стало не до этой чертовой бабы со всем ее несуществующим потомством. Он
почему-то вспомнил свою жену, изменявшую ему с банковским клерком. И тещу со
стальными зубами. Это привело его в отвратительное и подавленное
расположение духа. Но даже Клейну было трудно отвлечь его от многократно
отработанного процесса. Полицейский попросил предъявить документы на машину.
Максу и самому было интересно, что в них написано.
изготовленная по специальному заказу на опытном заводе Харьковского
технического института транспортных средств и дорог имени графа Витте.
Офицер изучал бумаги намного дольше, чем требовалось для того, чтобы
прочесть их слева направо, а затем - справа налево. Потом он попросил
Голикова выйти из машины и включил компьютер.
Возможно, его уже насторожила затянувшаяся проверка. Макс был вполне
определенного мнения о том, сумеет ли Клейн загипнотизировать интегральные
микросхемы. Он смотрел на маленький жидкокристаллический экран, как на
зеркало оракула атомного века, дающего непредсказуемые пророчества.
"призрака" значился в банке данных дорожной полиции, а сама модель "клин"
действительно принадлежала господину Голикову МА. Даже сквозь лобовое стекло
Макс видел прозрачные мерцающие глаза Клейна с неразличимыми уже с двух
метров точками зрачков...
извинился и направился к "фольку". Максим побыстрее отъехал и набрал прежние
сто сорок. Рубашка на спине была мокрой, будто кто-то опрокинул ему за
воротник стакан воды. Ирина облегченно засмеялась и потрепала его по голове.
***
потемнели, затягиваясь светоотражающей пленкой. Они поехали, передавая друг
другу бутерброды и бутылку с водой. Всем троим не мешало бы немного
размяться, но упущенное время могло обойтись дороже. На трассе они были
легкой мишенью для вертолетов.
Например, в нем не было кондиционера, радиоприемника, проигрывателя
компакт-дисков и бортового компьютера. Поэтому им пришлось остановиться у
придорожного магазинчика в Мелитополе и купить портативный приемник.
услышать интересующие его новости. Одна из восточно-украинских станций
передала сообщение о нападении некоей хорошо вооруженной банды на поместье
"известного мультимиллионера" под Харьковом. Без подробностей и комментариев
полиции. Еще бы - надо было быть гением, чтобы так быстро разгрести эту кучу
несуразностей!
природой, стараясь не слишком удаляться от машины. Макс впервые убедился в
том, что Клейну не чуждо ничто человеческое. То же самое через час доказал и
мальчик, отчего немного пострадали Иркины джинсы. День, который мог бы быть
веселым, получился жарким, грязным, полным болезненных ощущений и
подавленности.
тем, что делает явно дорогая тачка с харьковскими номерами так далеко от
дома. После того, как выяснилось, что "клин" не угнан, неминуемо возник
вопрос о двух лишних, с точки зрения полиции, пассажирах.
машине, сражаясь сразу с четырьмя невидимыми противниками. В конце концов.
Макс отвел лейтенанта в сторону и начал плести какую-то чушь о своей
любовнице и ее малолетнем брате, которые опаздывали на - самолет, подкрепляя
свои слова новенькими хрустящими купюрами с двуглавым имперским орлом.
если не все. Голиков покинул полицейский пост, "похудев" на несколько сотен.
Он был немного сердит на Ирен - та вдруг превратилась в молчаливую
скромницу. А ведь могла бы в два счета запудрить мозги впечатлительным
провинциалам... Во всяком случае, они были уже в Крыму в разгар курортного
сезона - на райском полуострове, где когда-то были написаны "Киммерийские
сумерки", а сейчас сюда приезжали в поисках развлечений, приключений и
отдохновения.
относилась к их маленьким причудам вроде скоростного катания по серпантину
при луне или остановок в неположенном месте, сопровождавшихся ритмичным
раскачиванием кузова. Полицейские очень хорошо знали, за счет чьих средств
пополняется местный бюджет.
