Чтение 44–й страницы книги ~Идет розыск~

что-то потерял в траве возле ног.

-- Ну, что случилось, Иван?-- спросил Игорь, слегка
запыхавшись и усаживаясь рядом на скамью. Зарубин вздохнул,
откинулся на спинку скамьи.

-- Письмо получил,-- процедил он, доставая из кармана
мятый конверт.

Игорь прежде всего внимательно осмотрел конверт.

-- Так... Местное. Уже хорошо... Отправлено вчера...--
медленно говорил Игорь, крутя конверт в руках.-- В одиннадцать
часов... С центрального почтамта... Там, видимо, и писал его...
Ну, посмотрим, чего написал.

-- Прийти велит.

-- "Велит". Он тебе что-хозяин?

Игорь вынул письмо. Это был сложенный вдвое зеленоватый
бланк для телеграмм. Кривые строчки шли поперек печатного
текста: "Здорово, дружок закадычный Иван. Поклон тебе от дружка
Фени. Желаю встретиться. Приходи в субботу в парк у моря в
двенадцать дня. Там открытая кафушка "Золотой маяк". Ждать
буду. Не придешь, умоешься. Феня".

-- Феня -- кличка его? -- спросил Игорь.

-- Ага.

-- А суббота у нас завтра, так?

-- Так. Мне идти или как? Охота взглянуть.

-- Не боишься?

-- Я его бил,-- нахмурился Зарубин.-- Под нарами у.меня
сидел.

-- Выходит, он тебя бояться должен?

-- Посчитался,-- коротко ответил Зарубин и невольно
пощупал бок.

-- Нож? -- спросил Игорь.

-- Напильник.

-- Опасно.

-- Ничего. Я живучий.

-- Простил ты его все-таки? Под конец дружками вышли?

-- Вроде того.

-- А Марину, получается, ты у него увел?

-- Я за нее заступился.

Игорь чувствовал: в сложный узел завязаны их отношения;
это лишь на первый взгляд заурядный треугольник. Любовь и
смерть шли здесь рядом.

-- Ну, так чего, идти или нет? -- спросил Зарубин сердито
и нетерпеливо.-- Или не доверяешь? Тогда прямо говори.

-- Пойди, Иван, пойди,-- согласился Игорь.-- На всякий
случай посмотрим, что такое он тебе скажет. Место знакомое?

-- .Знакомое.

-- Ну, а мы подготовим встречу. Марина ничего не знает?

-- Нечего ей знать. И Игорь заспешил в управление. Однако
он и предположить не мог, что задумал на этот раз Смоляков.

В тот же день в Москве, в кабинете Цветкова, состоялся
неприятный разговор.

Цветков вызвал к себе Усольцева.

С нехорошим предчувствием шел Виктор Усольцев в кабинет
начальника отдела. Успокаивала только мысль, что главный его
враг, этот чертов Откаленко, уехал в командировку.

Когда Усольцев зашел в кабинет Цветкова, то сразу увидел
Лосева, сидевшего в стороне, на диване. Длинная его фигура в
сером костюме и светлые волосы четко выделялись на темной
обивке дивана, это почему-то бросилось Усольцеву в глаза
сейчас.

Он остановился на пороге.

-- Заходите, Усольцев,-- сухо пригласил его Цветков.

Обращение на "вы" ничего хорошего не сулило. Виктор молча
сел на стул возле стопа и неуверенно посмотрел на мрачного
Цветкова, перебиравшего на столе карандаши.

-- Так вот,-- сказал Цветков, сдвигая карандаши в
сторону.-- Должен сказать, что вы плохо начали свою работу у
нас. Не неумело, это бы я вам еще простил, а плохо,--
подчеркнул он,-- С самого плохого начали и самого в наших
условиях опасного -- с обмана. Вот это мы, Усольцев, не
прощаем. И это вы знали.

-- Я не. обманывал, я...

