велел передать извинения.
вот у нас в Ахтарске сейчас холод так холод...
снега, далекий лес за разрисованным морозом окном, и спальню, освещенную
утренним солнцем, стократно умноженным настом. Белая хрустящая постель и
на ней - нагая, розовая и желанная Ирина... Извольский потряс головой.
неба лениво слетали снежинки и превращались в хлюпающую кашу под колесами
автомобилей, и то, что было вчера ночью... Боже мой! А если она его не
простит? А если она вообще никогда его не простит?
Извольский.
порошок и забыли дать взятку начальнику таможни, и он этот порошок
конфисковал как стратегический груз. Так что это мы таможне предъявляли
иск, а не она нам.
себе ро-оскошную дачу...
Ирина может быть на даче! Но он знает про дачу... А вдруг она хотела,
чтобы он ее нашел, только помучился?
шести вернусь. Хорошо?
Извольский уже хлопнул дверью и грузно побежал по коридору. Атомщик
посмотрел: до шести оставалось полтора часа.
особенно не обращаясь.
Водитель изо всех сил гнал "мерс" по резервной полосе, взметывая за собой
фонтаны жидкого снега. Извольский в раздражении посмотрел на часы: ему
надо было вернуться на Большую Ордынку через полтора часа, по такой
паршивой дороге времени на туда и обратно как раз в обрез.
подернутых ледком лужах отражались низкие беременные облака, деревья
стояли голые и мокрые.
признаков Иры вокруг не было. Извольского старушка вспомнила и удивилась,
чего он приехал.
на даче нет и старушку Ирина точно предупредить не могла.
даче... Я и решил, что здесь. Может, на какой другой?
разъяснила бабка, - у нее там у подружки дача. Она туда ездит, там дом
теплый и газовый котел в подвале...
Подбельского, дом пять. Сляб взглянул на часы - двадцать пять минут
шестого. Он уже опаздывал. В России четыре РАО, главы двух РАО в шесть
будут ждать Извольского на Большой Ордынке. Это было безумие. Надо было
возвращаться, но какой-то инстинкт, похожий на инстинкт лемминга, гнал и
гнал Извольского вперед. "Перебьются, - с внезапным ожесточением подумал
директор, - что они, договор не подпишут, если я завтра приеду?"
Извольского зазвонил телефон:
Никишино, улица Подбельского, дом пять. Ты где?
сшивались, спрашивали, где Ира! У них же крыша с этим кредитом поехала! Я
уже не говорю об украинском опере!
рассвело и пошли первые электрички, поехала на дачу в Никишино. Она
сказала Свете, что проживет там несколько дней и просила никому не
говорить, где она.
хотят пригласить меня на симпозиум, не говори.
на человеческое жилье, Ирина шлялась из комнаты в комнату и читала старые
книжки. В том, что Извольский ее забудет, Ира не сомневалась. Собственно,
было очень даже вероятно, что он уже про нее забыл. Манера директора -
прийти во второй вечер знакомства, напиться, и изнасиловать, не снимая
носков - не оставляла сомнений в том, что таких Ирин у него по рупь
тридцать дюжина. Было, правда, почему-то жалко, что она больше никогда не
увидит Дениса Черягу, но, с другой стороны, о чем жалеть? Каков хозяин,
таков и пес с васильковыми глазами...
в Москве нашли труп оперуполномоченного, который занимался лжеэкспортом на
Ахтарском металлургическом комбинате. Ирине стало страшно, потому что
оперуполномоченный пропал три дня назад и, стало быть, когда Извольский
кормил ее в ресторане, украинец сидел где-нибудь в подвале, и Извольский
это знал. Или не знал? Или такими делами занимается Черяга? Ирина
представила себе, как Черяга садится за руль темно-серого хищного
автомобиля и на всем скаку бодает украинского милиционера.
купить от тоски. Пообедала она кашей, а вечером все-таки решила сходить в
магазин. Правда, был ноябрь, за окном в пять часов было совсем темно, но
кое-где по деревне горели фонари и магазин был совсем недалеко - у
асфальтированного пятачка, которым кончалась нормальная дорога и у
которого останавливались идущие к электричке автобусы.
засиженные и скудные, совсем как при советской власти. В нем был даже
кефир в стеклянных поллитровых бутылках, который Ирина нигде не видела уже
лет пять, и Ирина взяла две бутылки этого кефира, масло, сыр и яйца.
сидела веселая пьяная компания. Когда Ирина выходила из дверей, один из
парней схватил ее за руку и сказал:
крупный из компании вскочил и загородил ей дорогу. Это был молодой еще
парень в драной зеленой куртке, с необыкновенно грязными волосами и
маленьким, как кнопка, носом. От него несло спиртным, как от Извольского.
Только не коньяком, а какой-то сивухой.
сунула руку в сумку, выхватила оттуда бутылку кефира и с размаху рассадила
ее о голову парня. Парень вскрикнул и пошатнулся, а в руке Ирины осталась
острая, пахнущая кефирным грибком "розочка".
обладавший, видимо, на редкость крепкой головой. Ирина бросилась было
бежать, но бежать было некуда, парней было пятеро, они окружили ее и
прижали к двери магазина.
вмешиваться.
тень и поскорее бросилась прочь, да и тень, похоже, была женская.
чью-то руку, потом ее схватили за локоть и грубо стали драть куртку.
выстрелы. Пули зачиркали об асфальт под ногами пьяниц, звякнуло и опало
стекло в витрине, мужики бросились прочь.
Суворов Виктор
Сертаков Виталий
Шилова Юлия
Афанасьев Роман
Посняков Андрей
Шилова Юлия