почести, чины, богатство или смерть, и этого было вполне достаточно.
лерии и пехоты, получив приказ овладеть различными крепостями, являвши-
мися узлами стратегического сплетения, называемого Фрисладдией.
ливого военачальника. Офицеры знали, что генерал, не менее осторожный и
хитрый, чем храбрый, не пожертвует без крайней необходимости ни одним
человеком, ни пядью земли. У него были старые военные привычки: жить за
счет вражеской страны, держать солдат в веселье, а врага - в горести.
Никогда не видали более удачно задуманных битв, более подготовленных и
своевременно нанесенных ударов, более умелого использования ошибок, до-
пущенных осажденными. За месяц армия даАртаньяна взяла двенадцать кре-
постей.
Артаньян велел вырыть траншею, делая вид, что ему и в голову не прихо-
дит, будто его люди могут уставать. Землекопы и рабочие в армии этого
человека были энергичные, смышленые и старательные, потому что он отно-
сился к ним как к солдатам, умел делать их работу почетной и оберегал их
от опасности. Надо было видеть, с каким рвением они переворачивали боло-
тистую почву Голландии. Солдаты острили, что груды торфа и глины тают у
них на глазах, как масло на сковородках голландских хозяек.
это улучшило хорошее настроение короля и усилило в нем желание развле-
кать дам. Победы даАртаньяна придавали столько величия королю, что г-жа
де Монтеспан называла его теперь Людовиком Непобедимым.
ком Победоносным, в немалой мере утратила благосклонность его величест-
ва. К тому же у нее нередко бывали заплаканные глаза, а для непобедимого
нет ничего более неприятного, чем любовница, которая плачет, когда все
кругом улыбается. Звезда мадемуазель де Лавальер закатывалась, застилае-
мая тучами и слезами.
это утешало Людовика во всех неприятностях и невзгодах. И всем этим ко-
роль был обязан даАртаньяну, и никому больше. Его величеству было угодно
признать эти заслуги, и он написал Кольберу:
таньяну от моего имени; свои обещания он неукоснительно выполняет. Все,
что потребуется для этого, вы получите в надлежащее время.
присланного к нему даАртаньяном, вручил этому офицеру письмо для его ге-
нерала и небольшой инкрустированный золотом ларчик черного дерева, кото-
рый был не слишком объемист, но весил, очевидно, немало, поскольку пос-
ланному дали пять человек охраны, чтобы помочь отвезти его. Эти люди
добрались до осаждаемой даАртаньяном крепости лишь перед самым восходом
солнца и тотчас же отправились к генералу.
человеком на редкость упорным, была произведена вылазка, во время кото-
рой осаждаемые засыпали земляные работы французов, убили семьдесят семь
человек и начали заделывать брешь в крепостной стене, и ДаАртаньян, раз-
досадованный этой их дерзостью, вышел с девятью ротами гренадеров, чтобы
исправить причиненные врагом повреждения.
и ночи, где бы тот ни был Итак, сопровождаемый своею охраной, офицер
верхом поехал к траншеям.
в шляпе с золотым галуном, в мундире с расшитыми золотом обшлагами, со
своей длинной тростью в руках. Он покусывал седой ус и время от времени
левой рукой стряхивал с себя пыль, которая сыпалась на него, когда па-
давшие поблизости ядра взрывали землю.
неутомимо работали киркой и лопатой, тогда как солдаты возили тачки с
землей и укладывали фашины. На глазах росли высокие насыпи, прикрывавшие
собою траншеи.
окружающими его людьми. И он совсем успокоился, когда к нему, почти-
тельно обнажив голову, подошел начальник саперов и доложил, что трапшея
стала снова пригодной для размещения в ней солдат. Едва этот человек
кончил докладывать, как ядром ему оторвало ногу, и он упал на руки даАр-
таньяна. Генерал поднял своего солдата и спокойно, стараясь ободрить
ласкою раненого, отнес его в траншею. Это произошло на виду у всей ар-
мии, и солдаты приветствовали своего командира шумными аплодисментами.
ратилось в неудержимый порыв: две роты по собственному почину бросились
к неприятельским аванпостам и мгновенно смяли противника. Когда их това-
рищи, удерживаемые с большим трудом генералом, увидели этих солдат на
крепостных бастионах, они также устремились вперед, и вскоре начался
ожесточеннейший штурм контрэскарпа, который был ключом ко всей крепости.
свою армию - это дать ей возможность захватить крепость. Он бросил все
свои силы на два пролома в стене, заделкой которых в это время были за-
няты осаждаемые. Удар солдат даАртаньяна был страшен. Восемнадцать рот
приняло в нем участие, и сам генерал сопровождал их на расстоянии в по-
ловину пушечного выстрела от крепостных стен, чтобы поддержать их штурм
своими резервами.
гренадерами даАртаньяна. Осажденные отчаянно сопротивлялись; комендант
отстаивал каждую пядь занятой им позиции. ДаАртаньян, чтобы положить ко-
нец сопротивлению неприятеля и заставить его прекратить стрельбу, бросил
на крепость еще одну колонну штурмующих; она пробила брешь в воротах, и
вскоре на укреплениях, в языках пламени, показались беспорядочно бегущие
осажденные, преследуемые сломившими их сопротивление осаждающими.
собой чей-то голос:
мая во внимание вашу безупречную службу и честь, которую вы доставляете
его армии, он назначает вас маршалом Франции.
ли. Он приказывает завершить начатую вами осаду благополучно для вас и с
успехом для его дела".
глаза, чтобы следить за продвижением своих войск, бившихся на крепостных
стенах среди вихрей огня и дыма.
часа, - сказал он посланному Кольбера и принялся дочитывать полученное
письмо.
те, надеюсь, сердиться, узнав, что, пока вы, воины, защищаете своей шпа-
гой короля, я побуждаю мирное ремесло создавать достойные вас знаки на-
шей признательности.
ренность моих чувств.
тот подошел, держа ларчик в руках. Но когда маршал собрался уже посмот-
реть на его содержимое, со стороны укреплений послышался оглушительный
взрыв и отвлек внимание даАртаньяна.
белого знамени и не слышу сигнала, оповещающего о сдаче.
бой полный решимости офицер, получивший приказ пробить в крепостной сте-
не еще одну брешь. Затем, несколько успокоившись, он снова повернулся к
посланному Кольбера; тот все так же стоял возле него с ларчиком нагото-
ве.
тельское ядро выбило ларчик из рук офицера и, ударив в грудь даАр-
таньяна, опрокинуло генерала на ближний бугор. Маршальский жезл, выва-
лившись сквозь разбитую стенку ларчика, упал на землю и покатился к
обессилевшей руке маршала.
ро и отбросило маршала, но он, по крайней мере, не ранен. Надежда эта,
однако, не оправдалась; в кучке перепуганных офицеров послышались тре-
вожные возгласы: маршал был весь в крови; смертельная бледность медленно
покрывала его благородное, мужественное лицо.
ратить свой взгляд в сторону крепости и различить на главном ее бастионе
белое королевское знамя; его слух, уже не способный воспринимать шумы
жизни, уловил тем не менее едва слышную барабанную дробь, возвещавшую о
победе.
золотыми лилиями, он опустил глаза, ибо у него не было больше сил смот-
реть в небо, и упал, бормоча странные, неведомые слова, показавшиеся
удивленным солдатам какою-то кабалистикой, слова, которые когда-то обоз-
начали столь многое и которых теперь, кроме этого умирающего, никто
больше не понимал: