Чтение 44–й страницы книги ~Оскал гориллы~

много выводов. Вы должны дать показания только о том, что вы лично видели.

- Хорошо, - сказал Денни, - как мы заранее договорились, двое
полицейских находились там, где она могла их видеть. Затем их обоих
позвали в другой конец стоянки, так что обвиняемая могла убедиться, что за
ней никто не наблюдает.

- Что произошло потом? - спросил Бергер.

- Она прошла мимо стоявших там машин, изучая их номера. Подойдя к
третьей машине, а это была машина под седьмым номером, та самая, в которой
ее доставили в полицейское управление, она открыла дверь, подняла заднее
сиденье и достала оттуда чек.

- Откуда вы знаете, что она достала оттуда чек? Вы могли это видеть?

- Я мог разглядеть, что это был сложенный листок бумаги.

- Откуда же тогда вы знаете, что это был чек?

- Я проверил машину за десять минут до того, как обвиняемую
выпустили. Тогда чек находился между сиденьем и спинкой. Как только
обвиняемая покинула гараж, я в сопровождении других свидетелей вернулся
туда и проверил машину. Чек исчез.

- Оставалась ли машина в это время вне поля зрения?

- Нет, сэр. Мы не сводили глаз с машины.

- Защита может задавать вопросы, - сказал Бергер.

Мейсон зевнул, взглянул на часы и произнес:

- Вопросов нет.

- То есть как?! - воскликнул в изумлении Бергер.

- Вопросов нет, - повторил Мейсон.

- Тогда с этим все, - сказал судья Манди, - у вас есть еще свидетели,
мистер Бергер?

Бергер в явном замешательстве взглянул на Мейсона.

Этна наклонился, чтобы что-то прошептать, но Мейсон, тихонько толкнув
его под столом, вынудил отказаться от своего намерения.

Все поведение Мейсона свидетельствовало о том, что он не придавал
всем этим показаниям особого значения.

Судья Манди взглянул на невозмутимого защитника, затем на Гамильтона
Бергера, о чем-то лихорадочно совещавшегося шепотом с Гинзбергом, и
произнес:

- Ваш следующий свидетель, господин окружной прокурор.

- Вызовите Фрэнка Каммингза.

Каммингз показал под присягой, что он является шерифом, а также
братом тюремной надзирательницы. В четверг утром он сопровождал
надзирательницу в квартиру Джозефины Кемптон. Надзирательница вошла внутрь
при помощи ключа, полученного от миссис Кемптон, а затем отобрала вещи,
которые должна была отнести обвиняемой. Свидетель Каммингз тем временем
просверлил небольшое отверстие в косяке над дверью, надел рабочий
комбинезон и установил в коридоре стремянку. Когда обвиняемую выпустили из
тюрьмы и она пришла к себе домой, свидетель работал, стоя на стремянке, и
делал вид, что ремонтирует проводку в коридоре. Как только обвиняемая
вошла в свою квартиру, закрыла дверь и заперла ее изнутри, свидетель
подвинул стремянку к двери и встал на ступеньки таким образом, что мог
заглянуть в просверленное отверстие. И тогда он увидел, что обвиняемая
задрала юбку, достала спрятанный в чулок сложенный листок бумаги, подошла
к книжной полке, взяла книгу и, открыв ее, положила на стол. Затем она
прикрепила чек к странице книги при помощи клейкой ленты и поставила книгу
обратно на полку.

Свидетель показал, что он тут же спустился со стремянки, перенес ее в
другой конец коридора и подождал, пока обвиняемая покинет свою квартиру.
После этого он вновь вошел в квартиру, открыл книгу на упомянутой странице
и извлек документ.

- Что это был за документ? - спросил Гамильтон Бергер.

Свидетель усмехнулся.

- Это был чек на двадцать пять тысяч долларов, который был
представлен в качестве вещественного доказательства.

- Защита может начинать перекрестный допрос, - сказал Бергер.

Мейсон взглянул на свидетеля с мягкой улыбкой.

- У вас ведь не было разрешения заходить в квартиру ни в первый, ни
во второй раз, не так ли?

- Нет, сэр.

- Где вы взяли ключ, при помощи которого вошли в квартиру во второй
раз?

- Я изготовил дубликат.

- Вы знали, что не имеете права обыскивать квартиру без ордера на
обыск или разрешения владельца?

Свидетель взглянул на Гамильтона Бергера и сказал:

- Тогда я об этом не подумал.

- А теперь вы можете об этом подумать, не так ли?

- Да, сэр.

