Чтение 45–й страницы книги ~Машина различий~

- Это произошло на дерби. Я увидел, как некая дама с вуалью в наемном
экипаже подвергается самому грубому и неподобающему обращению со стороны
своих спутников, мужчины и женщины, каковых я счел за преступников; позднее
выяснилось, что имя этой женщины Флоренс Рассел Бартлетт - как вам, скорее
всего, уже известно.

- Да. Мы весьма активно разыскиваем эту миссис Бартлетт.

- Мне не удалось идентифицировать ее напарника. Но я вроде бы краем уха
слышал его имя: Свинг. Или капитан Свинг.

Брови Фрейзера чуть приподнялись.

- Вы сказали об этом мистеру Олифанту?

- Нет. - Мэллори чувствовал, что идет по тонкому льду.

Фрейзер задумался.

- Может, оно и к лучшему, - сказал он в конце концов. - У мистера
Олифанта иногда разыгрывается фантазия, а ?капитан Свинг? весьма популярен в
среде заговорщиков. Мифическая личность, вроде Неда Лудда - ?генерала
Лудда?. Когда-то банды Свинга были, так сказать, сельскими луддитами. Мелкие
вредители - сено поджигали и все такое прочее. Но в смутные времена они
совсем распоясались, перебили уйму дворян, пожгли дотла их усадьбы.

- Понятно, - кивнул Мэллори. - Так вы что, думаете, этот малый луддит?

- Луддитов больше нет. - В голосе Фрейзера звучала легкая насмешка. - Они
вымерли, как ваши динозавры. Я скорее подозреваю, что это какой-то
зловредный любитель старины. У нас есть его описание, есть собственные
методы - когда мы его возьмем, непременно поинтересуемся, с чего бы это
такой странный псевдоним.

- И этот парень был ничуть не похож на батрака - этакий тебе ипподромный
щеголь, подделывающийся под француза. Когда я вступился за леди, он выхватил
стилет! Зацепил меня по ноге. Слава еще Богу, что клинок не был отравленный.

- Возможно, и был, - заметил Фрейзер. - Яды - распространенные яды -
вовсе не так сильны, как принято думать...

- Так вот, я сбил мерзавца с ног, после чего он и его сообщница сбежали,
оставив свою жертву в кэбе. Сукин сын дважды поклялся, что убьет меня.
?Уничтожит?, так вот красиво он выражался... Затем я понял, что загадочная
дама не кто иная, как леди Ада Байрон. Она говорила весьма странным образом
- словно была чем-то опоена или потеряла разум от страха... Она просила меня
проводить ее к королевской ложе, но, когда мы туда подошли, сбежала без
единого слова благодарности.

Мэллори немного помолчал.

- Вот, в общем-то, и все. Вскоре после этого я выиграл значительную сумму
денег, поставив на гоночный пароход, построенный одним из моих друзей. Он
дал мне очень полезную информацию, и в один миг она превратила меня из
скромного ученого в состоятельного человека. - Он подергал себя за бороду. -
При всей разительности этого превращения, в то время оно казалось меньшим из
чудес.

- Понимаю. - Фрейзер надолго замолчал. Они вышли на уголок Ораторов, где
потные, раскрасневшиеся мужчины поливали скептически настроенную толпу
потоками пламенного красноречия; трибунами им служили ящики из-под мыла.

Все так же молча они пересекли шумный, суматошный Найтсбридж. Мэллори
ждал, что Фрейзер заговорит, но тот молчал. У высоких кованых ворот
Грин-парка полицейский повернулся и несколько секунд изучал улицу, по
которой они только что прошли.

- Мы можем срезать через Уайтхолл, - сказал он наконец. - Я знаю, как там
пройти.

Мэллори согласно кивнул.

У Букингемского дворца менялся караул. Королевская семья по обычаю
проводила лето в Шотландии, но гвардейская бригада отправляла свой
ежедневный ритуал и в отсутствие королевы. На горделиво вышагивающих
лейб-гвардейцах было крымское полевое обмундирование - бесформенные
тускло-коричневые куртки и брюки, беспорядочно заляпанные темными и светлыми
пятнами. Новейшая, разработанная британскими учеными ткань делала солдат
почти невидимками и, судя по восторженным отзывам военных корреспондентов,
приводила русских в полное замешательство. Вслед за гвардейцами упряжка
артиллерийских лошадей тащила большую армейскую каллиопу; веселые трели
альтов и воодушевляющее гудение басов звучали в гнилом, неподвижном воздухе
странно и жутковато.

Мэллори ждал, когда же Фрейзер что-нибудь решит. Наконец он не выдержал.

- Вы верите, что я встретился с Адой Байрон, мистер Фрейзер?

Фрейзер прочистил горло и несколько смущенно сплюнул.

- Да, сэр, верю. Мне не слишком нравится вся эта история, но я не нахожу
в ней ничего необычного.

- Ничего необычного?

- Да, сэр. Мне понятно, как такое могло случиться. Это игорные дела. У
леди Ады есть ?Модус?.

- ?Модус?? Что это такое?

