руку, и голос стал еще глуше и торопливее, - велел все, что есть хорошее,
собрать и унести. Сейчас же.
груди и не имея сил двинуться с места. Потом она медленно добралась до
шкафа, достала лекарство и, приняв его, тяжело опустилась в кресло.
же знала, что вс" этим кончится, она же предупреждала его. Но он так
упрям! И они действительно жили не хуже других. А при ее здоровье лишний
месяц на курорте - это бальзам. Но, боже мой, что же она сидит! Надо
спешить, надо спасти все, что можно, от этих...
продуктов и стала торопливо бросать туда, браслеты, кольца, бусы - словом,
все драгоценные вещицы, каких немало было в доме, все дорогие антикварные
безделушки, даже сняла со стен небольшие картины. Потом она достала из
двух укромных мест в ванной пачки денег и несколько сберегательных книжек.
Поколебавшись, Татьяна Спиридоновна опустошила и другой, самый потайной из
тайников, в кухне, за газовой плитой. Там хранилась валюта - доллары,
фунты...
пальто.
дальней родственнице, с которой годами не виделась, но которой, по совету
Павла Ивановича, время от времени помогала. Та сделает для нее все, что
она попросит.
и вызвала лифт.
два человека. Один из них, высокий и плотный, строго спросил:
Спиридоновна.
помочь: Туликина. Верно?
просим побыстрее. Сейчас подъедут остальные товарищи.
кинулась за документами. Теплилась маленькая сумасшедшая надежда: вдруг
они не заглянут в сумку, вдруг вернут ее, когда она принесет свой паспорт?
лифте, подъезд был пуст. Она выбежала на улицу. "Этих" не было и там.
Татьяна Спиридоновна, не веря своим глазам, долго озиралась по сторонам с
таким растерянным и взволнованным видом, что проходившая мимо соседка
участливо спросила:
разрыдалась. - Не знаю... Ничего не знаю...
врача не вызывайте!.. Я... я уже себя лучше чувствую...
повалилась на кушетку. И снова принялась рыдать. Она не могла собраться с
мыслями, не могла понять, что с ней произошло.
сбивчивый рассказ жены и обеспокоенно и недоуменно развел руками. Он тоже
ничего не понимал.
связи и прекратил принимать "левый" товар.
"компаньоны". Но Павел Иванович остался на свободе.
мошенников. Потеря ценностей и денег была весьма ощутимой, но невольный
выигрыш, который он в результате получил, временно - о, конечно, временно!
- отказавшись от "дела", был ощутимей вдвойне.
какой-то человек и предложил повидаться по важному делу.
безукоризненном костюме, с легкой усмешкой на узком и холодном, как лезвие
ножа, лице, когда они уселись за столик, вдруг вытащил золотой портсигар
Павла Ивановича и негромко сказал:
вам вернуть.
незнакомец продолжал:
друг. И в тяжелую минуту смогу пригодиться. Как и вы мне, кстати. Вас я
знаю. А моя фамилия Антонов, зовут Иван Иванович. В Москве бываю наездами.
Ваше здоровье!
тип, конечно, жулик. Но... жулики бывают разные, и кто знает, что будет
дальше? Этот, во всяком случае, ловок, умен и вполне приличен. При случае
действительно может пригодиться. Да и получить хотя бы часть своих
ценностей было очень кстати.
сомневался, что фамилия эта вымышленная, - передал ему саквояж, где
находилось не меньше половины всех украденных ценностей. Денег, конечно,
там не было и валюты тоже.
человеке, хотя связанная с ним история, о которой он, естественно, никому
не рассказывал, забыться не могла.
Иванович действовал еще расчетливее и осторожнее, но не менее прибыльно.
Злой дух наживы по-прежнему жил в этом огромном, седом, благообразном
человеке.
дальних странствий возвратясь, так сказать. Но... две удачи подряд, и я в
порядке. Однако ваша помощь требуется. Надо, дорогой, укрыться на
несколько дней. Надежно только. Пробовал сам - не получилось. И надо еще
встретиться с дружком. Незаметно. С тем самым, помните?
кругом пусто и все заколочено.
каким образом вы тогда устроили со мной эту... аферу, что ли? Довольно
ловко, кстати сказать.
счел нужным пояснить.
которая привела к нему, о том, что Мотков жил в одном доме с Васькой
Резаным и кое-что однажды болтанул ему, а Васька передал Косому, и тот
уже, к слову как-то, упомянул об этом в разговоре с ним, Антоновым, а
вернее, не Антоновым, эта фамилия была придумана специально для Павла
Ивановича. Словом, все это рассказывать не стоило, даже не следовало.
Главное сейчас было в другом.
снилось, дорогой.
отправил ему повестку. Было ясно, что Полуянов пришел сам, это было ясно и
по его виду, решительному, сосредоточенному и осунувшемуся, без тени
обычной рисовки.
человек!
Василенко Иван
Мацумото Сэйте
Шилова Юлия
Херберт Фрэнк
Березин Федор
Майер Стефани