Чтение 45–й страницы книги ~Искушение Фраги~

- Это не я! Что ты на меня уставился? - завопил Барин. - Ты тоже мог его
заказать! Это у тебя он увел бабу!

- Плевать на бабу! - спокойно сказал Еж. - Тебя он вообще собирался
вывести из дела. Шиш не раз говорил, что ты нас подставляешь...

- Это правда, - согласился Сыр. - Шиш всегда считал тебя психом. Все
началось, когда из тайника стал пропадать кокаин.

- Шиш - болван, если считал, что это я. Зачем мне связываться с такой
мелочовкой? - раздраженно заявил Барин.

Он знал, что говорил. Когда третий год сидишь на героине, кокаин уже не
пробирает.

- Ты или не ты, какая разница, - пожал плечами Еж. - Ты теряешь над собой
контроль.

- Это я теряю контроль! Ах ты, козел! - завопил Барин, бросаясь на Ежа.

Тот хорошо рассчитанным ударом в подбородок сшиб его с ног. Барин сел на
полу. Несколько секунд он просидел неподвижно, озабоченно трогая челюсть.

Затем, зарычав от злости, он выхватил пистолет, но Сыр, стоявший рядом,
ногой вышиб его.

Вскочив, Барин быстро попятился задом к окну. Из угла рта у него текла
кровь. Сыргорян наклонился и поднял пистолет.

- Клянусь тебе, Сыр, это не я! - завопил Барин.

Когда он оказался спиной у окна, грянул выстрел. Пуля, пробившая стекло,
вошла Барину в затылок. Тело сползло на ковер. Еж и Сыр бросились на пол и
прижались к стене. К Барину они не подходили, и так ясно было, что ему уже не
поможешь.

- Это не ты в него стрелял? - нервно спросил Еж.

- Ты что сам не видел, что стреляли из окна? А ну пошел вон, не до тебя! -
истерично крикнул Сыр, отталкивая трущегося об его ногу кота.

Послышался визг шин и, осторожно выглянув сквозь жалюзи, Сыр увидел
рванувшуюся с места белую десятку. Компаньоны нерешительно поднялись,
продолжая держаться в стороне от окна.

- Блин, глазам своим не верю! Его убрали! Значит, это не он нас заказал! -
сказал Еж, с ужасом глядя на труп.

Потом он поднял глаза на Сыра и с зарождавшимся подозрением уставился на
него.

- Не смотри на меня. Заказчиком мог быть и он, - мягко сказал Сыр. -
Сквозь жалюзи не разглядишь. Киллер мог и перепутать: стрелять-то ему
приходилось в затылок.

- Ты думаешь: киллер облажался? - с облегчением спросил Еж и его
напряженные мышцы немного обмякли.

- Да, облажался, - мягко сказал Сыр и, вскинув руку, два раза выстрелил в
компаньона.

Еж мешком упал на пол. Он умер мгновенно, не успев даже испугаться. На
лице у него осталось все то же изумленное выражение. Протерев рукоять
пистолета, Сыр вложил его в остывающую руку Барина. Двигался он неторопливо и
рассудительно.

- Дэйствуем методом исключения. Барин мертв. Нас оставалось двое.
Заказчиком был не я. Значит, заказал всех Еж, - сказал он сам себе.

Озабоченно посмотрев на два лежащих на полу распростертых тела, Сыр
подумал, что сейчас ему лучше всего скрыться, пока не приехала милиция. В
офисе никого нет - того, что он стрелял в Ежа, никто не видел. Армянская
диаспора обеспечит ему алиби, а остальное сделают адвокаты и деньги. Хотя он
ничего и не планировал, но теперь он единственный владелец преуспевающего
дела, приносящего огромные доходы. Возможно, "крыша" будет недовольна, но он
знает, как ее успокоить. Деньги снимают все вопросы, а очень большие деньги
снимают и возможность возникновения вопросов.

Закрыв офис, Сыр спустился по лестнице и, радуясь, что припарковал машину
на другой стороне улицы, направился к ней. В тот миг, когда он вставил ключ в
замок зажигания и повернул его, грянул мощный взрыв...

Короткошерстный серый кот наблюдал на взрывом из окна опустевшего офиса,
разбитого взрывной волной. Убедившись, что из машины никто не вышел, кот
вспрыгнул на стол. Мяукнув, он включил компьютер и, ловко нажимая лапкой на
клавиши, вышел в сеть. Набрав некий электронный адрес, кот отправил короткое
сообщение:

"Милая Катя! Бабушка добралась нормально".

Убедившись, что сообщение прошло, кот спрыгнул со стола. Дойдя до тайника
в деревянной обшивке офиса, кот умело открыл его и с наслаждением втянул в
ноздри кокаин из распоротого когтями полукилограммового пакета.

Вскоре кота захлестнула горячая счастливая волна... Захлопнув лапкой
тайник, он с мяуканьем повис на шторе, а потом, пробравшись сквозь разбитое
окно, спрыгнул во двор.

