несомненно, дошел до служивых, но возымел прямо противоположное действие:
разбежались молодые и проворные, а остались старые и немощные.
этих вояк.
понадобилось. Впереди шагал я, удрученный, как Наполеон перед Ватерлоо,
вслед за мной хромающий на правую ногу Головастик (ночью его укусило в
пятку какое-то ядовитое насекомое) и вновь назначенный главнокомандующий -
пятый за последние тридцать дней. В подобных случаях полагается
воодушевить войско зажигательными речами, но где, скажите, найти те слова,
которые могут воодушевить на битву стадо овец? Кроме того, сегодня я
надеялся закончить дело полюбовно. Два приказных, тщательно вызубривших
мои мирные предложения, и приданный им в проводники пленный вражеский
сотник еще накануне отправились в лагерь Отступников, и сейчас, сквозь
легкий туман, в той стороне можно было различить желтое пятно костра -
сигнал о готовности начать переговоры.
патетически заявил:
а Отступники нападут на вас, отходите к крутопутью.
разберемся.
стоят, косятся. Я ведь для них, как бельмо на глазу.
моему возвращению была готова новая песня. Но только не поминальная. Ну
все, до встречи.
вытоптанный в предыдущих сражениях участок земли, перелез через остатки
колючей изгороди и двинулся на свет костра, то гаснущего, то
разгорающегося вдали.
философу Лао-Цзы приписывается следующее высказывание: "Слепой знает, что
кусок угля черный, а кусок мрамора белый. Но если перед ним положить два
этих предмета, он не сможет указать, который из них белый, а который
черный". Я думаю, то же самое касается и нравственных категорий.
Практически любому нормальному человеку известно, что нужно следовать
добру и противиться злу. Такую предпосылку можно считать бесспорной. Но
вот как определить, что есть в данный момент добро, а что зло? Тут
требуется совсем другое зрение - зрение души. В этом смысле почти все мы
слепы. В погоне за добром попадаем в тенета зла. Благими намерениями
мостим дорогу в ад. Губим любовью, возвышаем ненавистью. Не щадя жизни,
отстаиваем собственное рабство. Проклинаем провидцев и славим лжепророков.
Гордимся причастностью к сокровищам премудрости и никогда не следуем ее
советам.
уповать, на что надеяться? Где моя путеводная звезда? Как найти эту звезду
и как не спутать ее лучи с отблеском геенны огненной?
черпать свет истины, это моя собственная душа. Иной вопрос - достаточно ли
чист и глубок этот источник? А попросту говоря, в свое ли дело я ввязался,
по плечу ли мне эта ноша?
В моем послании было сказано: встреча должна состояться с глазу на глаз.
Еще мне не понравился человек, представлявший как бы центр этой толпы. Был
он очень стар, но еще крепок, как мореное дерево. Лицо его, несомненно,
хранило отпечаток величия, но это было не величие мудрости, а самомнение
фанатика. Его нельзя было убедить или переспорить, все для себя он решил
давным-давно - раз и навсегда. Это была та порода людей, которым факты
заменяет их собственное представление о том, какими эти факты обязаны
быть. Он не был способен к компромиссу и не мог воспринимать ничего
нового. Вести с ним мирные переговоры было то же самое, что проповедовать
мартышкам учение стоиков. А окончательно меня сразило то, что за спиной
старика - бесспорно, главного в этой шайке - маячила поганая рожа Ягана.
околичностей спросил старик.
преклонным годам, ты мог знать его.
осталось.
при свидетелях подтвердил достоверность моих слов.
расслышав моих слов. - Хотя ему нет места среди живых... К несчастью, моя
рука однажды дрогнула...
явился преемник Тимофея, пора прекратить раздоры.
Он заскрежетал зубами. - Это надежда поставить свою ногу на остывающий
труп Вукана. - Взгляд старика по-прежнему был устремлен мимо меня в
пространство.
Многое изменилось с тех пор.
гроб. - Зачем ты искал встречи со мной, самозванец?
на Настоящем Языке. Можем обратиться за советом к Письменам.
одно слово о Тимофее, Письменах, Настоящем Языке - и ты лишишься головы!
Эй, - он обернулся к Ягану, - возьми нож поострее и стань рядом с ним.
Понял, что от тебя требуется?
мне.
вытаптывать плантации. Предъявите свои требования. Если они окажутся
разумными, мы согласны их удовлетворить.
Все мужчины, способные сражаться, подлежат уничтожению. Женщины, носящие в
своем чреве будущих мстителей, тоже. Лживые Письмена будут сожжены вместе
со всеми, кто хоть раз коснулся их. Похищенные реликвии возвращаются к
нам. Вот и все, больше ничего.
пробежал холодок.
добьемся своего. И пусть восславится имя Тимофея!
остаться ни единого живого врага.
мы втроем - два бывших друга и надменный старик, равно презирающий нас
обоих.
у Ягана.
преступлений. Он обманом захватил Престол и разрушил прежний порядок
управления. Самые достойные из служивых и законников были низведены до
положения простолюдинов. Он распустил армию, упразднил Стражу, следившую
за соблюдением порядка, соглядатаев отправил ремонтировать дороги. Он
запретил рубить ветвяки, по которым чужая армия беспрепятственно проникает
на Вершень. Среди народа он посеял недоверие к власти. Он добывал кровь из
пораженных моровой язвой трупов и мазал ею тела живых, от чего болезнь
неизмеримо распространялась. Мудрость, заключенную в Письменах, он
поставил под сомнение. Он...
дудок и мерному топоту двинувшихся в атаку боевых колонн. - Если он
действительно совершил все это, то несомненно заслуживает нашей
благосклонности. Такого урона его стране еще не нанес ни один из моих
стратегов. Пусть невредимым возвращается назад и правит дальше. Каждый
день, проведенный им на Престоле, приближает нашу победу.
ряды сражающихся расступались вокруг меня как бы по мановению волшебной
палочки. Ни один свистящий бич, ни один обоюдоострый нож, ни единая капля
крови не коснулись меня. Даже трупы, казалось, падали так, чтобы не
попасть мне под ноги. Трижды моя несчастная армия бросалась вперед и
трижды откатывалась назад, обгоняя меня. Когда наступили сумерки, я был
Сертаков Виталий
Круз Андрей
Доценко Виктор
Лукьяненко Сергей
Шилова Юлия
Афанасьев Роман