неправдоподобно яркие крылья, два пламенных коня. Сами красные,
будто порождение утренней зари, они потрясали длинными
роскошными гривами, пышные хвосты стелились по ветру как снопы
искр, раздуваемые сильным ветром.
ударились всеми четырьмя и побежали, растопырив крылья и гася
встречный ветер. На Колоксая пахнуло жаром. Олег сказал
буднично:
них сочно пахло солнечным потом, как от молодых женщин в летние
ночи, оба легко пробежали мимо, остановились. Бока раздувались,
красиво вырезанные ноздри трепетали.
-- Это... нам?
удается, а держать в такой узде... незримой, конечно, удается
недолго.
никчемный все-таки, да?
совсем гадко. А ты с такими кулаками никогда не станешь
чересчур...
коням, пошептал, прикоснулся к красному, как пламя, боку.
Колоксай видел, как дрогнула кожа, а конь пугливо скосил
большой красивый, как у женщины, глаз.
красиво вспрыгнул, сжал бока коленями, конь послушно
повернулся. -- В неволе редко протягивают дольше суток.
Быстрее, если в самом деле не желаешь...
коленями управлял последний раз в детстве, когда взбирался на
жеребенка, но конь держался ровно, только уши подрагивали в
испуге, а в глазах стояло недоумение, почему позволяет этим
странным зверям топтаться по его спине.
по конской шее в надвигающуюся пропасть. Холодок смерти сковал
тело. Встречный ветер стал таким упругим, что Колоксай, к
своему страху и непониманию, уперся как в стенку. Затем конь
выровнялся, по бокам трещали крылья, удары по воздуху взвихряли
воздух. Колоксая бросало то в жар, то в холод, но конь под ним
уже несся как огромная птица, ноги либо поджал, либо встречным
ветром прижало к брюху.
яркую бабочку с наростом на спине. Крылья били по воздуху
часто, со стороны казалось, что по бокам переливаются два
блистающих полушария.
вставшего на дыбы гранита скользила быстро, а когда конь
понесся рядом с этим мелькающим пестрым ужасом, в глазах
Колоксая зарябило. Ветер срывал слезы и уносил, но он упорно
старался за всем следить из-под опущенных век.
сообразил, что вопит он сам, а кони без воплей и даже ржания
стремительно несутся над вершинами сверкающих гор. Подножия с
роскошными долинами еще в ночной мгле, города и села спят,
народ застыл в ночи, а он, Колоксай, несется на божественном
коне! Конская спина горяча, словно этот крылатый как вынырнул
из красного утреннего солнца, так и мчится, огненный и
храпящий. Заснеженные вершины проплывают внизу медленно, а
когда он исхитрился посмотреть вниз, рискуя свалиться,
потрясенно ощутил, что если бы там внизу на конях, то пару
суток только на то, чтобы вот от той долины до этой!.. А то и
куда больше, это ж они сейчас по прямой, а внизу напетлялись
бы, напетлялись...
вниз. Справа мелькнула острая вершина, ветер стал злее, бил
кинжальными ударами в бока, даже в спину.
поднялась отвесная каменная стена, Колоксай замер от страха и
восторга. Навстречу пугающе быстро приближалась стена из
красного гранита, плавно изо-гнулась, пошла убегать слева,
медленно вырастая до самого неба, а конь несся, как показалось
Колоксаю, еще стремительнее.
Ровная и гладкая, в отвесной стене чернел вход. Летящий впереди
красный конь, чья грива сливалась с распущенными волосами
волхва, с разбегу пробежал по каменному козырьку, остановился у
самого входа. Колоксаю даже почудилось, что конь волхва
ударился о скалу, но тут уже каменная плита надвинулась
стремительно и на него, копыта застучали, свирепый ветер взвыл
дурным голосом. Колоксай стиснул зубы, напрягся, готовый
скатиться на камни, выдерживать ломающие кости удары...
конь, бока раздувались, подбрасывая его ноги. Колоксай сам
шумно выдохнул, еще не веря, что все кончилось. От мрачного
входа донесся цокот копыт, захлопали мощно крылья другого коня.
и, на этот раз без падения с края плиты, взмыл в воздух. Под
Колоксаем нервно подрагивали тугие мышцы, конь храпел, уши
прядали. Колоксай вздрогнул, соскочил, крылатый зверь в тот же
миг пошел от скалы боком, разбежался и взмыл в небо.
перехватила железная рука:
замороженная лягушка в глыбе льда всю зиму. Олег кивнул, даже
не посмотрев вслед чудесным коням, исчез в темном проеме.
Сердце Колоксая бухало как молот в руках чересчур усердного
молотобойца, дыхание вырывалось с хрипами, но если он
собирается защищать этого... этого...
надеясь, что если там и есть что-то, то не кинется сразу, а
сперва хотя бы принюхается.
Глава 24
фигура, но свет ширился во все стороны, и когда Колоксай догнал
Олега, тот уже входил в огромный зал, вырубленный в горе. Это
была пещера, но человеческие... возможно, человеческие руки
убрали выступы, теперь это роскошнейшая палата из красного
камня, от которого веяло теплом и защищенностью. Высоко в
стенах загадочно поблескивали крупные драгоценные камни. Чем
выше -- крупнее, под самым сводом сгустилась тьма, там
чувствуется движение, хлопают невидимые крылья. Иногда Колоксай
ловил на себе взгляд и, когда вскидывал голову, успевал увидеть
пару красных угольков, что тут же исчезали, явно под плотными
веками.
прозвучал грозно и пугающе.
медленно вышла молодая женщина в длинном платье, но с голыми
плечами и обнаженной грудью. Волосы роскошной волной падали на
спину, женщина выглядела бледной, у Колоксая сердце застучало
еще громче, ибо такого безукоризненного лица не видел ни в
своем царстве, ни в соседних.
Меня зовут Минакиш, я хозяйка этих гор. Ты это знаешь,
красноголовый. И ты видел, где я была.
в видении. Меня зовут Олег, я волхв из Леса. Это благородный
Колоксай, витязь и царь одной... очень далекой страны.
Колоксая вырвалось с хрипом, будто стальной кулак ударил в
Прозоров Александр
Грабб Джеф
Шилова Юлия
Пехов Алексей
Журавлев Владимир
Прозоров Александр