Чтение 44–й страницы книги ~Люс-А-Гард~

прошептал юноша. - Я-то его не первый день знаю. Отравить человека он не
способен, а сыграть злую шутку - вполне. Не может быть, чтобы он ничего не
затеял.

- Хорошо, ступайте, - и Люс отдала ему связку.

Мэй проводила поэта взглядом и вздохнула.

- Смотрю и не верю, что это действительно он, - сказала Мэй в ответ
на вопросительный взгляд Люс.

- Готовы ли бойцы к поединку? - торжественно возгласил лорд Блокхед.

- Я готова! - откликнулась, выходя на середину трапезной, Люс.

- И я! - с этими словами леди Кэтрин, не дожидаясь сигнала,
набросилась на нее, как ураган.

Уклонившись от первого броска, Люс успела заметить, как поморщился
сэр Арчибальд. Очевидно, старик знал давние ритуалы, связанные с Божьим
судом, и страстно желал соблюсти их. Но тем не менее он неподвижно сидел в
своем кресле, напоминая источенную стихийными бедствиями, но все еще
несокрушимую замковую башню.

Леди была крупной, высокой дамой, и даже длинное платье не сдерживало
ее стремительности. Люс несколько раз увернулась, проделала обманное
движение, кинулась в глубокий выпад и рассекла кинжалом широкую юбку леди.

Разъяренная отравительница бросилась во вторую атаку. Люс опять ушла,
опять серией ложный выпадов сбила ее с толку и оказалась бок о бок с
противницей. Это понадобилось, чтобы рассечь сверху донизу рукав богато
расшитого платья - до злополучной парчовой манжеты.

Третья атака леди завершилась для нее так же странно - пострадал
второй рукав.

Затем Люс, сочтя, что подготовительная работа проделана, остановилась
в боевой позиции шагах в четырех от леди.

- Ну как? - спросила она. - Признаешься ли ты, что отравила леди
Лауру?

- Гнусная клевета! - отвечала на это отравительница.

Люс пошла в атаку!

Никто не успел понять, как это ей удалось столь молниеносно
поднырнуть под руку сопернице. Раздался треск - и Люс оказалась на прежнем
месте с длинным лоскутом в левой руке, а леди с визгом закрыла обеими
руками обнажившуюся левую грудь. Стража завыла от восторга. Леди Гвендолен
ахнула и сползла по стенке на пол, но никого это не расстроило. Леди Мэри
и леди Алиса ахнули - и скорее всего, что от радости.

Лицо леди Кэтрин сделалось багровым.

- Признаешься ли ты, леди, что убила хозяйку Блокхед-холла? - грозно
спросила Люс.

- Мерзкая тварь! - был ответ.

- Ну, как знаешь...

Люс поманила к себе пальцем разъяренную леди, та кинулась в схватку,
но сразу же отскочила. Люс отхватила здоровый клок от ее подола.

- Смотри, леди, останешься голой! - предупредила Люс. - Совсем голой!
Ведь на тебе под платьем только сорочка!

Тут леди зарычала что-то уж вовсе непристойное.

Пожав плечами, Люс сделала следующий выпад.

Она долго гоняла противницу по трапезной, пока не оказалась у нее за
спиной и очень аккуратно не разрезала платье и рубашку до самого зада,
кожу, однако, не повредив.

Леди, выставив перед собой кинжал, левой рукой шарила по спине,
пытаясь стянуть края разреза.

- А грудки-то пухленькие! - весело воскликнул кто-то из стражников,
тыча в леди пальцем. Леди с визгом прикрыла грудь, зато разрез сзади,
естественно, разошелся. Тогда леди прислонилась спиной к колонне, с
ненавистью глядя на Люс.

- Я прекращаю поединок! - завопил что есть мочи лорд Блокхед.

- Да ладно тебе! - неожиданно громко гаркнул сэр Арчибальд. - Когда
еще такое увидим? Деритесь, красавицы, деритесь!

- Ну что, признаешься? - спросила Люс. - Или раздевать тебя дальше?

С нечеловеческим воплем противница ринулась в бой. Люс, уклонившись,
пропустила ее, как матадор - разъяренного быка, и сорвала ошметки подола.

Леди оказалась как бы в мини-юбке, причем спереди лишь дюйма
недоставало до полного конфуза. Сзади же панорама получилась и вовсе
пикантная. Разрез от резкого движения разъехался еще больше, так что
выглянули округлые ягодицы.

Восторг стражи был неописуем. Мужчины, привыкшие обнимать и любить
своих женщин в потемках, до самой смерти порой не зная, как выглядит
собственная жена без сорочки, совсем ошалели. Женская нагота и сама по
себе должна была подействовать на их воображение возбуждающе, а тут еще
наложилась атмосфера поединка.

- Они расскажут всему графству, какие у тебя бедра! - предупредила
Люс. - Они расскажут, что живот у тебя со складками, что зад - низкий, что
грудь - дряблая!

