Чтение 44–й страницы книги ~Батумский связной~

заговорил торопливо и сбивчиво:

- Послушайте, совершенно ни к чему сообщать в Батум. Это наша, местная,
проблема, и мы е" непременно решим. Прекращать сотрудничество мы не
собираемся, напротив, будем расширяться?

- Но тогда нужно тщательно проверить канал, по которому вы переправляете
курьеров, - Борис намеренно говорил агрессивно, не давая Вольскому
усомниться в том, что он - настоящий курьер.

- Вы подозреваете, что вас выдали татары?

- Не могу сказать с уверенностью, но обратно я с ними ни за что не поеду.
Дождусь ?Пестеля?, вернусь нормальным пассажиром. Если вы сделаете мне
хорошие документы, то я ни у кого не вызову подозрений.

- Но у вас будут камни, за месяц скопилась большая партия?

- Тем более, ни за что не выйду в море с татарами! Они могут просто
утопить меня за камни, как котенка.

- Не нужно так говорить, - Вольский понизил голос. - Вы же знаете, что
это все делается для татар. Мы с вами в данном случае - только наемные
работники.

Борис держал ушки на макушке, стараясь, во-первых, не проговориться, что
он никакой не курьер, а во-вторых, узнать побольше о том, что же это за
странная организация. С одной стороны - камни, то есть драгоценные камни
тайно переправляют в Батум. С другой стороны - татары. Непонятное
сочетание?

- Я не доверяю татарам, - упрямо повторил он, - хотя здесь, в Крыму, они
- основное население.

- В этом все дело! - горячо начал Вольский, но оглянулся на обитателей
кофейни и замолчал. - Вашего предшественника убили прямо здесь, в городе, и
татары не имеют к этому никакого отношения.

- Вам ничего не удалось узнать о ею смерти?

- Абсолютно ничего, - вздохнул Вольский. - Мои люди допрашивали хозяина
гостиницы, но он умер.

- Они запытали его до смерти? - презрительно процедил Борис.

- Не совсем так. Они даже не начали допрос, у него просто оказалось
слабое сердце.

Борис отметил про себя, что о лакее Просвирине Вольский не сказал ни
слова, и задал ещ" один вопрос:

- Так за месяц и не выяснилось, почему его убили?

Вольский посмотрел на Бориса удивленно:

- Почему его убили - понятно, ведь при нем были камни, то есть в тот раз
один бриллиант, а после его не нашли?

- Ах, вот как? - пробормотал Борис.

- Поэтому мы и считаем, что ждать ?Пестеля? рискованно, он прибудет из
Ялты только через три дня? Мы хотели бы, чтобы вы отправились этой ночью.

- Об этом не может быть и речи, - твердо ответил Борис. - Пока вы не
обезопасите канал, я буду пользоваться ?Пестелем?. Кстати, вы так и не
сказали, куда делись ваши люди, которые должны были меня встретить на
берегу?

- Это случайность, роковая случайность, - забормотал Вольский, - их взяли
на рынке по подозрению в мелкой краже?

- Вы держите у себя на службе мелких воришек? - Борис презрительно поднял
брови.

- Нет, - твердо ответил Вольский, - но?

- Но тогда не пора ли сменить способы и персонал? Или это решаете не вы?

Борис попал в точку. Вольский как-то съежился и побледнел.

- Итак, решено: я буду ждать ?Пестеля?.

- Связь будем держать через баронессу, - буркнул Вольский и ушел, не
прощаясь.

Борис посидел ещ" немного в кофейне, допил кофе и тоже вышел. Не спеша
добрел он до гостиницы ?Таврида?, в ?Париж? решил не соваться, и снял там
номер. При входе налетел на него какой-то развеселый мелкий торговец с
коробом, в котором Борис узнал Саенко.

- Я извиняюсь, господин хороший, - улыбался во весь рот Саенко, - не
желаете ли приобрести?

- Давай, неси ко мне, - распорядился Борис.

В номере Саенко раскрыл короб и выдал Борису белую грузинскую рубаху
навыпуск и картуз.

- А штаны и ботинки ваши я из слободки принес. Они крепкие, а то чего ж
новые покупать-то, денег не напасешься, - ворчал тихонько прижимистый хохол.
- Сейчас в этой одежонке дуйте прямо к Аркадию Петровичу в контрразведку, а
я послежу, нет ли хвоста за вами.

Операция прошла удачно, никто за Борисом не следил. Горецкий ожидал его в
кабинете с нетерпением.

- Знаю, что не дело это - в контрразведке нам встречаться, но в следующий
раз придумаем другое.

Горецкий внимательно выслушал рассказ Бориса и задумался.

