- Итак, милый, за что мы выпьем? Грязев взволновался и потянул паузу.
- Дай мне зеркальце! - вдруг попросил он.
- Зачем?
- Хочу взглянуть, можно ли с такой рожей делать женщине предложение.
Она рассмеялась, плеская коньяк на одеяло, достала из тумбочки расческу с
зеркалом. Грязев всмотрелся в себя, скривился:
- Прости, любимая... Все равно я прошу стать моей женой!
- А разве я тебе еще не жена? - со смехом удивилась она, погрозила
пальчиком и принесла зеленую книжечку свидетельства о браке. Он почитал
документ - натуральный, подлинный, без исправлений и подделок: оказывается,
теперь в Москве можно жениться, не выходя из спальни. Саня выразил бурный
восторг по этому поводу и устроил дурашливую возню на тахте и, пока валял
свою жену, захлебываясь от смеха, успел повернуть поднос на тумбочке таким
образом, чтобы поменялись местами серебряные стаканчики. Риск был
единственный: он не знал, как поведет себя возлюбленная, приняв дозу
психотропика, какого монстра или, напротив, ягненка выпустит он из
раскрепощенной, обезволенной души. Уровень подготовки у нее был
великолепный, однако вряд ли она проходила психоаналитические исследования.
Для такой процедуры требовались особые условия и крупные специалисты в
области современной медицины.
- Почему же у нас не было свадьбы? - вспомнил Грязев и отпустил законную
жену. - Хочу свадьбы! Чтобы кричали "горько", чтобы плясали и пели...
Фокус прошел успешно - она взяла стаканчик с коньяком "Двин", а отличить
его по вкусу от "KB" мог бы лишь консилиум дегустаторов. Грязев подозревал,
что это один и тот же напиток, разлитый в разную посуду...
- Все будет! Будет! Будет! - восторженно закричала она. - Неужели ты забыл?
Мы едем в свадебное путешествие! По странам Средиземноморья!
- Боже, а чудеса не кончаются! - восхитился он и взял стаканчик. - Я сделаю
тебя счастливой! Самой счастливой на свете!
Они выпили. Саня отбросил свой стаканчик и тут же стал бить чечетку в
домашних туфлях.
- Тихо, - сдерживаясь, засмеялась она. - Разбудишь соседей! Еще ночь!
Придет утро!.. И мы с тобой отправимся в круиз! Поплывем по морю!
Коньяк как нельзя кстати годился для диверсий в человеческой психике,
поскольку начинал всасываться в кровь уже в полости рта. Через десять минут
она была готова. Из прочно запечатанного сосуда вышибли пробку, на свет
явился сексуальный джинн. Все началось со стона и сладострастного
потягивания. Она была словно в полусне, прижималась к подушке, комкая,
обнимала пуховое одеяло. Грязев всякий раз уворачивался от ее рук, ищущих
по постели, но движения становились энергичнее: она ощущала присутствие
мужчины, как самка во время гона. Света в спальне не было, а тахта еще
позволяла уходить от прикосновения, однако она резко перевернулась и
тронула ногой его ноги. Через мгновение, будто слепая, она вытянула руки,
нащупала его грудь, плечи и притянула к себе:
- Милый, милый, милый... Иди ко мне! Обволакивающее дыхание было
притягательным, твердые соски касались солнечного сплетения, волнами ходил
вспотевший живот. Она хватала его руки, заставляла гладить ее, ласкать... И
было жестоко не давать ей того, чего она так жадно хотела, не по-мужски
было отталкивать женщину, злоупотреблять безумством стихии и чинить
примитивный допрос. Но избрав себе шпионское ремесло, она поставила на этой
стихии крест.
- Кто ты? - спросил он, сдерживая ее тело. - Как тебя зовут?
- Лариса... Хочу тебя! Не держи мои руки.
- Лариса, тебе будет хорошо, - пообещал он. - Слушай меня... Тебе нравится
твой новый муж? Этот, лысый?
- Презираю!.. Меня тошнит от него! Первый парень на деревне! Полудурок,
жизнерадостный рахит!
- Зачем же пошла за него замуж?
- Алик приказал... Дай мне руку! Сюда, сюда, ласкай вот так...
- Алик - его настоящее имя?
- Настоящего имени не знаю... Алик Мангазов! Алик!
- Ты была с ним? Он хороший мужчина? - Что-то вроде ревности шевельнулось у
Грязева.
- Ему не нужны женщины... Он любит мальчиков... Какое сильное у тебя тело!
Ты прекрасен, как молодой бог!
- Где служит Алик?.. Ну, сейчас ты все получишь, все тебе дам. Ты умрешь от
восторга... Говори, где служит Алик?
- В центре подготовки Шамиля...
- Шамиль - это имя?
- Нет, центр подготовки.
- Где он находится? - Грязев прижал ее к постели. - Говори, говори.
- В Турции... Я там еще не была, но поеду...
- Кого готовят в этом центре? Это разведшкола?
- Нет, там готовят воинов, наследников великого Шамиля... Почему ты не
ласкаешь меня? Зачем ты меня мучаешь? Ты садист?.. Нравится мучить женщин?
- Нравится, - прошептал он. - Кому принадлежит центр подготовки? Кто создал
его? Турки? Мусульмане?
- Генерал Дудаев.
- Умница! - похвалил он. - Ты самая сексуальная женщина на свете... Зачем
Алику понадобился этот лысый?
- Он специалист по диверсионно-разведывательной работе.
- Ты повезешь его в Турцию?
- Да, он подписал контракт... О, какой ты садист! У меня никогда не было
садистов... Говорят, они самые сильные мужчины...
Грязев резко вскочил, оставив ее на постели, швырнул в распахнутые руки
подушку. Он и в самом деле боялся сделаться садистом, поскольку чувствовал
желание ударить ее, схватить за волосы, бросить на пол. И это уже было не
от воздействия психотропика...
Он не помнил, когда подписал контракт, тем более не знал, каковы его
условия, что обязались стороны и какая ответственность наступает в случае
невыполнения его пунктов. По всей видимости, серьезная: эти люди не
обходились полумерами, уговорами, силой убеждения. Они предпочитали вещи
более суровые, но, несмотря ни на что, Грязев не собирался ехать в Турцию и
обучать там неких наследников великого Шамиля. Надо было бежать отсюда
немедленно, пока не появился Мангазов и пока его законная жена тискает в
постели подушку. Он натянул спортивный костюм - своей одежды нигде не
оказалось, - не включая свет в передней, обследовал запоры на стальной
двери...
Хозяин этой "клиники" предусмотрел все: дверь имела внутренний сейфовый
замок. Искать в потемках ключ - если таковой был в квартире - безнадежное
дело, спускаться из окна двенадцатого этажа по гладким, облицованным
плиткой стенам - голливудский трюк. Придется еще раз возвращаться в спальню
к жене... А оттуда беспрестанно доносился режущий душу стон и сдавленный
крик. Выпущенный из сосуда джинн требовал бесконечного удовлетворения...
Законная жена висела на двери, взявшись за обе ручки и пропустив ее между
ног. На белеющем во мраке лице чернел страстный полуоткрытый рот и
вздувшиеся ноздри.
Лондон Джек
Херберт Фрэнк
Суворов Виктор
Никитин Юрий
Лондон Джек
Афанасьев Роман