-- Погодите,-- приподнял руку Цветков.-- Я не кончил. Вы
провалили задание с Коменковым, вы не получили у него никаких
сведений о Шанине, которого он, оказывается, хорошо знает.
Ладно. Это может случиться с новичком. Совсем неопытным
новичком, каковым вы и являетесь. Потому что Коменков -- это
пустой орех, его расколоть ничего не стоило. Но, вместо того
чтобы честно доложить о неудаче, вы заявили, что задание
выполнили, что Коменков о Шанине ничего не знает. Этим вы ввели
нас в заблуждение и нанесли прямой вред делу. Такое прощать мы
не имеем права. И не прощаем, Усольцев. Вот это первый пункт.
Он вам ясен?

Виктор сокрушенно кивнул головой.

-- Но мало этого,-- хмуро продолжал между тем Цветков, не
глядя на Усольцева.-- Вы не только ничего не узнали. Вы
умудрились вселить в Коменкова уверенность, что он приобрел в
МУРе ценного дружка, который его в любой момент выручит, стоит
только позвонить ему по телефону. И Коменков стал вести себя
после встречи с вами еще увереннее и наглее. Стал хвастать
направо и налево этой связью и порочить тем МУР, всех нас,-- с
нарастающей досадой проговорил Цветков.-- Всех! Как же вы
посмели так поступить? Вы опозорили людей, которые годы честно
здесь работают.

Усольцев еще ниже опустил голову и продолжал молчать.

Замолчал и Цветков.

Согнувшись, сидел на своем диване Лосев и смотрел на
Усольцева.

-- . Что скажешь, Лосев? -- спросил Цветков, не
поворачивая головы.

-- Я согласен с вами, Федор Кузьмич,-- твердо

ответил Виталий.-- Сначала я думал, что это можно еще
поправить. Но теперь...

-- Сейчас уже поздно, считаешь?

-- Сейчас?..-- Виталий подумал.-- Сейчас опасно иметь его
рядом, я считаю. Доверие кончилось.

-- Так. Но тут и твоя вина. Согласен?

-- Согласен.

-- И тебе урок. . -- Тоже согласен.

-- И всем нам,-- как всегда, справедливо разделил вину
Цветков.

В кабинете на миг воцарилась тишина.

-- Что скажете, Усольцев? -- спросил Цветков. Виктор,
поборов себя, коротко ответил, не отрывая глаз от пола:

-- Я не буду оправдываться. Виноват... Во всем... Только я
не хотел этого...

-- Не хотел,-- с горечью повторил Цветков.-- Но сделал.
Выходит, понимал, что это плохо, и все же так поступил, Гм...
Это еще хуже. Что ж,-- вздохнул он,-- будем решать, будем
решать...

И вот тут Усольцев разозлился. Ему показалось, что Цветков
просто поймал его на слове и тем самым несправедливо усугубил
его вину. И он сказал с вызовом:

-- А решать будете не вы, а руководство. И оно отнесется
объективнее.

-- Вот как?-- удивился Цветков.-- Значит, вы хотите
остаться у нас?-- Он словно пропустил мимо ушей упрек в
необъективности.-- Вы считаете это возможным и даже
рациональным?

-- Да, считаю. Мне, молодому специалисту, не было оказано
помощи со стороны товарища Лосева. Вы сами это сказали.

-- М-да. Выходит, ничего он не понял,-- как бы про себя
сказал Цветков и посмотрел на Усольцева.-- Ладно. Обещаю вполне
объективное рассмотрение вашего дела. А пока отстраняю вас от
работы.

-- А я возражаю.

-- Ну-ну. Тут уж разрешите мне командовать. А что касается
Лосева, он получит за вас выговор. Слышишь, Лосев?

-- Так точно.

-- Вот и все, Усольцев. Можете быть свободны. Виктор
поднялся и, не попрощавшись, вышел из

кабинета. Когда за ним закрылась даерь, Цветков

спросил;

-- Ну, что скажешь?

-- .Я уже все сказал, Федор Кузьмич,-- сокрушенно ответил
Лосев.

-- Да-а. Рано он к нам попал, вот что. Ошибка это... Что
Албанян-то, на вернулся еще?

-- Пока нет. В Лялюшках моих сидит.

-- Лялюшки... Линия сбыта у них -- не только Лялюшки,
учти. Куда они, к примеру, пряжу дели?