read_book
Более 7000 книг и свыше 500 авторов. Русская и зарубежная фантастика, фэнтези, детективы, триллеры, драма, историческая и  приключенческая литература, философия и психология, сказки, любовные романы!!!
главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

Литература
РАЗДЕЛЫ БИБЛИОТЕКИ
Детектив
Детская литература
Драма
Женский роман
Зарубежная фантастика
История
Классика
Приключения
Проза
Русская фантастика
Триллеры
Философия

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ

ПАРТНЕРЫ



ПОИСК
Поиск по фамилии автора:


Ðåéòèíã@Mail.ru liveinternet.ru: ïîêàçàíî ÷èñëî ïðîñìîòðîâ è ïîñåòèòåëåé çà 24 ÷àñà ßíäåêñ öèòèðîâàíèÿ
По всем вопросам писать на allbooks2004(собака)gmail.com


Жаркое из оленины оказалось превосходным, равно как и картофельные
оладьи. Я догадался, почему в ресторане негде яблоку упасть. Очевидно, в
Нью-Йорке это было единственное заведение подобною рода.
Я ненавидел себя за то, что у меня не хватало чувства юмора, чтобы
насладиться создавшейся ситуацией. Наташа, казалось, ничего не замечала.
Теперь она потребовала пудинг с фруктовым сиропом. Я бы не удивился, если бы
она предложила пойти после ужина в кафе "Гинденбург" выпить чашку кофе с
пирожными. Не исключено, что она рассердилась на меня, - ведь, по ее версии,
она попала в это неловкое положение из-за моей тупости. Одно было ясно: с
Фрезером Наташа [216] проводила вечер не в первый раз, и он сделал все от
него зависящее, чтобы показать мне это. Ясно было также, что я провожу с ним
вечер в последний раз. Меня вовсе не устраивало, чтобы американцы попрекали
меня своими благодеяниями. Я не желал благодарить каждого американца в
отдельности за то, что мне позволено жить в Америке. Я был благодарен
властям, но никак не этому Фрезеру, который и пальцем не шевельнул ради
меня.
- Не закончить ли нам вечер в "Эль Марокко"?
Только этого не хватало! Я и так уже слишком долго чувствовал себя
эмигрантом, которого терпят поневоле. От Наташи я ожидал всего - она вполне
могла согласиться. Наташа любила ходить в "Эль Марокко". Но она отказалась.
- Я устала, Джек, - сказала она. - Сегодня у меня был трудный день.
Отвези меня домой.
Мы вышли на улицу, в духоту.
- Может, пойдем пешком? - предложил я Наташе.
- Но ведь я вас довезу, - сказал Фрезер.
Именно этого я и опасался. Он хотел высадить меня у дома, а потом
уговорить Наташу поехать с ним дальше. В "Эль Марокко" или к нему. Кто
знает? И какое мне, в сущности, до этого дело? Разве у меня были
какие-нибудь права на Наташу? Что это вообще такое - "права"? А если
что-нибудь в этом роде и существует, то, может, права были скорей у Фрезера?
Может, я просто оккупант? И к тому же оккупант, который разыгрывает из себя
обиженного?
- Вы тоже поедете? - спросил Фрезер не слишком дружелюбно.
- Я живу недалеко. Могу дойти пешком.
- Глупости, - возразила Наташа. - Идти пешком в такую духотищу! Довези
нас до моего дома, Джек. Оттуда ему два шага.
- Хорошо.
Мы сели в машину. Джек мог еще попытаться высадить меня первым, но у него
хватило ума предположить, что Наташа взбунтуется. Перед Наташиным домом он
вышел из "роллс-ройса" и попрощался с нами. [217]
- Очень приятный вечер! Повторим нашу вылазку как-нибудь еще.
- Большое спасибо. С удовольствием.
"Ни за что!" - поклялся я мысленно, наблюдая за тем, как Фрезер целует
Наташу в щеку.
- Спокойной ночи, Джек, - сказала она. - Мне очень жаль, что я не могу
пойти с тобою, но я слишком устала.
- В другой раз. Спокойной ночи, darling.
Это был его прощальный выпад. "Darling", - думал я. В штатах это слово
ничего не значит и значит очень многое. Так называли телефонисток, которых и
в глаза не видели, и так называли женщин, которых любили больше жизни.
"Darling"... на сей раз Фрезер заложил мину замедленного действия.
Мы с Наташей стояли друг против друга. И я знал, что если не сдержусь
сейчас, все будет кончено.
- Очень милый человек, - сказал я. - Ты на самом деле так устала, Наташа?
Она кивнула.
- На самом деле. Было очень скучно, и Фрезер - омерзительный тип.
- Не нахожу. С его стороны было просто очаровательно повести нас в
немецкий ресторан ради меня. Таких чутких людей не часто встретишь.
Наташа взглянула на меня.
- Darling, - сказала она, и это словечко пронзило меня, как острая зубная
боль. - Не старайся быть джентльменом. Джентльмены удивительно часто
наводили на меня скуку.
- Сегодня вечером тоже?
- Сегодня вечером тоже. Не понимаю, о чем ты думал, когда принимал это
дурацкое приглашение.
- Я?
- Да, ты! Попробуй скажи, что виновата я.
Я уже собирался сказать это. Но тут, к счастью,
вспомнил об уроке, который дал мне отец в день моего
семнадцатилетия.
"Ты, - сказал он, - вступаешь в эпоху женщин.