Конечно же, все это было не так. Для тридцатилетней женщины грудь у
леди Кэтрин была еще вполне высокая и упругая, с крупными темными сосками,
свидетельствующими, что она сама кормила своего ребенка. И складочка на
животе была вполне допустимой для женщины, не знающей, что такое
тренировка. Что же касается низкого зада - то просто Люс привыкла к иным
пропорциям, все ее подруги были длинноногими.

- Смотрите! - добавила Мэй. - Смотрите, как она старательно сжимает
колени!

- Это потому, что она у нас кривоногая! - громко объяснила Люс. - И
об этом завтра узнает все графство! Ну как, леди Кэтрин, признаешься в
отравлении? А то на тебе еще очень много всяких тряпок и тряпочек!

- Распусти волосы, леди Кэтрин! - крикнул, додумавшись, лорд Блокхед.
- Распусти скорее!

- Я не могу поднять руки! - отвечала ему леди.

Действительно - поднимать руки ей сейчас не стоило. Остатки платья
спереди задрались бы до совершенно непотребной высоты.

Люс прекрасно понимала, что творится в душе противницы. Леди Кэтрин
была воспитана в строгих правилах - они допускали и, возможно, даже
одобряли убийство соперницы, но запрещали обнажать ноги при посторонних
мужчинах, не говоря уж о груди. А обнаженная в присутствии двух десятков
воющих мужиков задница - это было что-то совершенно запредельное.

На это гипертрофированную нравственность и сделала ставку Люс-А-Гард.

- А может, ты разденешься сама, леди? - издевательски
поинтересовалась Мэй. - Ты сбережешь хотя бы остатки вышивки! Правда, на
всех ярмарках будут петь баллады о том, как ты опозорилась в замке у
будущего жениха! Зато ты приведешь в восторг всю стражу. А, молодцы?
Попросим леди обнажиться? Ну? Сорви с плечика этот лоскуток! Смелее! Грудь
вперед! Чего тебе теперь стесняться?

- Мэй, не перегни палку, - вполголоса одернула ее Люс. - Леди-то
сейчас в обморок сковырнется!

- Поединок еще не окончен, - напомнил пришедший в хорошее настроение
лорд Блокхед. - Божий суд не свершился.

- Если леди сознается в преступлении, то я прячу кинжал в ножны и даю
ей возможность одеться, - сказала Люс. - Если нет - раздену донага, и
прогоню через весь замок, и выгоню за ворота, и в таком непотребном виде
пригоню в Ноттингем. Мы как раз успеем туда к утру и явимся на рыночную
площадь. Кто после этого пожелает общества леди? Ее, боюсь, даже в
монастырь не примут.

- Разумнее сразу признаться в убийстве, леди, - подала голос Мэй. -
Лучше потерпеть за благородное преступление, чем за пляски перед толпой
мужиков с голой задницей!

Разумеется, Люс не собиралась ночью, да еще по скверной дороге, гнать
отравительницу за тридевять земель. Но леди Кэтрин, оказавшись в такой
позорной ситуации, безумно боялась огласки. Сделав ставку на безумие, Люс
не прогадала.

- Лорд Блокхед! - пытаясь завернуться в обрывки когда-то роскошного
платья, от которого ехидная Люс оставила в неприкосновенности лишь
парчовые манжеты, воскликнула леди Кэтрин. - Я каюсь, я извела твою жену,
потому что люблю тебя и сама хочу стать хозяйкой в Блокхед-холле!

Это прозвучало даже гордо.

- Накажи меня, как сам захочешь! - продолжала леди. - Только не
отдавай на посмеяние! Иначе моя кровь будет на твоей совести!

И она поднесла кинжал к груди.

- Ну вот, - вроде бы даже устало сказала Люс. - Стоило огород
городить. Стоило тут курсы кройки и шитья открывать. Она созналась! И
кувшинчик наверняка через несколько дней найдется. Не удивлюсь, если она
бросила его в замковый колодец... А теперь, лорд Блокхед, вели завернуть
леди в какой-нибудь гобелен и привести мою сестру!

- Вы обе вынудили у нее лживое признание! - вдруг опомнился лорд. -
Это шантаж!

Люс подивилась тому, что в двенадцатом веке уже знали это жуткое
слово.

- Это было лживое признание? - поинтересовалась она у противницы,
показывая исподтишка ей кинжал.

- Нет, я сказала правду, - мрачно отвечала леди. - Только пусть меня
судит сам лорд.

- Это была обычная военная хитрость, - усмехаясь, добавил старый
крестоносец. - Не то мы переняли ее у сарацинов, не то они у нас.

Леди Мэри и леди Алиса перешепнулись. Люс могла поклясться, что
прозвучало укоризненное "Стыд и срам!"

Лорд Блокхед, видимо, смирившись с военной хитростью, с интересом
оглядел полуобнаженную отравительницу. Похоже, и низкий зад, и крепкие
бедра, и белая грудь произвели на него впечатление.

- Хорошо, - решил наконец лорд. - Слушай, ты, разбойница из
Шервудского леса! С твоей сестры снимается обвинение. А с леди Кэтрин я