Чтение 44–й страницы книги ~Село Степанчиково и его обитатели~

Между тем я поздравил Илюшу и поцеловал его.

- Именно, Фома, извини! Я забыл... хоть и уверен в твоей дружбе, Фо-
ма! Да поцелуй его еще раз, Сережа! Смотри, какой мальчуган! Ну, начи-
най, Илюшка! Про что это? Верно, какая-нибудь ода торжественная, из Ло-
моносова что-нибудь?

И дядя приосанился. Он едва сидел на месте от нетерпения и радости.

- Нет, папочка, не из Ломоносова, - сказала Сашенька, едва подавляя
свой смех, - а так как вы были военный и воевали с неприятелями, то Илю-
ша и выучил стихи про военное... Осаду Памбы, папочка.

- Осада Памбы? а! не помню... Что это за Памба, ты знаешь, Сережа?
Верно, что-нибудь героическое.

И дядя приосанился в другой раз.

- Говори, Илюша! - скомандовала Сашенька.

Девять лет, как Педро Го'мец... -

начал Илюша маленьким, ровным и ясным голосом, без запятых и без точек, как
обыкновенно сказывают маленькие дети заученные стихи, -

Девять лет, как Педро Го'мец Осаждает замок Памбу,

Молоком одним питаясь, И все войско дона Педра, Девять

тысяч кастильянцев, Все по данному обету Ниже хлеба не

снедают, Пьют одно лишь молоко.

- Как! что? Что это за молоко? - вскричал дядя, смотря на меня в
изумлении.

- Читай дальше, Илюша, - вскричала Сашенька.

Всякий день дон Педро Гомец О своем бессилье плачет

Закрываясь епанчою. Настает уж год десятый; Злые мавры

торжествуют; А от войска дона Педра Всего-навсего

осталось Девятнадцать человек...

- Да это галиматья! - вскричал дядя с беспокойством, - ведь это не-
возможное ж дело! Девятнадцать человек от всего войска осталось, когда
прежде был, даже и весьма значительный, корпус! Что ж это, братец, та-
кое?

Но тут Саша не выдержала и залилась самым откровенным и детским сме-
хом; и хоть смешного было вовсе немного, но не было возможности, глядя
на нее, тоже не засмеяться.

- Это, папочка, шуточные стихи, - вскричала она, ужасно радуясь своей
детской затее, - это уж нарочно так, сам сочинитель сочинил, чтоб всем
смешно было, папочка.

- А! шуточные! - вскричал дядя с просиявшим лицом, - комические то
есть! То-то я смотрю ... Именно, именно, шуточные! И пресмешно, чрезвы-
чайно смешно: на молоке всю армию поморил, по обету какому-то! Очень на-
до было давать такие обеты! Очень остроумно - не правда ль, Фома? Это,
видите, маменька, такие комические стихи, которые иногда пишут сочините-
ли, - не правда ли, Сергей, ведь пишут? Чрезвычайно смешно! Ну, ну, Илю-
ша, что ж дальше?

Девятнадцать человек! Их собрал дон Педро Го'мец И

сказал им: "Девятнадцать! Разовьем свои знамена, В

трубы громкие взыграем И, ударивши в литавры, Прочь от

Памбы мы отступим! Хоть мы крепости не взяли, Но

поклясться можем смело Перед совестью и честью, Не

нарушили ни разу Нами данного обета: Целых девять лет

не ели, Ничего не ели ровно, Кроме только молока!

- Экой фофан! чем утешается, - прервал опять дядя, - что девять лет
молоко пил!.. Да какая ж тут добродетель? Лучше бы по целому барану ел,
да людей не морил! Прекрасно, превосходно! Вижу, вижу теперь: это сати-
ра, или... как это там называется, аллегория, что ль? и, может быть, да-
же на какого-нибудь иностранного полководца, - прибавил дядя, обращаясь
ко мне, значительно сдвинув брови и прищуриваясь, - а? как ты думаешь?
Но только, разумеется, невинная, благородная сатира, никого не обижаю-
щая! Прекрасно! прекрасно! и, главное, благородно! Ну, Илюша, продолжай!
Ах вы, шалуньи, шалуньи! - прибавил он, с чувством смотря на Сашу и ук-
радкой на Настеньку, которая краснела и улыбалась.

Ободренные сей речью, Девятнадцать кастильянцев, Все,

качаяся на седлах, В голос слабо закричали: "Санкто Яго

Компостелло! Честь и слава дону Педру! Честь и слава

Льву Кастильи!" А каплан его, Диего, Так сказал себе

сквозь зубы: "Если б я был полководцем, Я б обет дал

есть лишь мясо, Запивая сантуринским!"

- Ну вот! Не то же ли я говорил? - вскричал дядя, чрезвычайно обрадо-
вавшись. - Один только человек во всей армии благоразумный нашелся, да и
тот какой-то каплан! Это кто ж такой, Сергей: капитан ихний, что ли?

- Монах, духовная особа, дядюшка.

- А, да, да! Каплан, капеллан? Знаю, помню! еще в романах Радклиф чи-
тал. Там ведь у них разные ордена, что ли?.. Бенедиктинцы, кажется...
Есть бенедиктинцы-то?..

- Есть, дядюшка.

-Гм!.. Я так и думал. Ну, Илюша, что ж дальше? Прекрасно, превосход-
но!

И, услышав то, дон Педро Произнес со громким смехом:

"Подарить ему барана; Он изрядно подшутил!.."

- Нашел время хохотать! Вот дурак-то! Самому наконец смешно стало!
Барана! Стало быть, были же бараны; чего ж он сам-то не ел? Ну, Илюша,
дальше! Прекрасно, превосходно! Необыкновенно колко!

- Да уж кончено, папочка!

- А! кончено! В самом деле, чего ж больше оставалось и делать, - не
правда ль, Сергей? Превосходно, Илюша! Чудо как хорошо! Поцелуй меня,
голубчик! Ах ты, мой милый! Да кто именно его надоумил: ты, Саша?

- Нет, это Настенька. Намедни мы читали. Она прочла, да и говорит:
"Какие смешные стихи! Вот будет Илюша именинник: заставим его выучить да
рассказать. То-то смеху будет!"

- Так это Настенька? Ну, благодарю, благодарю, - пробормотал дядя,
вдруг весь покраснев как ребенок. - Поцелуй меня еще раз, Илюша! Поцелуй
меня и ты, шалунья, - сказал он, обнимая Сашеньку и с чувством смотря ей
в глаза.

- Вот подожди, Сашурка, и ты будешь именинница, - прибавил он, как
будто не зная, что и сказать больше от удовольствия.

Я обратился к Настеньке и спросил ее: чьи стихи?

- Да, да! чьи стихи? - всполошился дядя. - Должно быть, умный поэт
написал, - не правда ль, Фома?

- Гм!.. - промычал Фома под нос.

Во все время чтения стихов едкая, насмешливая улыбка не покидала губ
его.

- Я, право, забыла, - отвечала Настенька, робко взглядывая на Фому
Фомича.

- Это господин Кузьма Прутков написал, папочка, в "Современнике" на-
печатано, - выскочила Сашенька.

- Кузьма Прутков! не знаю, - проговорил дядя. - Вот Пушкина так
знаю!.. Впрочем, видно, что поэт с достоинствами, - не правда ль, Сер-
гей? И, сверх того, благороднейших свойств человек - это ясно, как два
пальца! Даже, может быть, из офицеров... Хвалю! А превосходный жур-
нал"Современник"! Непременно надо подписываться, коли все такие поэты
участвуют... Люблю поэтов! Славные ребята! все в стихах изображают! Пом-