отдохнуть в каком-нибудь мотеле в степной части полуострова, но Клейн
настоял на том, чтобы ехать прямо на побережье. Если понятная и преодолимая
опасность осталась позади, то враг гораздо более страшный, чем полиция, все
еще угрожал им.
гор и всемирно известные пляжи Гурзуфа, Феодосии, Ялты... И все было
пропитано и отравлено страхом - даже воздух в глубоком синем небе.
Глава сорок седьмая
громадное облегчение тому ничтожно малому, что осталось в нем от старой
личности, забившейся в самую глубокую нору мозга, словно испуганная и
подозрительная? крыса.
телевизора через темные стекла очков. Он надел их после того, как техник на
аэродроме заметил изменения, происходящие с его глазами, и с тех пор больше
не снимал.
интимных вещах знал пока только он один. Ему приходилось пить молоко и
поглощать детские смеси. Этого требовало существо, поселившееся у него
внутри, и он не мог ослушаться. Еще бы - ведь именно оно избавило его от
воспоминаний и угрызений совести, сделало жизнь по-младенчески легкой,
бездумной и приятной. К тому же существо пока ничего не требовало взамен;
ему была нужна только легкая и питательная молочная диета... Сознание
Девятаева стало сознанием этого существа, за исключением набора знаний и
профессиональных навыков, которые требовались для того, чтобы вести прежний
образ жизни и выполнять привычную работу. Желания и потребности свелись к
минимуму; теперь Антон не нуждался в женщинах, выпивке, развлечениях и в
каком бы то ни было самосовершенствовании. Он стал вполне совершенным
орудием в хозяйских руках. Он осознавал себя лишь частично и не мог сказать
с уверенностью, где происходит процесс этого осознания - в голове или чуть
ниже желудка. У него было два живых головных мозга, связанных неизвестным
образом, а тело подчинялось инстинктам инфантильного ребенка.
ему спорной: "Истинно говорю вам, если не обратитесь и не будете как дети,
не войдете в Царство Небесное" . Но могло случиться, что вдруг
и потянуло бы. В этом случае он, наверное, он испугался бы такого странного
кощунственного желания, а потом согласился бы со сказанным, потому что стоял
в этом царстве одной ногой
заботился о завтрашнем дне и о хлебе насущном. Когда становилось скучно, он
ложился спать или играл сам с собой в крестики-нолики и, что самое
удивительное, иногда выигрывал. Когда существо хотело есть, он открывал
холодильник и доставал йогурт или готовил молочную смесь.
разных магазинах, чтобы никто не заподозрил его в киднеппинге. Он надевал
свободную одежду, и еще ни одна живая душа не обратила внимания на то, что у
Девятаева заметно увеличился живот. Он стал очень примитивным и очень хитрым
парнем, этот бывший полковник! Он видел двуногих насквозь... Когда до него
дошло известие о нападении на поместье, он первым делом отправился туда и
убедился в том, что самолетный ангар и стоявший в нем "Ан-58" не пострадали.
Тогда он вернулся к себе и стал терпеливо ждать инструкций от босса. Тем
более, что это полностью совпадало с желаниями благодетеля, ворочавшегося на
месте его кишок, ставших бесполезными, - все продукты жизнедеятельности
покидали организм пилота в виде жидкости.
мгновенно сменился явью. Повторяющиеся, раздражающие слух звуки означали,
что он должен снять трубку телефона специальной линии, защищенной от
прослушивания.
ему вылетать ближайшим утром и приземлиться на полосу крымского отеля
"Пирамида". Кроме этого, пилот получил приказ никого не ставить в
известность о звонке и местонахождении Голикова и Клейна.
Возможно, его голос показался Максу немного странным. Возможно, он понемногу
утрачивал мужественность; в нем появились писклявые нотки.
Глава сорок восьмая
погруженную в море. От этого угла начинался причал, к которому в случае
необходимости мог пристать даже океанский лайнер. С высоты птичьего полета
можно было видеть, как три из четырех граней пирамиды - южная, восточная и
западная - сверкают тысячами ячеек солнечных батарей.
Белов Вольф
Шилова Юлия
Сертаков Виталий
Шилова Юлия
Акунин Борис
Корнев Павел