Чтение 44–й страницы книги ~Женщины~

- Джек Митчелл бегает с травести. Он о них стихи пишет.

- Те хоть, по крайней мере, на баб похожи.

- А некоторые даже лучше.

Я молча пил дальше.

Вернулся Джо Вашингтон.

- Я сказал Берроузу, что ты в соседнем номере. Я сказал:

Берроуз, Генри Чинаски - в соседнем номере. Он ответил: Ах вот как? Я
спросил, не хочет ли он с тобой познакомиться. Он ответил:

Нет.

- В таких местах холодильники следует ставить, - сказал я. - Ебаное
пиво греется.

Я вышел поискать машину со льдом. Когдя я проходил мимо номера
Берроуза, тот сидел в кресле у окна. Он взглянул на меня безразлично.

Я нашел машину и вернулся со льдом, сложил его в раковину и засунул
туда пиво.

- Ты ведь не собираешься слишком надираться, - предостерег меня Джо. -
Тогда точно языком ворочать не сможешь.

- Да им надристать. Они одного хотят - меня распять.

- 500 долларов за час работы? - спросил Дадли. - И ты называешь это
распятием?

- Ага.

- Ну, ты и Христос!

Дадли с Полом ушли, а Джо и я отправились в местную кофейню поесть и
выпить. Нашли столик. Первым делом мы обнаружили, что незнакомые люди
придвигают к нам стулья. Все мужики. Вот же говно. Сидело там и несколько
хорошеньких девчонок, но они только смотрели и улыбались - или же не
смотрели и не улыбались. Я прикинул, что те, которые не улыбались,
ненавидели меня из-за моего отношения к женщинам. Ну их на хуй.

Джек Митчелл там был и Майк Тафтс, оба поэты. Ни тот, ни другой ничем
себе на жизнь не зарабатывали, несмотря на тот факт, что поэзия им ничего
не приносила. Они существовали своей силой воли и подаяниями. Митчелл, при
всем при том, был хорошим поэтом, ему просто не везло. Он заслуживал
лучшего. Затем зашел Бласт Гримли, певец. Бласт был вечно пьян. Я ни разу
не видел его трезвым.

За столиком сидела еще пара каких-то людей, я их не знал.

- Мистер Чинаски?

Милая малютка в коротком зеленом платьице.

- Да?

- Вы не подпишите мне эту книгу?

То была ранняя книга стихов - стихов, что я написал, работая на почте,
Бегает По Комнате И Вокруг Меня. Я расписался, накарябал рисунок и передал
обратно.

- Ох, спасибо вам большое!

Она ушла. Все эти сволочи, сидевшие вокруг, погубили мне такой шанс к
действию.

Вскоре на столе оказалось 4 или 5 графинов пива. Я заказал сэндвич. Мы
пили 2 или 3 часа, затем я вернулся в номер. Закончил пиво из раковины и
уснул.

О самих чтениях почти ничего не помню, но на следующий день я проснулся
в постели один. Джо Вашингтон постучался ко мне около 11 утра.

- Эй, мужик, это было одно из самых лучших твоих чтений!

- Правда что ли? Ты мне говно не вешаешь?

- Не, самый сенокос. Вот чек.

- Спасибо, Джо.

- Ты уверен, что не хочешь встретиться с Берроузом?

- Уверен.

- Он сегодня вечером читает. Останешься послушать?

- Мне в Лос-Анжелес надо вернуться, Джо.

- А ты когда-нибудь слышал, как он читает?

- Джо, я хочу принять душ и свалить отсюда. Ты отвезешь меня в аэропорт?

- Конечно.

Когда мы уходили, Берроуз сидел в кресле у окна. Он и виду не подал,
что заметил меня. Я бросил на него взгляд и прошел мимо. Чек был со мной.

Мне не терпелось попасть на бега....

Я несколько месяцев переписывался с одной дамой из Сан-Франциско. Ее
звали Лайза Уэстон, и она перебивалась уроками танцев, включая балет, у
себя в студии. Ей было 32, один раз замужем, и все ее письма были длинными
и безупречно отпечатанными на розовой бумаге.

