ни один автор не может нравиться