- Вы ведь несомненно изучали закон, в частности о порядке проведения
обысков, перед тем как были назначены шерифом, верно?

- Да, сэр.

- И вы понимали, что совершаемое вами - незаконно?

- Ну, если вы так хотите сформулировать, то да.

- Я хочу сформулировать именно так, - сказал Мейсон. - У меня все.
Больше вопросов к этому свидетелю я не имею.

Следующим свидетелем был служащий из зоопарка, показавший, что он был
вызван в Стоунхендж; что он прибыл туда в ночь убийства и обнаружил
разгуливающих на свободе трех горилл; что до этого ему доводилось
несколько раз посещать Стоунхендж в связи с экспериментами Бенджамина
Эддикса с гориллами; что ему были знакомы многие гориллы и их характерные
особенности поведения; что под его руководством гориллы были возвращены в
клетки; что затем он обследовал горилл на предмет обнаружения брызг крови
и таковых не обнаружил.

- Защита может задавать вопросы, - сказал Бергер.

- Что вы подразумеваете под брызгами крови?

- Я имею в виду, что их шкуры были тщательно осмотрены с целью
выяснить, нет ли на них капель крови.

- Зачем это было сделано?

- Это было сделано по требованию окружного прокурора.

- Чтобы сэкономить время, - сказал Гамильтон Бергер, - я хочу заявить
Суду и защите, что мой следующий свидетель, патологоанатом, установил, что
характер ран, нанесенных Бенджамину Эддиксу, был таков, что неизбежно
должна была ударить струя крови из первой же нанесенной ему в шею раны,
которая оказалась смертельной, и что кто бы ни нанес эту рану, он
неизбежно должен был оказаться забрызган кровью.

- О, понятно, - кивнул Мейсон, - продолжайте.

- У меня все, - сказал Бергер, - можете продолжать перекрестный
допрос.

- Ни на одной из этих горилл не было никаких следов крови?

- Нет. По крайней мере, на шкурах; подождите-ка, у одной из горилл
были кровавые пятна - не брызги, а пятна, кровь сочилась из пореза у нее
на ступне. Очевидно, она поранила ногу, наступив на острый осколок стекла.

- Откуда вам это известно?

- Потому что там был кусок стекла - осколок игольчатой формы,
вонзившийся в ступню гориллы.

- И где этот кусочек стекла?

- О, это был обыкновенный осколок. Я не знаю, куда он потом делся.

- Кто извлек его?

- Я.

- Вы сами извлекли его из ступни гориллы?

- Да.

- Это болезненная процедура?

- Гориллу в тот момент усыпили. Чтобы облегчить поимку, животным дали
фрукты с сильнодействующим снотворным. Я обнаружил горилл в крайне
возбужденном состоянии. Дикие сторожевые псы устроили всю эту суматоху.
Гориллы были очень возбуждены. Вой сирен, собачий лай и другие необычные
звуки, полностью изменившие привычную для них обстановку, да еще сознание
того, что они нарушают установленный порядок...

- Откуда им это было известно? - спросил Мейсон.

- Потому что они были выпущены из клеток. У горилл очень развитый
интеллект. Они знают, когда им полагается сидеть в клетке, и понимают, что
оказались на свободе при обстоятельствах, нарушающих установленный
порядок.

- У меня все, - сказал Мейсон.

Бергер повернулся к судье:

- А теперь мы вызываем в качестве свидетеля Мортимера Херши.

Херши встал на свидетельское место и показал под присягой, что
примерно за две недели до убийства Бенджамин Эддикс запланировал провести
крупную деловую операцию; что подробности этой операции были известны
только самому хозяину; что свидетелю были известны только некоторые
детали, но он абсолютно ничего не знал о намерениях Эддикса; что Эддикс,
по своему обыкновению, сохранил в тайне все, касавшееся цели и суммы
сделки.

Поздно вечером во вторник, накануне убийства, Эддикс вызвал Натана
Фэллона и Мортимера Херши на совещание. Он сообщил им, что хотел бы
составить новое завещание, которое впоследствии собирается оформить по
установленным законом правилам, или, как он выразился, "со всеми этими
юридическими штучками", а в данный момент, поскольку он хочет, чтобы у
него в доме все было в полном порядке, он составил вот это новое
завещание.

- Он сообщил вам условия завещания?

- Нет, сэр. Не сообщил ничего, креме того, что он чувствует себя
виноватым перед Джозефиной Кемптон за несправедливые обвинения в ее адрес
и что в связи с находкой, столь драматичным образом доказавшей ее