юбчонку, выбежала вон. Сельма постояла, словно ожидая, что ее остановят,
потом вдавила окурок в пепельницу и тоже вышла.
ничего не видя и не слыша, как глухарь на току. - Вас еще поблагодарят,
подбросят вам бумаги, чтобы вы повысили тираж, повысят вам оклады и
расширят штат... И только потом, если вам вздумается вдруг брыкаться,
только тогда вас возьмут за штаны и уж тут несомненно припомнят вам все -
и вашего Дюпена, и вашего Филимонова, и все ваши либерально-оппозиционные
бредни... Но только зачем вам брыкаться? Вы и не подумаете брыкаться,
наоборот!..
мне, что у тебя было в папке?
Андреем на корточки. Некоторое время они молчали. Потом Андрей сказал:
сплетником-то и трепачом я уж никак не был. Это уж ты должен был тогда
понять...
оболваненный. С тобой ведь по-человечески разговаривать было нельзя. Я
знаю, я ведь и сам долгое время был таким... А потом - при чем тут
сплетни? Такие вещи, согласись, простым гражданам знать ни к чему. Этак
все, к чертовой матери, в разнос может пойти...
записочек?..
осклабился:
расскажет? Зачем это ему - рассказывать? Он же у нас орел, вождь! Кто
владеет информацией, тот владеет миром, - это он хорошо у меня усвоил!..
чувствовал, что сейчас узнает еще что-то мерзкое об этом и без того
мерзком деле. - О чем ты говоришь? Кто - он? Гейгер?
любовные записочки были у меня в папке? Или, может быть, компрометирующие
фотографии? Ревнивая вдова и бабник Кацман... Правильно, такой протокол я
тоже им подписал...
хихикая.
это было вранье?
остервенением заворочал кочергой в камине. - А что там было на самом деле?
- спросил он.
застывшей улыбкой глядел на него остекленевшими глазами.
просто забыл? То есть не то чтобы забыл... - Он вдруг сорвался с места и
снова присел на корточки рядом с Андреем. - Слушай, я тебе ничего не
скажу, понял? И если тебя спросят, то так и отвечай: ничего не сказал,
отказался. Сказал только, что дело касается одной большой тайны
Эксперимента, сказал, что опасно эту тайну знать. И еще показал несколько
запечатанных конвертов и, подмигивая, объяснил, что конверты эти раздаст
верным людям и что конверты эти будут вскрыты в случае его, Кацмана,
ареста или, скажем, неожиданной кончины. Понимаешь? Имен верных людей не
назвал. Вот так и скажешь, если спросят.
Только вот если тебя бить будут... Румер - это, знаешь, сволочь какая... -
Его передернуло. - А может, и не спросит никто. Не знаю. Это все надо
обдумать. Так, сразу, и не сообразишь.
огоньками кучу, и через некоторое время Изя снова принялся подбрасывать в
камин пачки бумаг.
ты не боишься, что ту папку найдут?
не найдут ее теперь, если сразу не нашли. Я ее в люк бросил, а потом все
гадал: попал или промахнулся... А за что тебе вломили? Ты же, по-моему, с
Фрицем в прекрасных отношениях...
растянутом плаще целую груду писем. За ними, по-прежнему вытираясь, шел
Денни.
придумали?
камине сразу загудело. Изя запустил здоровую руку в недра этой кучи
разноцветной исписанной бумаги, извлек какое-то письмо и, заранее
осклабляясь, принялся жадно читать.
Денни. Он уселся за стол и закурил сигарету. - Прекрасно горят,
по-моему... Ну и жара. Окна открыть, что ли?
"Забыла, совсем забыла!.."
Дюпену позвонил...
них забыла. Тоже, наверное, надо сжечь?
Сжигайте, Амалия, сжигайте... Так что Дюпен?
следы уничтожены. А он страшно удивился, какие следы? Разве он что-нибудь
такое писал? Он только что закончил подробную корреспонденцию о
героическом штурме мэрии, а сейчас работает над обзором: "Фридрих Гейгер и
народ".
листочком. - "Совершенно очевидно, - процитировал он, - что люди, подобные
Фридриху Гейгеру, ждут только какой-нибудь большой беды, пусть даже
кратковременного, но чувствительного нарушения равновесия, чтобы развязать
страсти и на волне смуты выскочить на поверхность..." Кто это пишет? - Он
посмотрел на обороте. - А, ну еще бы!.. В огонь, в огонь! - он скомкал
листок и швырнул в камин.
Проживем как-нибудь, перетопчемся...
газеты, о будущем Эксперимента!..
всегда. Словно ничего не произошло. Словно ничего вообще не происходило за
последние тошные месяцы. Он даже казался еще более готовым к драке, чем
обычно. Хоть сейчас в драку - во имя законности и идеалов. Как взведенный
курок. А может быть, с ним действительно ничего не происходило?..
всегда при разговоре о Наставниках.
Наставники? У Гейгера тоже есть Наставник. У каждого бандита в городе есть
Наставник. Это не мешает каждому думать собственной головой.
от раскаленной кочерги.
черту.
подальше от всего этого кабака. Эксперимент вышел из-под контроля, мы с
тобой вернуть его под контроль не можем, а значит, нечего и рыпаться. На
болотах у нас, по крайней мере, будет оружие, у нас будет сила...
как хочешь. Ты меня спросил, что я думаю о будущем, я тебе отвечаю: здесь
мне делать нечего. Редакцию все равно разгонят, а нас пошлют дохлых
павианов убирать. Под конвоем. И это еще в лучшем случае...
Слушайте: "Я - старый подписчик вашей газеты, и я, в общем и целом,
Корнев Павел
Прозоров Александр
Шилова Юлия
Корнев Павел
Скальци Джон
Херберт Фрэнк