героев. В крайнем случае вы не перейдете на сторону противника, а будете
ликвидированы.
газетах сообщение о том, что, мол, найден труп с такими-то приметами и с
документами на ваше имя. А вы тем временем, живой и здоровый, уже будете
далеко отсюда.
перекраивают его карту, да и знают они его только по карте. Но для
человека дела вроде вас он достаточно широк, чтобы исчезнуть где-нибудь по
ту сторону океана и начать новую жизнь под другим именем.
"да".
подобных ситуациях не дождик идет, а гром гремит, разражается буря.
Они сгущаются, и вот уже полил настоящий ливень, но в мансарде по-прежнему
душно.
стремительно склоняется над столом и кричит почти мне в лицо:
вас не характер, а обычная тупость? Неужели вам невдомек, что отныне вы
наш узник и пленник, что вам ниоткуда отсюда не уйти, что вам ни при каких
обстоятельствах не покинуть эту квартиру, потому что уже через четверть
часа ее блокируют мои люди, и достаточно мне подать знак, чтобы вы попали
к ним в лапы?
сколько то, что лицо его искажено злобой, на нем не осталось ни малейших
признаков самообладания. С того момента, как началась эта гнетущая связь,
при всех наших словесных схватках он ни разу не выказал раздражения, ни
разу не повысил тон; я мог подумать, что высокие тона вообще отсутствуют в
его регистре. И вот, пожалуйста, этот невозмутимый человек повышает голос,
лицо его багровеет. Нет, он настолько взбешен, что просто орет, словно
пьяный горлопан, сбросив маску скептического спокойствия.
как видно, заметил мое удивление и начинает сознавать, что у него сдали
нервы. Он замолкает и откидывается на спинку стула, пытаясь овладеть
собой. Потом снова указывает мне на часы и говорит:
дней увещаний двух минут, думаю, вам будет вполне достаточно.
значение? И пока на улице с однообразным шипением льет дождь, мы сидим
молча, не глядя друг на друга.
взрывом, Уильям.
поставили крест на ваших позах, на всех "истинах" и обнаружили в себе
нечто человеческое...
существу, ваш взрыв - это взрыв той попранной морали, которая
взбунтовалась оттого, что вы выказали готовность стать палачом человека,
которого называете другом.
поворачивая головы. - Мне просто показалось, что моя миссия провалилась, -
видимо, от этого я и взорвался.
стыдно теперь оттого, что он на минуту предстал передо мной во всей своей
наготе.
потрясающе. Значит, вы передали Грейс по телефону не приглашение прийти
сюда, а приказ относительно дальнейших действий?
какие и у меня случаются.
совсем не та квартира, которую знают Грейс и ваши люди.
знаю. Так что в тот момент, когда его рука устремляется к заднему карману,
я уже стреляю прямо в лицо ему. Стреляю трижды, потому что не люблю
скупиться, особенно когда дело касается "друга". Впрочем, мои пули не
смертоносные, от них даже кровь не льется. Это всего лишь жидкий газ, но
его парализующее действие очевидно. Сеймур невольно вскидывает руку ко рту
и тут же расслабляется, как бы погружаясь в глубокий сон. Видя, что он
сползает со стула, я вовремя подхватываю его, чтобы не набил лишних
синяков. Потом достаю из-под кушетки заранее приготовленную веревку,
чтобы, привязав гостя к спинке стула, придать ему большую устойчивость. Но
в ходе этой операции меняю решение. Неудобно, чтобы спящий человек сидел
привязанным к стулу. Стул может опрокинуться вместе с ним и наделать шуму.
Взяв спящего под мышки, я тащу его на кушетку и понадежней привязываю к
ней. Потом засовываю ему в рот носовой платок, совершенно чистый - Сеймур,
как вы знаете, человек брезгливый. А после этого хватаю пиджак и покидаю
эту душную мансарду.
в том необычном состоянии, когда во время сна вполне ясно сознаешь, что ты
видишь сон. Так что, пока дрожу в объятиях глубоких снежных сугробов или
тону в ледяной воде какой-то черной речки, я поддерживаю свой героизм
смутной мыслью, что это всего лишь сон, что я просто забыл закрыть окно.
просыпаюсь. В первую минуту я не могу сообразить, где находится это окно и
где нахожусь я сам. Как будто я запутался в каких-то сетях из темных и
светлых нитей. В паутине этих мокрых и холодных сетей меня бьет лихорадка.
Наконец смутно видимые сети проступают четче, застывают в фокусе и до
моего сознания доходит, что я лежу в мокром кустарнике, в котором так
причудливо преломляются лучи солнца.
скованное холодом тело, чтобы сесть. Сунув руку в карман, я, к своему
удивлению, обнаруживаю кроме спичек раздавленную полупустую коробку
"Кента". Сигарета отсырела и горчит, но завтрак все же заменяет.
мне в голову, - необходимо выбраться из этого кустарника, найти место
более подходящее, по возможности сухое, и дождаться там, когда наступит
время отправляться на аэродром, где меня уже ждет билет на будапештский
рейс. Вторая мысль убеждает меня, что нечего предаваться глупым мечтаниям.
Аэродром сегодня закрыт. Во всяком случае, для меня.
найдет способ привлечь внимание окружающих, особенно если это Сеймур. Не
менее вероятно и другое. "Команда", состоящая из таких удальцов,
блокировав прежнюю квартиру, очень скоро сообразила, в чем дело, и быстро
установила действительное место разыгравшейся драмы. Ведь это очень
опытные люди, к их услугам все подручные средства, в том числе местная
полиция. Так что напрасны мои надежды на сколько нибудь продолжительную
отсрочку. Нет, аэродром сегодня определенно закрыт. Во всяком случае, для
меня.
порядок костюм, порядочно измятый. Затем подбираю "Таймс", на котором
лежал, осматриваю свою берлогу, не выпало ли что из карманов, и ухожу.
Кустарник Фелед-парка очень густой и находится далеко от аллей, но днем он
все равно не может служить надежным убежищем. После ночного дождя небо
прояснилось, и, так как время приближается к девяти, есть все основания
предполагать, что скоро парк будет перенаселен мамашами, нянями и детскими
колясками.
что-то предпринимать, необходимо выяснить обстановку. А пока она будет
выясняться, мне лучше находиться подальше от центра, в местах достаточно
людных, чтобы не привлекать внимания.
очутился на большом базаре близ Нереброгаде. Тут есть все необходимые
условия для более или менее продолжительного пребывания, в том числе
несколько не очень чистых, всегда переполненных народом кофеен. Войдя в
самое оживленное из этих заведений, выпиваю у стойки чашку горячего кофе.
Корнев Павел
Маркеев Олег
Афанасьев Роман
Посняков Андрей
Березин Федор
Перумов Ник