хал руками, подзывая своих копьеносцев. Но Генри приставил пистолет-ав-
томат к животу старого жреца, и тот вдруг вспомнил легенды о смертонос-
ных снарядах, начиненных таинственным веществом, именуемым "порох", при-
мирительно улыбнулся и жестом приказал копьеносцам отступить.
своему племени и то и дело поглядывая на дуло пистолета Генри. - Я вы-
нужден прибегнуть к последнему средству: пошлем гонца, чтобы он разбудил
Ту, Что Грезит. Пусть он ей скажет, что чужеземцы, прибывшие с неба, а
может, даже и с Солнца, спустились к нам в долину и что только мудрость
ее грез способна прояснить для нас то, чего даже я не могу понять.
Торреса, и повели их через весело зеленевшие, отлично, хотя и примитивно
обработанные поля, через быстрые ручьи и небольшие рощицы, через пастби-
ща, на которых росла трава, доходившая им до колен, и где паслись низко-
рослые коровы, не крупнее телят.
красивые! Но видели вы когда-нибудь таких карликов? Сильный мужчина мог
бы без труда взвалить на плечи самую крупную и унести.
ту черную. Бьюсь об заклад, что она весит никак не меньше трехсот фун-
тов.
взвалить ее на плечи и унести.
Генри сделал шаг в сторону, копьеносцы гримасами и жестами заставили его
вернуться и идти вперед вместе со всеми.
тухи.
тины, - сказал Генри. - Я всегда любил коз. Если эта самая Та, Что Гре-
зит, или как там ее зовут, отменит решение жреца и оставит нас в живых и
если нам придется жить с Затерянными Душами до конца наших дней, я буду
просить, чтобы меня сделали главным пастухом при козах этого коро-
левства. Тогда я построю вам, Леонсия, премиленький коттедж, и вы стане-
те придворной поставщицей сыров.
эту минуту они вышли на берег озера такой неописуемой красоты, что Френ-
сис даже присвистнул, Леонсия захлопала в ладоши, а Торрес пробормотал
что-то одобрительное. Озеро это простиралось на целую милю в длину и
больше чем на полмили в ширину и представляло собой безукоризненной фор-
мы овал. Только один-единственный дом вклинивался в обрамление из де-
ревьев, бамбуковых зарослей и кустарников, кольцом окружавших озеро и не
прерывавшихся даже у подножия утеса, где особенно пышно разросся бамбук.
В гладкой поверхности озера так четко отражались окружающие горы, что
глаз с трудом мог определить, где кончается действительность и где начи-
нается отражение.
она вдруг разочарованно заметила, что вода в озере отнюдь не кристальной
чистоты.
Слой чернозема здесь достигает нескольких сот футов.
разговор Френсис. - Взгляните на скалу - по ней видно, где была раньше
вода. Интересно, отчего оно так обмелело?
под почву, и озеро обмелело до своего нынешнего уровня; оно и сейчас
продолжает мелеть. Этот шоколадный цвет указывает на то, что в него все
время вливаются новые потоки воды и чернозем, которым она насыщена, не
успевает осесть. Несомненно, это озеро - своеобразный резервуар, куда
стекает влага со всех окрестных мест.
когда, завернув за выступ скалы, они увидели низенькое, типа бунгало,
строение, прилепившееся к утесу над самым озером.
бамбука, а крыша из соломы. Дом этот стоял так уединенно, что попасть в
него можно было, либо подплыв в лодке, либо пройдя по мостику футов два-
дцати длиной и такому узенькому, что два человека не могли бы на нем ра-
зойтись. На каждом конце мостика стояло по два юноши-часовых. Повинуясь
жесту жреца Солнца, шедшего впереди, юноши-часовые отступили в сторону и
пропустили всю группу; при этом оба Моргана не преминули заметить, что
копьеносцы, сопровождавшие их от самого Большого дома, остались по ту
сторону мостика.
