вдоль ограды к южной дороге, а через стоявшее под парами поле к старому
дубу, от которого он когда-то шел к калитке, но отклонился, попав на
свежую пашню, и ушел в темноте далеко в сторону, что позволило ему ценой
несостоявшегося свидания открыть закон преломления света.
рассмотрев вдали у калитки две фигурки, и помахал им рукой с горьким,
щемящим чувством, будто не увидит их больше никогда...
плавно покачиваясь из стороны в сторону, а не подпрыгивая в седле, как от
уколов, при каждом шаге упругой рыси былого доброго коня дядюшки Жоржа,
после чего в свое время Пьеру пришлось долго приходить в себя.
ним после освобождения из тюрьмы, спеша на любовное свидание и меньше
всего заботясь о сохранении верности своей будущей невесте Генриэтте,
готовый уступить ее хоть Пьеру Ферма.
Ферма, и пусть фатоватый мушкетер презрительно окинул его наглым
насмешливым взглядом с высокого седла своего боевого приплясывающего коня.
Пьеру Ферма, в его шестьдесят три года, требовалось не гарцевать, как на
параде, а засветло добраться до знакомого трактира, где еще начинающим
советником парламента разыскивал следы проезжего мушкетера.
хмурым, затянутым беспросветными тучами небом, с обессилевшими, осевшими
на голых сучьях придорожных деревьев птицами, словно уже отлетавшими свое.
Опасно скользкой была чмокающая под копытами дорога, покрытая мутными
лужами, рябыми от капель начинающегося холодного дождя или снежной крупы,
и над всем этим - леденящий, пронизывающий до костей ветер, с диким воем
мятущийся по мертвым, безлюдным полям.
неосознанную тревогу, даже страх неведомого или вообразить себя в хвосте
печального шествия с завываниями невидимых плакальщиц.
она могла вырвать его из этого угнетающего окружения и перенести в
знакомый ему мир строгих чисел и ясных законов, где нет места ни мистике,
ни суеверию.
воспоминанием о далеком и древнем кладбище с надгробной надписью, таившей
изящную прелесть лаконизма скрытого в ней "неопределенного диофантова
уравнения", заслоненного грубым, лежащим как бы на поверхности многочленом
с одним неизвестным, доступным для решения неискушенным умам. Затем
возникло в памяти подземелье храма бога Тота с изображением квадратов,
расшифрованных им как ряды прямоугольных треугольников. И стоящий над всем
этим строгий пифагоров закон, известный за тысячи лет до Пифагора,
действительный только для прямоугольных треугольников, относящихся к
"плоским местам", как называл их Ферма! А "пространственные места",
подчиняются ли фигуры на них подобным закономерностям, начиная с куба,
квадрато-квадрата, который представляет собой первую из
"субпространственных фигур", требующих более трех измерений*.
можно достать лишь в трактире.
стали лучше с того давнего времени, когда он проезжал мимо них,
наткнувшись тогда на красующееся над трактиром деревянное колесо с телеги,
зазывающее всех, кто едет, остановиться здесь на постоялом дворе.
кїоїлїеїсїе".
глазами принял у него лошадь, чтобы отвести на конюшню.
мужчину внушительного роста, совсем седого, но с лихо закрученными еще
темными усами, сразу напомнившими ему гвардейца, которого, как сказали
тогда в этом кабачке, выхаживала после ранения на поединке с мушкетером
миловидная крестьяночка.
(предварительно намотав на нее паутину, свидетельницу старины) и, поставив
ее на стол, подсел к гостю.
проехать? Кажется, я бывал там, но давно, забыл дорогу. Да и не помню
таких баронов, де Гранжери.
пожаловал им такое звание, не знаю, за какие такие заслуги? Может быть, за
то, что сын у нее родился после смерти мужа. - И он громко расхохотался.
трактирщик, наливая стакан вина. - Память-то сдает, сударь! Что вчера
было, как ветром выдувает из головы, а вот давно прошедшее держится, колом
не вышибешь. Да и вышибать не хочется. Славное было время, сударь, при его
высокопреосвященстве господине кардинале Ришелье, не правда ли? Вам не
приходилось его видеть? Какой он молодец был, хоть ростом и не вышел! А
как на коне скакал, даром что духовного звания! Ха-ха! Впрочем,
генералиссимус!
мимо нашего строя на боевом коне, в доспехах, словно остался герцогом, а
не посвящен папой в кардиналы. Выпьем за его память!
вспоминаю, кого я видел тридцать с лишком лет назад лежащим в постели
после ранения в поединке с неким мушкетером.
были тем шпионом, которого подослал ко мне его высокопреосвященство,
запретивший дуэли и среди своих гвардейцев? Я ведь не зря вас про него
спросил.
высокопреосвященства, а лишь советником парламента в Тулузе, стараясь
выяснить имя проезжего мушкетера, который дрался на поединке с вами.
на поединке.
правилах гвардейцев его высокопреосвященства господина кардинала Ришелье
прощать своих врагов!
не мог, так отделал меня этот проклятый мушкетер, не то я, заподозрив
шпиона, проткнул бы его шпагой, как каплуна. Ха-ха! Но с тех пор, сударь,
как я женился на своей женушке, выходившей меня после ранения, и купил на
ее приданое этот трактир, не поднимаю больше руки ни на кого, разве что на
кур и поросят для господ проезжающих.
вина и наклонился к Ферма:
назовете ли вы имя того мушкетера? Честное слово, я готов тряхнуть
стариной, шпага у меня еще хранится в кладовке. Ха-ха!
некоторым соображениям, могу лишь сказать вам, что он сейчас стал одним из
маршалов Франции.
себе и гостю.
лицом, принесла поднос с горячим ужином: жареного кролика с картофелем и
сыр.
я, что вас тогда к нему подослали, уж больно сердечно вы со мной
поговорили.
отведете меня в какую-нибудь комнатушку, где я смогу провести время до
утра, воспользовавшись пером, бумагой и чернилами, которые вы мне
принесете.
и хорошо вспомнили старое-былое, но записывать это, как я разумею, не
стоит! Да и где нам найти эдакую редкость? Перо, бумагу, чернила? Ха-ха!
Да за тридцать лет, что мы здесь стоим за стойкой, у нас впервые такое
попросили. И хорошо делали, что не просили. Не люблю я писанины!
советую вам перепрятать подальше.
Мичурин Артем
Лукин Евгений
Муркок Майкл
Белогорский Евгений
Распопов Дмитрий