Чтение 44–й страницы книги ~Инструктор спецназа ГРУ~

- Сволочь ты, Забродов, - сказал Мещеряков, опуская руку. Признаться, он
и сам не вполне осознал, что собирался сделать: не то за сердце схватиться,
не то за пистолет. - Неужели нельзя обойтись без спецэффектов?

- Валидолу дать? спросил его Сорокин. - У меня имеется... как раз для
таких случаев.

- А что, твои подчиненные часто воскресают из мертвых? - с усталым
интересом спросил Мещеряков.

- Потише там насчет подчиненных, - сказал Илларион, выходя из
"фольксвагена". - Кто это тут твой подчиненный?

Он обернулся к "Леннону" и помахал ему рукой.

- Еще раз спасибо вам за все. Теперь вам лучше всего уехать.

- Ну вот, - донеслось из машины. - Как всегда, на самом интересном месте.

- Уверяю вас, ничего интересного нам не предстоит, - утешил его Илларион.
- Все те же выпущенные кишки и сломанные кости. Сплошная проза жизни.

- А помощь вам точно больше не требуется?

- Точно. Я теперь под охраной двух полковников, так что все в порядке.

- Ого, - снова сказал "Леннон" и дал газ.

- А это еще кто? - спросил Мещеряков, глядя вслед удаляющемуся "жуку".

- Хороший парень, - улыбнулся Илларион. - Философ с автостоянки. С
одинаковым мастерством открывает наручники без ключа и штопает пулевые
ранения.

А треплется как - заслушаешься. Не то что ты.

- Ладно, это все ерунда, - встрял мудрый Сорокин, видя, что Мещеряков
опять начинает раздувать ноздри и смотреть исподлобья. - Вы лучше
расскажите, как вернулись с того света. А то вы так себя ведете, что
полковник Мещеряков вот-вот расстреляет еще какую-нибудь машину.

- А что, одну он уже расстрелял?

- Да, когда узнал, что вы убиты при попытке к бегству.

- А что за машина?

- Красный "ситроен".

- Ах, этот. Туда и дорога. Честно говоря, Андрей, не ожидал от тебя.

- Ладно, - отходя, буркнул Мещеряков. - Как ты все-таки уцелел?

- Да глупость сплошная, - махнул рукой Илларион. - Ну, стреляли, не
попали... точнее, не совсем попали.

- Ты ранен?

- Скорее, оцарапан. И сильно рассержен. Вдобавок я чуть было не утонул и
весь извалялся в грязи.

- А сюда зачем приехал? Тянет на место преступления? Кстати, Быкова ты
застрелил?

- За кого ты меня держишь? Майор его застрелил, усатый такой омоновец.

Казах он, что ли.

- Жангалиев, - сказал Сорокин. - Вот сволочь.

- Не спорю... А сюда пришел за машиной. Там у меня телефон остался, да и
колеса мне сейчас не помешают. И потом, не могу же я просто так взять и
бросить машину госпожи полковницы!

- Трепло, - сказал Мещеряков, - уездный Казанова. О моей машине ты бы и
не вспомнил.

- Слушай, капитан, - привычно переходя на "ты", спросил Сорокин, - мы тут
с полковником все головы ломаем: как это ты ухитрился тетрадку в почтовый
ящик сунуть?

- Не понял, - сказал Илларион. - Какую тетрадку? В какой ящик? Что-то вы
мне не то шьете, гражданин начальник.

- Ну как же, - сказал Сорокин, - вот эту самую тетрадочку... и бумажку с
номером Мещерякова.

- Не валяй дурака, Илларион, - попросил Мещеряков. - Номер записан твоей
рукой.

- Так, - сказал Илларион. - Вот молодчина! Сообразила, значит... А тебе,
выходит, - повернулся он к Андрею, - кто-то позвонил.

- Ну да. Та самая бабуся, которую ты про Быкова расспрашивал.

- Как же, помню. Въедливая бабуля.

- Так что же с тетрадью вышло?

- Тетрадь я передал Климовой. Это вдова...

- Знаем, чья она вдова.

- Тетрадь велел передать Сорокину, а тебе, Андрей, просил позвонить и
рассказать, что и как, если я вдруг пропаду. А этот ваш Жангалиев ее возьми
и зацапай. Я уж думал, плакала тетрадочка. Ай да Климова! Кстати, что с ней?

- Существует протокол допроса Климовой, в котором черным по белому
записано, что ты был сообщником Быкова и пристрелил подельника, не поделив с
ним прелестей этой самой Климовой. Протокол Климова не подписала, сама
куда-то исчезла дома ее нет, ни у матери.

- А кто проводил допрос?

- Твой друг Рябцев.

- А дело-то дрянь, полковники. Климову где-то держат и выбивают
показания.