- Это легенда игроков, доктор Мэллори. ?Модус? - игорная система,
секретная машинная программа, способная взять верх над всеми исхищрениями
букмекеров.

Каждый жуликоватый клакер мечтает о ?Модусе?, сэр. Это - их философский
камень, способ сотворить золото из ничего.

- Это что, правда? Такой сложный анализ, неужели он возможен?

- Не знаю, сэр, но, если возможен, леди Ада Байрон вполне могла его
осуществить.

- Друг Бэббиджа, - задумчиво проговорил Мэллори. - Да, я могу в это
поверить. Вполне могу.

- Так вот, - продолжал Фрейзер, - возможно, ей только так кажется. Я не
математик, но я знаю, что до сих пор ни одна игорная система не работала.
Как бы там ни было, наша леди снова вляпалась. - Фрейзер сокрушенно
вздохнул. - Она гоняется за этим клакерским фантомом уже много лет, а
попутно якшается с шулерами, низкопробными клакерами, ростовщиками, а то и с
кем похуже. Ее игорные долги достигли скандальных размеров!

Мэллори задумчиво сунул большие пальцы за ремень.

- Ну что ж! Если Ада действительно нашла ?Модус?, у нее больше не будет
долгов!

- Простите, сэр, но я никак не ожидал от вас подобной наивности. -
Фрейзер смотрел на ученого с искренним состраданием, как на сельского
дурачка. - Появление настоящего ?Модуса? подорвет саму концепцию скачек! Все
эти наши околоспортивные господа лишатся средств к существованию... Видели
когда-нибудь, как ипподромная толпа бьет проштрафившегося букмекера? Будь
эта ваша Ада хоть самый великий синий чулок, здравого смысла у нее не
больше, чем у курицы!

- Она - великий ученый, мистер Фрейзер! Истинный гений. Я читал работы
леди Байрон, применяемая в них математика...

- Леди Ада Байрон, королева машин. - В голосе Фрейзера было больше
усталости, чем презрения. - Сильная женщина! Совсем как ее мать, да? Носит
зеленые очки и пишет ученые книги... Она хочет опрокинуть вселенную и
сыграть полушариями в кости. Женщины не умеют вовремя остановиться...

- Вы женаты, мистер Фрейзер? - улыбнулся Мэллори.

- Бог миловал, - пробурчал инспектор.

- Я тоже, пока. А леди Ада никогда не была замужем. Она обручилась с
наукой.

- Каждая женщина нуждается в муже, чтобы тот держал ее в узде. - В голосе
Фрейзера звучала страстная убежденность. - Так и только так промыслил
Господь.

Мэллори нахмурился.

Заметив это, Фрейзер несколько изменил формулировку:

- Это эволюционная адаптация рода человеческого.

Мэллори медленно кивнул.

Инспектор Фрейзер явно не горел желанием встретиться с Бенджамином
Дизраэли; он не слишком убедительно объяснил, что необходимо наблюдать за
улицами на предмет шпионов, однако было вполне очевидно, что полицейский
наслышан о хозяине дома и не доверяет его сдержанности. И с должным на то
основанием.

Мэллори встречал в Лондоне немало деловых людей, но Диззи - букв, головокружительный> Дизраэли был всем лондонцам лондонец. Мэллори не
питал к Дизраэли особого уважения, однако находил его занятным собеседником.
Дизраэли знал - или делал вид, что знает, - все закулисные интриги в Палате
общин, все свары среди издателей и ученых, все званые вечера и литературные
четверги у леди Такой-То и леди Как-Бишь-Ее-Там. Его умение казаться
всеведущим граничило с чудом.

Мэллори случайно узнал, что Дизраэли, вполне добропорядочного агностика,
забаллотировали на выборах в три или четыре клуба, возможно - из-за его
еврейского происхождения. Впрочем, образ жизни и манеры этого человека
оставляли стойкое впечатление, что всякий лондонец, с ним не знакомый, либо
имбецил, либо безнадежно отстал от жизни. От Диззи исходили какие-то
эманации, какая-то мистическая аура, и даже Мэллори при всем его скептицизме
не мог этого не ощущать.

Одетая в домашний чепец и передник служанка сообщила гостю, что хозяин
уже встали и завтракают. ?Господи, - вздохнул Мэллори, глядя на Дизраэли, с
энтузиазмом поглощающего тушенную в джине макрель, - эта рыба воняет почище
лондонской подземки?. Утренний туалет литератора состоял из шлепанцев,
турецкого халата и бархатной фески с кисточкой.

- Доброе утро, Мэллори. Точнее говоря - кошмарное утро. Жуткое.

- Жутковатое.

Дизраэли отправил в рот остатки макрели, допил чашку черного, как деготь,
кофе и принялся набивать первую за день трубку.

- По правде говоря, вас-то мне и не хватало. Вы ведь немного клакер,
понимаете в технике?

- А в чем дело?

- Новомодная хреновина. Купил ее в ту среду. Продавец клялся и божился,
что она облегчит мне жизнь.

Кабинет Дизраэли был сплошь завален ершиками для чистки трубок,