очень хорошо, что ты открыто заговорила об этом... Понимаешь, мы живем в
великой стране, другой такой нет, демократия въелась в нас, мы рождены с
бациллами свободы в крови... Трумэн повернул вправо, но ведь в сенате и
конгрессе сидят люди, которые открыто противостоят ему, разве это не
правда? "Нью-Йорк таймс" печатает разгромные статьи против администрации,
пишет про то, что нацисты вновь поднимают голову, спрашивает, кто стоит за
теми, кто оправдывает генералов вермахта... Но это пишут люди, которые не
знают м а ш и н ы гитлеровцев. Ее знает Роумэн и... еще один...
Досконально. Ну, и я - в какой-то мере... Если ему удастся выйти на мафию,
предложить тем ребятам выгодный контракт - у него есть идея, Лиз, он набит
идеями - и перетянуть их на свою сторону, если Джэк Эр и Крис смогут
нащупать в Европе т р а с с у гитлеровцев, связь между их прошлым и
надеждами на будущее, если все это ж а х н у т ь в нашей прессе, - мы,
выполнив свой долг перед памятью, обретем спокойствие, поверь. С силой
считаются. Америка очень не любит нацистов, никому не удастся сделать нас
тоталитарным государством, мы помогаем защищать нашу конституцию, - вот и
все. И очень боимся реанимации гитлеризма... Если Трумэн хочет бороться с
русскими с помощью бывших наци, это преступление против Питера и Пола, мы
проиграем схватку, вопрос вопросов - с кем заключать блок; дьявол - плохой
союзник в борьбе за божьи заповеди...
рассказывали ваш друг и Пол? Ты же сам говорил, что материал был
сногсшибательный...
именно и включилась мафия...
Элизабет вздохнула. - Не обманывай себя, не надо...
право на трясучку, страх, сомнение, все полетит в тартарары... Вперед - и
точка!
детского идеализма?
фигуры на песке, потом спросила:
не оставляю мальчиков ни на секунду. У меня в ушах крик, которого я не
слышала... Хотя они не кричали, их же пригласили покататься на гоночной
машине папины друзья, маленькие готовы сесть в гоночную машину, даже если
за рулем Люцифер.
уважаю... И мне страшно за Пола... И Кристу - веснушчатую нежность... Но
ведь все не уместишь в одном сердце... Переубеди меня, Спарк, а то мне
что-то очень страшно, особенно когда, эта парочка перебирается к нам еще
ближе.
Элизабет не играет, ей очень плохо, она прекрасно держится, но ей так же
плохо, как ему, а может быть, даже хуже...
обнял и, прижав к себе, повел к машине; они прошли мимо парочки, не
обращавшей на них внимания. - Я убежден, что его спасут, - громко
заговорил Спарк. - Не верь врачам, они паникеры! Пол выстоит, он крепкий,
от инфаркта умирают только слабаки, а он выстоит!
плакать. - А я смотрела на его лицо, он постарел на десять лет... Он седой
как лунь... Такое не проходит даром...
в о т к н у л и запись, - говорил, что поедет в Вашингтон, будет говорить
с Макайром, каждый человек имеет право на ошибку, нельзя казнить своих;
дома открыл ящик стола и записал в том дневничке, что вел по просьбе
Рабиновича: "Завтра погода изменится".
стонуще, а их кроны казались разметавшимися во сне волосами женщины.
корзина с фруктами и огромный термос:
встанешь на ноги через неделю... Я буду заезжать к тебе через день, не
грусти... Если нужны деньги - говори сразу, я готов ссудить тебя, отдавать
будешь по частям.
Просто перепил, а Рабинович хочет заработать на длительном лечении... Что,
по-твоему, я плохо выгляжу? Приведи девку, я докажу тебе, что нахожусь в
прекрасной форме...
Просто ты зарос, поэтому выглядишь не так, как всегда... Ты что
почувствовал, когда тебя прижало?
сплетении, дыхание зажало... Будь я трезвый, и внимания бы не обратил... Я
же тогда набрался, вот и...
раз в локте, наверное, упал...
Вообще-то, если ты согласишься поработать с одним моим приятелем над
сценарием о том, как человек сидит в тюрьме, а на самом деле воюет против
наци, может получиться сценарий...
что в этом есть зерно... Что ты? Болит? Почему морщишься?
болезни проходят. Я оставил Рабиновичу мой телефон, как будет скучно -
звони, я сразу приеду, ты мне, действительно, симпатичен...
французских духов, Роумэн лежал долго, не двигаясь, ощущая усталость,
словно после длительной пробежки. Когда заглянула сестра, он попросил ее
налить чая из термоса:
укрепляет сердце...
фармакологией, я не могу разрешить вам пить то, что не он прописывал.
выйду к себе в "Юниверсал", мне надоело лежать здесь без толку!
минуту.
термос, прижал палец к губам, Рабинович все понял, продолжил с еще большей
яростью: - у вашего брата кинематографиста! Приносят какие-то чаи без
моего разрешения, как можно, а?! Вы тяжело больны, Роумэн, ясно вам? И я
запрещаю вам есть или пить что-либо без моей санкции!
стенокардия! Хотите сдохнуть - извольте! Только не у меня в клинике, я
престижный врач!
понял сразу же.
он консультировался со мной, что вам можно пить, а что нельзя! С него еще
станется принести вам виски в термосе!
вылил содержимое; выливал с яростью, не у д е р ж а л в руках, уронил,
стекло разбилось; Роумэн кивнул, попросил глазами дать ему остатки
термоса, быстро разобрал, нашел то, что искал, - черненький кубик
п о д с л у ш к и; показал Рабиновичу, тот кивнул.
заботится, а вы... Термос дорогой, как я теперь погляжу в глаза другу?
но я ее к вам не пущу, на сегодня с вас хватит визитеров.
на улице машины, там должны записывать мой разговор с помощью этого
долбанного термоса". "Я же смотрел, - одними губами ответил Рабинович, -
стоит "форд" с двумя пассажирами, подъехали сразу же, как только пришла
Элизабет". "Ну, сволочи, - шепнул Роумэн, - вот ведь обложили, а?!"
Лондон Джек
Володихин Дмитрий
Свержин Владимир
Контровский Владимир
Орловский Гай Юлий