Они столько наворотили, что она теперь - их единственная надежда, У нее,
кажется! был еще сын. Где он?

- У ее матери, где-то в Тушино, - сказал Сорокин. - Погоди, капитан. Ты
думаешь...

- Уверен, черт побери! Точный адрес есть?

- Адрес сейчас узнаем. Открывай машину, телефон нужен!

- Вот черт, - сказал Мещеряков Сорокину, пока Илларион искал по карманам
ключи и открывал дверцу. - Жена из отпуска вернется, а я в морге. Что я ей
скажу?

- Умнее всего будет промолчать, - сказал Сорокин и, выхватив у Иллариона
трубку сотового телефона, быстро набрал номер. - Краснов, ты? Сорокин
беспокоит... Слушай, Гриша, нужно срочно узнать адрес матери Валентины
Климовой.

Да, по делу Забродова и Быкова... Сделаешь? Хорошо, я перезвоню минут
через пять. Спасибо, Гриша. Действуй. Только... Сам понимаешь. Да. Никому.
Все.

- Поехали в Тушино, полковники, - сказал Илларион. - Перезвоним из
машины.

Он прыгнул за руль "шестерки", а полковники .разместились в салоне.
Машина сорвалась с места с совершенно неподобающей для ее возраста и класса
стремительностью и пулей понеслась по Ленинградскому шоссе, натужно ревя
двигателем и барабаня карданом.

- Вот не думал, что эта телега может так бежать, - сказал Андрей,
стараясь не вслушиваться в раздражающий стук, доносившийся из-под пола
кабины. - Расскажу жене - не поверит.

- Поверит, - сказал Илларион, проскакивая на красный свет, - только на
твоем месте я бы не рассказывал.

Сорокин снова позвонил в управление и записал в блокнот адрес и телефон.

Прервав связь с Красновым, он тут же набрал номер матери Климовой, Трубку
долго не поднимали, но в конце концов заспанный женский голос ответил:

- Слушаю.

- Я прошу прощения за поздний звонок, - начал он. - Это полковник Сорокин
из уголовного розыска. Валентина случайно не у вас? У меня возникли вопросы,
а дома у нее телефон не отвечает.

- Нет, ее здесь не было. Возможно, она у кого-то из своих подруг или
отключила телефон.

- Я еще раз прошу прощения. Ее сын у вас?

- Антошка? Да, у меня. Он спит. Послушайте, в чем...

- Никому не открывайте дверь. Никому, понимаете? Даже мне. У меня есть
основания предполагать, что вашу дочь удерживают с целью получения от нее
ложных показаний. Вашему внуку и вам угрожает опасность. Поэтому никому,
повторяю, не открывайте дверь. Когда ситуация изменится, я вам перезвоню. Вы
все поняли?

- Да, я поняла.

Она больше ничего не добавила и положила трубку.

- Сильная женщина, - поделился впечатлением Сорокин. - Просто кремень. Ни
истерик, ни лишних вопросов.

- Дочка в нее, - сказал Забродов. - До сих пор диву даюсь, как она их с
тетрадью обвела. Только вот зря она этому Рябцеву протокол не подписала.
Он-то про тетрадочку не знал, так что протокол этот - тьфу. Смело могла
подписать.

- Ага, - сказал Сорокин, - а они бы ее тогда раз - и в дамки. Зачем им
свидетель? Попала под машину, водитель с места происшествия скрылся - и
концы в воду.

- Тоже верно. Надо ее найти, полковники. Надо вообще с этим делом
закругляться, надоело.

- Закруглиться будет непросто, - подал голос с заднего сиденья Мещеряков.
- Ты про Рахлина слышал?

- Слышал. Мне Жангалиев специально телевизор включил и дал послушать,
чтобы я понял, на каком свете нахожусь. Он-то, чудак, считал, что я уже
одной ногой в могиле.

- В чем-то он был прав, - сказал Мещеряков. - Ты теперь призовая дичь,
они ни спать, ни есть не будут, пока тебя не шлепнут.

- Так ведь шлепнули уже, сколько можно?

- Сколько нужно, столько и можно. Они быстро разберутся, что к чему, если
уже не разобрались.

- Похоже, что еще не разобрались, - вставил Сорокин. - Мне бы сообщили.

Краснов мне только что сказал, что дальнейшие поиски тела отложили до
утра.

- Так что до утра я - человек-невидимка, - удовлетворенно констатировал
Илларион. - Этим надо воспользоваться. А мать Климовой надо просто спрятать
- не дежурить же у нее под дверью круглые сутки.

- Это мысль, сказал Сорокин. -Надо только подумать, куда.

- Придумаем, - пообещал Илларион. - Есть же у нее какие-нибудь подруги.

Некоторое время они молчали. Мещеряков закурил и предложил сигарету