- Значит, они переправляют в Батум бриллианты. Именно этим занимался
Махарадзе. И с таким человеком связался Исмаил-бей. Какая неосторожность!

- Он за это поплатился, - спокойно заметил Борис. - Вопрос: откуда они их
берут, бриллианты эти?

- Здесь, в Крыму, бриллиантов у людей полно. Уж не знаю, как они их через
красных провозят, это отдельная история?

- Зато я знаю, - усмехнулся Борис, - уж не в кармане. Некоторые аж в
задницу прячут.

- Вот именно. И никто не собирается здесь эти бриллианты продавать -
берегут на случай эвакуации. Стало быть, бриллианты эти наша компания
получает незаконным путем - грабят людей или обворовывают. Но кто это
делает? Сам Вольский? или очаровательная баронесса Штраум?

- Татары, - подсказал Борис. - Как хотите, все дело в татарах. Вольский
мне намекнул. И потом, когда я пугнул ею, что нажалуюсь там, в Батуме, и те
свернут дело, он просто испугался. Очевидно, люди, на которых он работает,
шутить не любят и ошибок не прощают.

- Говорите, у Махарадзе был в тот раз один бриллиант, очень крупный, в
двадцать каратов?

- Вольский уверен, что Махарадзе убили из-за него. Но за каким чертом они
ещ" и список прихватили? Обошлись бы бриллиантом, сколько бы нам времени
сэкономили, - злился Борис.

***

- Да, в общем-то, с бриллиантами было бы обычное уголовное дело, если бы
не замешались тут татары, - произнес Горецкий. - До чего глупы люди! Думают,
раз сбежали от красных, то все беды позади. И начинает дама какая-нибудь
блистать в театре или в военном собрании, где каждую субботу оркестр играет.
С таким трудом через красных пронесли, а тут понавешают на всеобщее
обозрение драгоценностей и радуются! Думают, опять все стало, как раньше.
Никогда уже не будет, как раньше! - жестко произнес Горецкий.

Борис опять удивился перемене его лица. Опять в глазах Горецкого появился
грозный блеск, скрываемый пенсне, и профиль приобрел чеканность, как на
старых римских монетах.

- Значит, так, Борис Андреевич, - Горецкий опять надел пенсне и стал
похож на профессора, - я тут посовещаюсь с этим самым специалистом по
татарскому вопросу, возможно, он сумеет прояснить ситуацию. Вопрос
напрашивается сам собой: они переправляют бриллианты в Батум и там продают,
но вот что они получают взамен?

***

Они встретились вечером в Карантинной слободке. Горецкий был мрачен и не
скрывал этого.

- Ну, Борис Андреевич, подозревал я нечто подобное, но действительность
превзошла все мои самые мрачные ожидания. Оказывается давно уже в городе
действует, и весьма успешно, целая банда. Они грабят и убивают людей, причем
от остальных бандитов отличаются тем, что охотятся только за
драгоценностями, преимущественно за бриллиантами. Просмотрел я записи в
полицейском участке, любопытные вещи узнал. И что самое ужасное - ни одно
дело не раскрыто! А насчет того бриллианта, что у Махарадзе забрали, то вот,
смотрите, - Горецкий протянул Борису листок бумаги.

"Дело об убийстве статского советника господина Романовского А. Ф. с
супругой, каковое имело место июля семнадцатого дня сего года в Очаковском
переулке.

Мною, полицейским приставом Ахромеевым, обследованы два мертвых тела,
обнаруженные дворником Сейфутдиновым в гостиной наемной квартиры. Оба
мертвые тела имеют следы ножевых ранений в области груди и шеи, каковые
ранения и послужили причиною смерти??

Листок, как живой, задрожал в руках Бориса.

- Что? - закричал он. - Их убили? Романовского Александра Федоровича и
жену его? А Варя? Ведь она же была с ними, мне точно говорили?

- Не было с ними никакой девушки, - Горецкий успокаивающе положил руку на
плечо Бориса. - Известно точно, что приехали они в Феодосию вдвоем, снимали
квартиру в Очаковском переулке. Там их и убили. Забрали драгоценности и
деньги, причем из драгоценностей был у жены Романовского замечательной
работы старинный кулон с бриллиантом карат в двадцать. Свидетели показали,
что видели его на ней незадолго до убийства в Дворянском собрании. Эх,
суетность женская! - горестно вздохнул Аркадий Петрович.

- Но где же сестра моя Варвара, где? - вопрошал Борис. - Теперь уже никто
не узнает, где они с ней расстались?

Они посидели немного молча, потом Горецкий кашлянул и спросил разрешения
продолжать.

- Что касается татарского вопроса, то там дело обстоит так: в деле
замешана ?Милли-Фирка?.

- Это что ещ" за зверь? - неподдельно удивился Борис.