Кот был доволен. Теперь он - хозяин всего, только ему известны номера
счетов и карт. Он разведал их давно, находясь в кабинете, когда хозяева
вводили их. К счастью, никто не обращает внимания на кошек.

Теперь же конец оскорблениям и пинкам! Хватит и на наркотики, и на
красивых кошек - на все хватит, главное найти способ умело остаться в тени.

Переходя улицу, одурманенное наркотиком животное не заметило, как рядом
остановился видавший виды Москвич-"Каблук". Из него вывались двое мужчин. Один
из них ловко набросил на кота сеть и, приоткрыв железный борт, бросил его к
другим таким же бедолагам.

- Смотри, как орет! Никогда не видел, чтобы так орали! - удивленно сказал
его напарник.

- Все равно на мыло пойдет, - сказал первый, садясь за руль.

Машина тронулась.

Дмитрий Емец

АБОРТ

Андрей Гаврилов, молодой предприниматель (стеклопакеты, витражи) вернулся
из Челябинска, где был в командировке.

Выйдя из аэровокзала, он с некоторым подозрением, свойственным всем
возвращающимся москвичам, втянул носом воздух, в котором сложно перемешивались
запахи мокрого асфальта, автомобилей, свежевымытой листвы и ближайшей
шашлычной.

Гаврилов был в хорошем легком настроении, как человек, завершивший
хлопотное дело и предчувствующий нечто приятное. Ехать домой ему не хотелось,
тем более что там не знали еще о его приезде, и он решил отправиться к своей
любовнице Кате. (Собственно, он решил это еще в самолете).

Предприниматель поймал такси, уверенно бросил чемодан на заднее сидение, а
сам развалился рядом с шофером. Шофер, маленький армянин с блестящей лысиной и
сизыми щеками, вопросительно покосился на пассажира.

- На Зел„ный проспект. И давай, батя, побыстрее: к женщине своей еду, -
сказал Гаврилов.

Шофер понимающе поднял кверху указательный палец. Всю дорогу Гаврилов
шутил и травил байки, а в конце, не спрашивая сдачи, бросил на сидение две
сотни. Армянин же в качестве ответной любезности пожелал ему нечто
предсказуемое, что в устах у русского звучит всегда скверно, а у южных
народов, не вкладывающих в это никого смысла, кроме изначально-плодородного,
довольно мило.

Катя открыла ему сразу, будто ждала на пороге. Она была босиком, в синем
домашнем халате. Темные волосы собраны сзади в пучок. Она стояла в прихожей,
опустив руки вдоль туловища, и смотрела на Гаврилова.

- Привет! Не узнала, что ли, Мумрик? Или у тебя любовник под кроватью? -
удивился он, протягивая ей розы и бутылку красного вина.

Гаврилов всегда называл Катю Мумриком, находя это необыкновенно забавным.

Катя взяла розы и поднесла к лицу, не нюхая их, а словно загораживаясь.

- Ты когда приехал? - спросила она сквозь букет.

- Только что, - Гаврилов кивнул на чемодан.

- Я тебя сегодня не ждала... Уже спать собиралась лечь, - задумчиво
сказала Катя. - Ужинать будешь?

- Еще как! Я так голоден, что человека бы съел, - пошутил Гаврилов.

Пока он был за столом, Катя сидела к нему боком, и смотрела, как он
поглощает ужин. Во всей ее позе, в руках, машинально разглаживавших складки
скатерти, в сутулившейся спине, в том, что она совсем не смотрела на свое
отражение в зеркальной двери кухни, было нечто обмякшее, усталое...

Гаврилов смутно ощущал, что сегодня его любовница ведет себя иначе, чем
всегда, но по своему обыкновению не пытался разобраться в женских настроениях,
зная, что все равно ничего не поймет. "Будешь в бабьи мысли вникать - сам
обабишься!" - подумал он.

Поужинав, Гаврилов отодвинул тарелку и вытер полотенцем губы.

- Иди ко мне! Вс„-таки десять дней не виделись, - с обычной
бесцеремонностью сказал он и, придвинувшись, стал целовать Катю в подбородок,
в шею, в губы, вначале неторопливо, а потом, по мере увлечения, вс„ быстрее.

Он предвкушал уже продолжительное удовольствие, которого был лишен все дни
командировки. Обычно, когда он целовал ее так, Катя начинала вначале смеяться,
потом наклоняла голову, словно пытаясь увернуться, потом на секунду замирала и
порывисто обнимала его. Но сегодня что-то шло не так. После нескольких
поцелуев она, словно очнувшись, порывисто отстранилась и встала.

- Что с тобой, Мумрик? - удивился Гаврилов.

- Мне сегодня нельзя, - сухо сказала Катя.

- А-а, - разочарованно протянул он. - Красный флаг?

- Нет... Я позавчера аборт сделала.

Гаврилов не сразу понял, что она ему сказала.

- Ты о чем, Мумрик? Какой аборт? - спросил он.

- Не знаешь, какие аборты бывают? Почитай медицинскую энциклопедию. Это
там одно из первых слов.