в большой комнате, обставленной лучше, чем можно было ожидать в Долине
Затерянных Душ, хоть и очень примитивно. Травяные циновки на полу были
красивого и тонкого плетения, а бамбуковые шторы, прикрывавшие прорези
окон, были сделаны даже мастерски. В дальнем конце комнаты у стены воз-
вышалась огромная золотая эмблема восходящего солнца - точно такая же,
какая висела над алтарем возле Большого дома. Но в этом странном месте
особенно поразили пленников два живых существа, которые даже не ше-
вельнулись при их появлении. Под солнечным диском, на небольшом возвыше-
нии, стояло ложе со множеством подушек - полудиван, полутрон. А на этом
ложе, среди подушек, спала женщина в хитоне из какой-то мягкой мерцающей
ткани, какой никто из них никогда не видел. Грудь ее тихо вздымалась и
тихо опускалась. Она, безусловно, не принадлежала к племени Затерянных
Душ, этой вырождающейся помеси караибов с испанцами. На голове у нее бы-
ла тиара из чеканного золота с драгоценными камнями такой величины, что
она казалась короной.
огонь, а на другом, значительно большем, стоял огромный золотой котел.
Между треножниками, не мигая и не шевелясь, точно сфинкс, лежала, расп-
ластав лапы, огромная собака, белая, как снег, похожая на русского вол-
кодава. Увидев вошедших, собака уставилась на них.
нее, конечно, тоже королевские, - шепнул Генри и тотчас был вознагражден
за это гневным взглядом жреца.
сказал:
чудо. Эта женщина - самая настоящая испанка. Больше того: в ней течет
благородная кастильская кровь. И глаза у нее должны быть синие - это так
же верно, как то, что я стою здесь. Но какая она бледная! - Он снова
вздрогнул. - У нее какой-то неестественный сон. Похоже, что ее опоили
чем-то и опаивают уже давно.
Та, Что Грезит погружена в наркотический сон. Они, должно быть, держат
ее все время на наркотиках. Она у них, видно, что-то вроде верховной
жрицы или верховного оракула... Да не волнуйся ты, старина, - обратился
он по-испански к жрецу. - Ну что страшного, если мы ее разбудим? Ведь
нас привели сюда, чтобы познакомить с ней, - и, я надеюсь, не со спящей!
вые за все время шевельнулась и собака: она повернула к хозяйке голову,
и рука спящей ласковым жестом опустилась на ее шею. Жрец еще повели-
тельнее загримасничал и замахал руками, требуя тишины. Все застыли в
молчании, наблюдая пробуждение прорицательницы.
ливленного волкодава, который залился радостным лаем, обнажив свои
страшные клыки. Зрелище это внушало благоговейный трепет; но еще больший
трепет ощутили пленники, когда женщина посмотрела прямо на них. Никогда
до сих пор не видели они таких глаз - в них словно отражалось сияние
всех подзвездных и надзвездных миров. Леонсия невольно подняла руку,
точно хотела перекреститься, а Торрес, потрясенный этим взглядом, не
только перекрестился, но и стал дрожащими губами шептать свою излюблен-
ную молитву деве Марии. Даже Френсис и Генри смотрели на нее как заворо-
женные, не в силах оторвать взгляда от бездонной синевы этих глаз, ка-
завшихся совсем темными под сенью длинных черных ресниц.
лые. Квадратные? Нет, все-таки, вернее, круглые. Глаза такой формы, как
если бы художник, не отрывая от бумаги перо, начертил несколько квадра-
тов и все углы их заключил в один круг. Длинные ресницы затеняли глаза
женщины, отчего они казались совсем бездонными. В глазах этих не появи-
лось ни удивления, ни испуга при виде незнакомцев, а только мечтательное
безразличие. Впрочем, несмотря на томный взгляд, до сознания красавицы
явно доходило все, что она видела. Внезапно, к вящему изумлению при-
шельцев, в ее глазах отразилась целая гамма земных чувств. Где-то в глу-
бине, все нарастая, задрожала затаенная боль. Сострадание вдруг заволок-
ло их влажной пеленой, как заволакивает голубую морскую даль весенний
дождь или утренний туман - горы. Боль, все та же боль таилась в их дре-
мотной безмятежности. Огонь безграничного мужества, казалось, вот-вот
вспыхнет в этих глазах электрической искрой воли, действия. Но сонное