Запомни поэтому: только безнадежные кретины хотят [218] доказать свою
правоту женщине и взывают к ее логике".
- Виноват я! - пробормотал я в бешенстве. - Если можешь, прости меня за
то, что я свалял дурака. Наташа подозрительно оглядела меня.
- Ты действительно думаешь, что свалял дурака? Или это очередной подвох?
- И то и другое, Наташа.
- И то и другое?
- А как же иначе. Я совершенно сбит с толку, превратился в полного
идиота. Ведь я боготворю тебя.
- Этого я как-то не заметила.
- И не надо. Мужчина, который боготворит женщину у всех на виду,
напоминает слюнявого дога. А мое состояние выражается в растерянности, в
беспричинных вспышках ненависти и в явной тупости. Ты делаешь из меня черт
знает что! И притом все время.
Выражение ее лица изменилось.
- Бедняжка! - сказала она. - И я не могу даже взять тебя наверх. Моя
соседка грохнется в обморок. А очнувшись, начнет подслушивать под дверью.
Нет, это невозможно.
Я бы отдал все на свете, чтобы пойти с Наташей. Тем не менее я вдруг
воспрянул духом от того, что это невозможно. Стало быть, и для других это
тоже невозможно. Я обнял ее за плечи.
- Ведь у нас с тобой еще много времени впереди, - сказала она. -
Бесконечно много времени. Завтра, послезавтра, недели, месяцы... И все же
нам кажется, что из-за этого одного, не совсем удавшегося вечера вся жизнь
пропала.
- Я все еще вижу у тебя в волосах диадему от "Ван Клеефа". Я хотел
сказать, опять вижу. У "Лухова" я ее уже почти не видел. Видел вместо нее
фальшивый жестяной обруч девятнадцатого века.
Наташа рассмеялась.
- В ресторане ты меня терпеть не мог. Правда?
- Да.
- И я тебя тоже. Не будем повторять такие хождения. Мы ведь еще пока на
грани ненависти. [219]
- А разве от этого можно уйти?
- Слава Богу, нет. Не то жизнь превратилась бы в сплошную патоку.
Я подумал, что в этом мире явно не хватает сладкого. Но ничего не сказал.
Вечно меня тянет к дешевым обобщениям. Проклятый характер!
- Мед лучше патоки, - сказал я вслух. - Ты пахнешь медом. И сегодня ты
являлась в разных ипостасях. Не забывай, что я в модах профан. И принимаю их
пока всерьез, верю в них. Даже когда ты надеваешь диадему, взятую напрокат.
Она потянула меня в подъезд.
- Поцелуй меня, - пробормотала она. - И люби меня. Мне нужно, чтобы меня
очень любили. А теперь - убирайся! Уходи! Или я сорву с себя платье!
- Сорви! Нас никто не видит.
Она вытолкнула меня на улицу.
- Иди! Ты сам во всем виноват! Иди!
Она захлопнула дверь. Ночь была душная и влажная, и я медленно побрел к
станции метро. Из метро на меня пахнуло спертым горячим воздухом, словно из
подземелья, где тлела куча угля. Станция была плохо освещена. Поезд выскочил
из темноты и с лязгом остановился. Вагон был почти пустой. Только в углу
сидела пожилая женщина и наискосок от нее - мужчина. Я сел в другом конце
вагона. И мы помчались под землей чужого города.
Это было в одно из тех мгновений, когда имена, которые люди присваивают
вещам, слетают с них, подобно шелухе, и когда вещи эти внезапно предстают
перед человеком без пелены иллюзий, как нечто до ужаса враждебное,
отчужденное по самой своей изначальной сути. Все связи на этой земле
распались. И имена потеряли смысл. Остался лишь мир, полный угрозы, мир,
лишенный имени и потому таивший в себе безымянные опасности, которые
подстерегали тебя на каждом шагу. Опасности эти не обрушивались на человека
сразу, не хватали его за горло, не валили с ног - нет, они были куда
ужасней, ибо они подкрадывались беззвучно, незаметно. [220]
Я взглянул в окно - мимо меня проносилась эта чужая тьма, заглядывавшая в
окна тускло освещенного поезда, в котором еще сохранилась капля
человечности, правда, уже совсем чуждой, призрачной, как полет летучей мыши:
очертания лиц, кивок головы, частичка тепла, прикосновение плеч - язычок
пламени из иного, безымянного мира, походивший на вольтову дугу и
создававший впечатление моста, перекинутого через бездну. Но лишь
впечатление - в действительности уже ничто не могло преодолеть хаос
безграничной отчужденности и безнадежного одиночества. Не безобидного
сентиментального одиночества, но одиночества абсолютного, в котором человек
- это задуваемая ветром искра жизни - первая и последняя.


XVIII
Кан попросил меня сопровождать его.
- Речь идет о разбойничьем нападении, - сказал Кан, - на человека по
имени Гирш. Надо вступиться за доктора Грефенгейма.



Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 [ 44 ] 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90
ВХОД
Логин:
Пароль:
регистрация
забыли пароль?

 

ВЫБОР ЧИТАТЕЛЯ

главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

СЛУЧАЙНАЯ КНИГА
Copyright © 2004 - 2024г.
Библиотека "ВсеКниги". При использовании материалов - ссылка обязательна.