улыбке:
действительности, он наверняка неспокоен. Должен быть неспокоен... Ведь не
может же он быть уверен в том, что не оставил абсолютно никаких следов. В
таких делах всегда возможны неприятные случайности, сами понимаете. А если
мы, заподозрив его, вышли на подобную случайность, но не до конца
уверены?.. Поэтому беспокойство Лапоть, будь он хоть трижды хитроумен,
испытывать должен. А обнаружив, что он не может проникнуть в мой мозг,
Лапоть забеспокоится еще больше. Кто мог поставить мне магический защитный
барьер без его санкции? Только Кудесник. Это напугает опекуна еще больше.
Но вы должны наложить заклятье так, чтобы ему было понятно, что оно
наложено...
сказал Свет.
никаких следов. Тогда надо его загнать в такую ситуацию, чтобы он совершил
оплошный поступок. И вот тут мне бы хотелось, чтобы вы подсказали, как
организовать такую ситуацию. Вы ведь лучше знаете слабости
высококвалифицированных волшебников.
полагать, если бы он находился на более важном государственном посту, там,
где даже содержание работы заставляет человека мыслить вне привычных
рамок, то и сам бы дошел до возможных мотивов, имевшихся у Буни Лаптя.
Тогда бы эти мотивы имелись у самого Смирного... Но во имя Семаргла, если
это все-таки и в самом деле Буня, то он глупец и ему не место на нынешнем
месте. На таких должностях давать волю эмоциям - не меньшее преступление,
чем предумышленное убийство.
ситуацию, я сейчас не скажу. Этот вопрос требует немалых размышлений -
Лапоть действительно высококвалифицированный волшебник. Что же касаемо
вашего первого предложения...
достал с полки справочник по практическому волшебству и обновил в памяти
акустическую формулу нужного заклинания.
собрать в кулак всю свою добрую волю.
не меньше, чем при очередном приступе ревности. Однако Свет сразу понял,
что дело сейчас вовсе не в этом вечном чувстве.
Впрочем, перевести разговор в спокойное русло Свету все равно не удалось -
Забава обрушилась на него так, как никогда раньше не обрушивалась. Словно
он стал ее личным непримиримым врагом... И только через некоторое время
ошалевший от неожиданности Свет понял, за что его ругают. Оказалось, его
ругают за беспечность и легкомыслие, за неосторожность и глупость, за
безобразное отношение к собственному здоровью и идиотское неумение
организовать свою работу. И за многое-многое другое...
не видел. И в былые времена быстро бы дал ей за такое поведение хороший
окорот. Но сегодня не мог! Потому что сегодня Забавой руководило
исключительно беспокойство за своего хозяина, и он это прекрасно понимал.
А послушав ее некоторое время, он понял и нечто другое: ею руководило
беспокойство еще и за СВОЕГО ВОЗЛЮБЛЕННОГО, а это беспокойство давало ей
право разговаривать с ним в таком тоне, в каком она бы ввек не стала
разговаривать со своим хозяином. И в том, что он мог ей дать в ответ
только свою жалость, ее вины не было никакой. Поэтому он молчал и слушал.
стали появляться откровенные слезы, он встал, подошел к ней, взял за руку.
И попытался не поморщиться, когда она порывисто прижалась к нему всем
своим телом и принялась поливать слезами франкские кружева на его камзоле.
Он гладил ее по вздрагивающей спине до тех пор, пока она не стала
успокаиваться, а потом легонечко оттолкнул и самым откровенным тоном, на
какой был способен, проговорил:
нет причин. Я просто вчера немного переработал с нашей гостьей, вот и все.
Вот как перед Дажьбогом клянусь!
передернула плечами. - Думала, вы умираете...
Свет хорошо видел, чего это ей стоило. Однако тут он помочь ей ничем не
мог.
принести чего-нибудь?
спохватился.
опустив голову, вышла.
он о нем прекрасно знал. Зато она об этом поводе не ведала и ведать не
могла: в ней просто-напросто говорило извечное женское чутье.
берегла его верхушка Колдовской Дружины как зеницу ока.
сегодняшний припадок является первым звонком. Вот только никому не дано
знать, будет ли второй!
распространенного заболевания.
Добромысла, во всяком человеке, рожденном от мужчины и женщины
присутствует дух Перуна и Додолы. У простых людей они взаимоуравновешивают
друг друга, у колдунов же все устроено иначе. Поскольку волшебная энергия
рождается из измененной сексуальной, то у волшебников обязательно
преобладает один дух: у колдунов - дух Перуна, у колдуний - Додолы. Однако
по достижению возраста полового созревания угнетаемый дух может
проявиться, и тогда Талант практически исчезает. Не считать же проявлением
Таланта щупачество несостоявшихся колдунов, к тому же инициируемое лишь
волшебниками!
Ясна. Квалифицированными волшебниками становятся лишь те, кому удается
окончательно победить в себе угнетаемый дух, дающий первый толчок
сексуальному интересу к противоположному полу. Впрочем, это касается в
основном мужчин, поелику женщины волей богов изначально созданы в общем-то
беззащитными перед насилием, а насилие почти мгновенно освобождает в них
угнетаемый дух. Результат известен.
волшебников. Однако не все так просто. Есть, к сожалению, одна заковыка, о
которой суждено узнать лишь высококвалифицированным волшебникам. Именно их
эта заковыка и касается.
пресловутом Ночном колдовстве. Несбалансированность в личности колдуна
прямо пропорционально влияет на мощь его Таланта. Но эта же
несбалансированность приводит к тому, что любой волшебник, сотворив малое
заклинание, заполучает в свою душу малую толику агрессивности.
Агрессивность растет пропорционально сложности творимых заклинаний и
квалификации волшебника. Так человеческая природа мстит волшебнику за
возвеличивание духа и пренебрежение плотью. Именно поэтому отдохнувшие и
разряженные волшебники утром являются почти нормальными людьми, а после
рабочего дня из-за изменений в психике превращаются в откровенных
человеконенавистников.
результате у некоторых волшебников происходит нервный срыв.
выявить какой-либо более определенной зависимости между Талантом
волшебника и вероятностью заболевания. Сплошь и рядом очень сильные
волшебники (такие как нынешний Кудесник Остромир) доживают до глубокой
старости без всяких нервных срывов, и потому заранее предугадать персону,
с которой случится несчастье попросту невозможно.
приступом все и заканчивается. Особенно, если волшебник начинает
ограничивать себя в работе, но бывали случаи, когда второй приступ не
приходил и к тем, кто, не желая менять своей налаженной жизни, полностью
отдавал себя на волю богов.
его приходилось по-всякому - от трех месяцев до тридцати лет), приходилось
встречаться с Контрольной комиссией, ибо свихнувшийся волшебник рано или
Березин Федор
Посняков Андрей
Прозоров Александр
Махров Алексей
Эриксон Стивен
Шилова Юлия