органической слизью плоть, а не одежда. И - что удивительно - при всей
кажущейся неприглядности эти потроха не вызывали отвращения даже у
брезгливых людей. Таких, как Хаецкие. Мысль примерить эту живую одежку
не внушала ничего неприятного, не ужасала, а наоборот - казалось, что
должно открыться нечто новое и захватывающее.
этот кто-то был огромным могучим и, слава богу, доброжелательным.
Зислису: - А не биоскафандр ли это? Сдается мне - именно он.
немедленно ожили, замерцали ровными строчками, а потом высветили
красную надпись и благополучно погасли.
кое-что в этой области, но моя база утверждала, что чужие так и не
научились делать подобные вещи. Точнее, не делать, а выращивать.
живцах.
Донага. Зислис заметил, что единственная в группе женщина растерянно
отвернулась. Это не ускользнуло от внимания свайгов. Один подошел
ближе.
противоречить этике? Правда?
людей противоположного пола.
зала. Пара свайгов, что торчала у открытого шкафа, обменялась одной
единственной фразой, причем Зислис голову отдал бы на отсечение, что
значило это нечто вроде: "надо же, дикари дикарями, а этика
какая-никакая присутствует."
попротестовать, но к нему выразительно подплыл один из шаров роботов и
вынудил вновь усесться. Такой шарик убедил бы и Геракла, не то что
подобного старичка.
голышом. Снова вспыхнули экраны, а скафандр плотно сомкнул створки,
поглотил человека, словно чья-то ненасытная пасть.
над пультом, потом вызвали Суваева. Тот под присмотром робота
приблизился к пульту, поглядел на экраны и что-то негромко стал
свайгам объяснять. Свайги таращились на него, изредка шевеля кончиками
гребней и переглядываясь.
выводятся на русском и английском!
Опознанный индекс - семь, необходимый индекс - пятнадцать. Оператор
превысил полномочия, что-то в этом роде.
осел, - хмыкнул Веригин. Бэкхема тем временем извлекали из шкафа. Под
косыми взглядами американер торопливо одевался.
штуковиной в руках и схватил за запястье. Коснулся портсигаром тыльной
стороны ладони и жестом приказал вернуться к стене.
например, густой светящийся мех.
семерка, а перед ней - незамысловатый, похожий на вытянутый
треугольник знак. Вероятно, семерка же, но в начертании свайгов.
недавно удалили. У этого индекс оказался еще ниже - двойка. Свайги с
понятной даже людям досадой извлекли его из шкафа, проштамповали, и,
недолго думая, поманили Суваева. К экранам на этот раз никого из людей
звать не стали, но видно было, что теперь индекса хватило, потому что
помимо светящихся строк на экране материализовалась какая-то сложная
схема, и там что-то все время меняло цвет, что-то двигалось, что-то
происходило.
посторонним, а потом торопливо стали готовить еще два шкафа. На этот
раз внутрь лезть предстояло Мустяце и Зислису.
еще более похожей на выпотрошенную тушу, но отвращения Зислис
по-прежнему не ощущал. А казалось - должен был.
другую. Прикосновения он почти не ощутил - скафандр был ни холодным,
ни теплым. Температура его явно равнялась температуре человеческого
тела. Тридцать шесть и шесть по Цельсию.
словно впились тысячи маленьких живых иголочек. И это было совсем не
больно. На мгновение показалось, что накатывает нестерпимая жара, но
это чувство сразу же прошло, а потом стало светло. Сразу.
состоянии совершить.
одним словом можно было охарактеризовать, как "суперкондиционер".
Глобальная микроклиматическая установка корабля, заведующая попутно
водоснабжением, канализацией, переработкой органических отходов.
Зислис вклинился в управление ею; не всей установкой в целом, а
субмодулем, ответственным за один из тысяч секторов. Таким модулем мог
при необходимости управлять и один человек, но штатно полагалось три.
Сейчас Зислис прекрасно чувствовал Суваева и Мустяцу и мог с ними
легко переговорить. Пообщаться. Собственно, то, чем они сейчас
занимались, наиболее точно можно было отразить фразой "скучать на
дежурстве". Система работала, как часики, Зислис это прекрасно видел,
он разбирался во всех процессах, знал назначение каждого узла, каждой
машины и каждого биопсихомодуля. Он знал, что подобных модулей на
корабле сейчас запущено очень много - больше трех тысяч, и что число
это постоянно меняется; но задачи и устройство иных субмодулей
представлял только в самых общих чертах. Он знал, что система совсем
недавно - несколько часов - как снята с длительной консервации, и что
свайги пытались научиться ею управлять. Безуспешно пытались. Он
перестал быть просто Михаилом Зислисом, человеком с захолустной
планеты. Теперь он был частью корабля и частью экипажа.
Но Зислис понял, что Мустяца именно вздохнул бы, разговаривай они
сейчас без посредства чудо-техники древнего корабля.
систему одного вида, и что перенастроить их под другой вид живых
существ невозможно в принципе.
спросил Мустяца. - Но мы же легко можем водить их за нос!
пульта вывел обидную надпись: "Чужие - дурни".
впились в кожу, а потом скафандр раскрылся, и Зислис опять стал просто
Зислисом. Просто пленным человеком. Он больше не понимал - как именно
работают климатические и санитарные установки. Помнил только - что
понимал совсем недавно.
шкафом, - показзатель интеллекта. Однако, мы можжем и наказзание.
правильному построению фраз поразительно быстро.
свежестью, словно после бани. Ни следа слизи - только чистая розовая
кожа.
зафиксировал пресловутый индекс. Зислис взглянул, не удержался - два
непонятных знака и два понятных.
начальника Стивена Бэкхема.
размышлений. - Осел, он и на Офелии осел. И как правило - на
руководящей должности."
этой громадины?
Нортон Андрэ
Афанасьев Роман
Круз Андрей
Шилова Юлия
Акунин Борис
Никитин Юрий