субстанции мозга, чье богатство исчезает вместе с бренной материей, хотя
заслуживает вечности.
"Призраки", с их утонченной, хотя и несколько абстрактной,
проницательностью, безусловно, заметили разницу в отношении к ним со
стороны Кея и Корлиса, но ничем не проявили этого. С обоими они держались
несколько отчужденно и в то же время доброжелательно. Холодность сочеталась
с предупредительностью.
Уже потом, на Базе, Корлис пришел к выводу, что "призраки", утратив
непосредственность восприятия, живость ощущении и возможность испытывать
удовольствия, без которых не мыслит себя человек, приобрели взамен
феноменальную способность анализировать. Так, слепой частично компенсирует
потерю зрения обострившимся слухом. "Призраки" были превосходными
психологами и не хотели показаться навязчивыми!
Сейчас Корлис испытывал к ним симпатию и уважение. Желает того Кей или нет,
но они существуют, и абстрагироваться от факта их существования, а тем
более отбросить в небытие, как только отпадет надобность, было бы
недостойно человека! Две формы человеческого разума должны сосуществовать,
дополняя друг друга. И если человечество возродится (а Корлис был уверен,
что так и будет), то общество объединит в себе людей и "призраков".
Кто-то из древних сказал: "Человек только тогда человек, когда одухотворен
идеей". "Призраки" одухотворены стремлением сохранить знания для живущих. И
пусть у них нет стимула развития, они вопреки этому пришли к пониманию
вселенского единства людей.
"А мы до сих пор не преодолели замкнутости, для нас Гема - единственный из
миров, наш сегодняшний горизонт. Но когда мы его достигнем, перед нами
откроются новые горизонты, и мы пойдем дальше, вооруженные горьким опытом
предков и ретроспективной мудростью "призраков", - подвел итог своим
пространным рассуждениям Корлис.
После их возвращения из экспедиции на Базу минуло почти три года. Так много
и, с другой стороны, как ничтожно мало сделано за это время! Около тридцати
челночных рейсов. Доставка энергола на станции. Пристыковка еще шести из
них к Базе.
Первоочередной задачей стало строительство Космополиса - города на орбите.
А в перспективе - создание исследовательской станции на Геме. "Станция, -
думал Корлис, - со временем перерастет в колонию, которая начнет
пополняться переселенцами с орбиты. Только когда это еще будет... Нужно
убедить орбитян в необходимости вернуться на Гему. Заручиться поддержкой
большинства. Но удастся ли?"
И вообще, сколько проблем еще предстоит решить! Надо избежать ошибок,
допущенных предками, их разобщенности, метаний, стихийных поисков. Будущее
общество с самого начала должно строиться на справедливых принципах.
Зародыш такого общества уже существует на Базе, однако это лишь уменьшенная
до карликовых масштабов модель. Но кому, как не Корлису, известно: даже
идеально функционирующая модель не может гарантировать успеха, если от нее
перейти к реальной, зачастую жестоко разочаровывающей действительности...
Подобно древним городам Гемы, которые разрастались как бы сами собой, не
согласуясь с какими-либо проектами и всячески сопротивляясь любой попытке
упорядочения, База укрупнялась за счет хаотической пристыковки все новых и
новых станций. Иными словами, она представляла собой почти случайное
нагромождение орбитальных модулей.
Крупнейшая станция Ассоциации государств, когда-то служившая орбитальной
астрофизической обсерваторией, явилась чем-то вроде центра кристаллизации.
К этому зародышу постепенно присоединялись дополнительные ячейки.
"Кристалл" рос, но до чего же он был уродлив!
Давней, казавшейся неосуществимой мечтой орбитян было создание Космополиса.
И вот теперь, благодаря поставкам с Гемы, мечта начала осуществляться. Но
как поступить с нелепым сооружением, воздвигнутым на орбите трудами
нескольких поколений космических беженцев?
Даже сейчас, когда орбитяне располагали возросшими ресурсами, демонтаж Базы
был им не по силам. Оставалось упорядочить дальнейшее строительство.