Писала она хорошо, разумно и очень мало преувеличивая. Я получал от ее
писем удовольствие и отвечал на них. Лайза держалась в стороне от
литературы, в стороне от так называемых великих вопросов. Она писала мне о
маленьких обыкновенных происшествиях, но описывала их глубоко и с юмором.
И вот так получилось: она написала, что собирается в Лос-Анжелес за
танцевальными костюмами, и не хотел бы я встретиться с ней? Я ответил, что
разумеется да, что она может остановиться у меня, но из-за нашей разницы в
возрасте ей придется спать на кушетке, а мне - на кровати. Я вам позвоню,
когда прилечу, написала она мне в ответ.

Три или четыре дня спустя зазвонил телефон. Там была Лайза.

- Я в городе, - сказала она.

- Вы в аэропорту? Я вас заберу.

- Я возьму такси.

- Дороговато.

- Так будет проще.

- Что вы пьете?

- Я много не пью. Поэтому - что хотите....

Я сел и стал ждать. Я всегда нервничаю в таких ситуациях. Когда они
накатывают, мне уже и не хочется, чтоб они были. Лайза отмечала, что она
хорошенькая, но никаких фотографий я не видел. Однажды я уже женился на
женщине, пообещал жениться, не видев ее ни разу, по переписке. Та тоже
писала интеллигентные письма, но мои 2-с-половиной года брака оказались
катастрофой.

Люди обычно намного лучше в письмах, чем в реальности. В этом смысле
они очень похожи на поэтов.

Я ходил по комнате. Потом услышал шаги по дорожке двора. Я подошел к
жалюзи и выглянул в щелочку. Неплохо. Темные волосы, аккуратно одета -
длинная юбка, закрывающая лодыжки. Она шла грациозно, высоко держа голову.

Славный нос, обычный рот. Мне нравились женщины в платьях, они
напоминали о былых днях. Она несла небольшую сумку. Постучала. Я открыл.

- Заходите.

Лайза поставила сумку на пол.

- Садитесь.

На ней было очень немного грима. Хорошенькая. Прическа стильная и
короткая.

Я передал ей водку-7, себе сделал тоже. Казалось, она спокойна.

Лица ее слегка коснулось страданье - были у нее в жизни один-два
трудных периода. У меня тоже.

- Я завтра собираюсь за костюмами. В Лос-Анжелесе есть один магазин,
очень необычный.

- Мне нравится это платье на вас. Полностью закрытая женщина
возбуждает, мне кажется. Конечно, трудно что-то сказать о ее фигуре, но
судить всегда можно.

- Вы такой, как я и думала. Вы совсем не боитесь.

- Спасибо.

- Вы мне кажетесь почти застенчивым.

- Это мой третий стакан.

- А что происходит после четвертого?

- Ничего особенного. Я его выпиваю и жду пятого.

Я вышел за газетой. Когда вернулся, Лайза поддернула свою длинную юбку
чуть выше колен. Смотрелось здорово. Прекрасные колени, хорошие ноги. День
(на самом деле - вечер) прояснялся. Из ее писем я знал, что она
приверженец здоровой пищи, как Сесилия. Только она себя вела совсем не как
Сесилия. Я сидел на другом конце кушетки и украдкой поглядывал на ее ноги.
Я всегда был человеком ног.

- У вас красивые ноги, - сказал я Лайзе.

- Вам нравятся?

Она поддернула юбку еще на дюйм. Просто безумие какое-то. Такие хорошие
ноги возникают из-под всей этой ткани. Гораздо лучше, чем мини-юбки.

После следующего стакана я придвинулся к ней поближе.

- Вы должны приехать посмотреть мою танцевальную студию, - сказала она.

- Я не могу танцевать.

- Можете. Я вас научу.

- Бесплатно?

- Конечно. Хоть вы парень и большой, но на ногу очень легки. По тому,
как вы ходите, я могу сказать, что вы смогли бы танцевать очень даже
неплохо.

- По рукам. Я буду спать на вашей кушетке.

- У меня хорошая квартира, но там есть только водяная постель.

- Ладно.