Впервые введенный пост главного архитектора Космополиса занял Лоор -
болезненно бледный человек среднего возраста, самолюбивый и упрямый, но
зарекомендовавший себя не только как талантливый строитель, но и как
непревзойденный оратор. Он пользовался поддержкой большинства орбитян и, в
особенности, молодежи.
Корлис несколько раз встречался с ним на диспутах. Лоор спорил напористо,
не считаясь ни с чьим самолюбием. "Особа не слишком приятная", - думал о
нем Корлис. Его шокировала надменность архитектора, который на всех смотрел
свысока. Тщедушный облик Лоора сочетался с яростной, наступательной
эмоциональностью. Она подкупала многих. В Лооре видели сильную личность,
связывали с ним надежды на будущее.
Лоор принялся за дело со свойственной ему энергией, и первые результаты не
заставили себя ждать. Уже через месяц главный архитектор представил на
всеобщее обсуждение проект внутренней перестройки прежней Базы. Конечно,
ничего кардинального предложить он не мог, но многое усовершенствовал:
предусмотрел эффективные развязки транспортных и пешеходных коммуникаций,
изменил структуру шлюзов и промежуточных отсеков, сведя к минимуму
необходимость облачаться в скафандры при переходе из секции в секцию.
Дальнейшее строительство Космополиса Лоор подчинил единому и достаточно
оригинальному архитектурному замыслу. Прежняя База оставалась как бы старым
городом, а рядом началось сооружение города новой формации -
благоустроенного, удобного для жизни.
Космокурьеры разносили по станциям, еще находившимся на своих орбитах,
планы предварительной перестройки. Она была обязательным условием
последующего включения станции в Космополис.
Архитектура станций существенно различалась. Лоор днями и ночами придумывал
всевозможные сочетания космических модулей. Казалось, он и не спал вовсе.
Остановившись на трех вариантах компоновки, Лоор, прежде чем сделать
окончательный выбор, собственноручно изготовил модели станций, перенес их в
открытый космос и принялся монтировать по соседству с Базой макет
Космополиса.
Тем временем челночные рейсы продолжались. Кей не справился бы с возросшей
нагрузкой, если бы не исцелившийся Горн. Вместе они обеспечивали
бесперебойное снабжение Базы всем необходимым, в том числе и строительными
конструкциями из стандартных сочленяемых узлов.
Единственный корабль был рассчитан на длительное многоразовое
использование. Полет с Базы на Гему осуществлялся автономно, в пилотируемом
режиме, возвращением управляла База по принципу "наведения на себя",
блестяще освоенному Корлисом.
Обшивка корабля, изготовленная из термопарного сплава, в плотных слоях
атмосферы интенсивно охлаждалась током. Но раз от разу ветшала, становилась
тоньше, теряла прочность, и это не могло не вызывать беспокойства.
- Ресурсы корабля не беспредельны. Нужно срочно строить новые космолеты, -
потребовал Корлис на очередном заседании Совета старейшин, в который
входили патриархи Базы и наиболее опытные специалисты.
Возглавлял Совет столетний Сюйва, в прошлом талантливый орбитальный
инженер, ответственный за комплекс систем жизнеобеспечения. Он давно уже
отошел от практических работ, но все еще пользовался авторитетом и
влиянием.
Белоголовый, обросший, неопрятный, с тонким детским голоском, Сюйва
оставался живым напоминанием о пионерских временах, когда из-за обилия
текущих дел и неотложных задач не успевали задумываться о будущем.
Горизонты будущего измерялись днями, самое большее - месяцами, а уж годы
казались величиной астрономической, загоризонтной.
При всех своих неудобствах База позволила людям выжить. И в этом была
заслуга Сюйвы. О ней не забыли до сих пор.
- Вы что... собираетесь строить космический флот? - пропищал Сюйва, пожевав
губами. - Но есть ли в этом необходимость?
- Я уже сказал: новые космолеты позволят...
- Никаких космолетов! - с присущей ему экспрессией перебил Лоор. - Это
отвлекло бы от строительства Космополиса. Надо сконцентрировать все силы на
Акунин Борис
Бажанов Олег
Шилова Юлия
Круз Андрей
Корнев Павел
Свержин Владимир