Чтение 45–й страницы книги ~Честь королевы~

Четверть ее экипажа была убита или ранена, а коммандер Брентуорт наконец нашел себе занятие. Грейсонский офицер стал координировать с мостика сеть аварийных команд, освободив лейтенанта Олгуда, помощника лейтенант-коммандера Хиггинса, для других дел; Хиггинсу он был очень нужен.

Все заднее импеллерное кольцо «Бесстрашного» не работало, а из орудий на левом борту остались только один гразер и восемь ракетных пусковых. Хуже того, погреба были повреждены, семь минут максимального огня оставило в них меньше ста ракет, а радары были сильно повреждены. Корабль лишился половины основных радаров, обеих вспомогательных установок контроля огня и двух третей пассивных датчиков. Врага они еще видели, но их максимальное ускорение могло составить едва треть от «Саладина», пока инженеры Хиггинса не наденут скафандры и не восстановят заднее импеллерное кольцо, если они вообще справятся. И даже после этого они едва сумеют набрать двести восемьдесят g – слишком много узлов пропало. Если капитан линейного крейсера об этом догадается, то легко сможет оторваться от «Бесстрашного». Он уже отошел до почти девяноста четырех миллионов километров. Еще две световые минуты, и Хонор даже найти его не сумеет, не то что сражаться, поскольку «Трубадура» не было, и получать информацию от разведмодулей было некому.

При этой мысли ее пронзила боль, и она отогнала ее. На горе не было времени, но все равно Хонор не могла забыть, что на корабле Алистера МакКеона было три сотни человек, и мало кто из них мог спастись.

Но Раф тоже сильно повредил «Саладин», сказала она себе. Может, этого хватит. Если повреждения достаточно серьезны, даже фанатики могут уйти. Но если они не уйдут, вряд ли «Бесстрашный» сумеет их остановить.

* * *

Меч Саймондс сидел неподвижно, пока санитар зашивал порез у него на лбу, потом отмахнулся от предложенного болеутоляющего. Санитар быстро ушел, у него дел хватало. На «Гневе Господнем» было больше тысячи двухсот погибших, две трети из них – солдаты, которые поднялись на борт без скафандров.

Саймондс потрогал свою безобразную зашитую рану. Он знал, что ему повезло, он всего лишь потерял сознание от удара, но сердцем он этого не ощущал. Голова у него болела зверски, и хотя он не вправе был осуждать решение старпома выйти из боя, Мечу все равно не понравилась ситуация, которую он застал, придя в себя.

Он сжал зубы, читая появившиеся на экране самые последние аварийные рапорты. Броня «Гнева» и радиационный щит внутри клина позволили ему выжить, но из орудий правого борта осталось только пять лазеров и шесть пусковых установок, и половина из них была лишена связи с центральным постом управления огнем. Максимальное ускорение упало на двадцать один процент, все гравитационные и половина остальных сенсоров – в том числе все по правому борту – были уничтожены, а прогноз Уоркмана по поводу генераторов защитных стен был мрачен. «Гнев» был не совсем беззащитен с правого борта, но если перераспределить оставшиеся генераторы, то мощность защитных стен упадет до трети от запроектированной, а радиационная защита уничтожена полностью. Саймондс не хотел даже думать о том, чтобы подставлять этот борт под огонь Харрингтон… но орудия и боезапас по левому борту остались нетронутыми.

Он снова потрогал шов. Несмотря на усталость, мысли его были холодными и четкими. Эта сука все еще упрямо бросала вызов Божьему делу, и она нанесла ему повреждения. Но и он подбил ее, и он сравнил хевенитские данные по кораблям класса «Звездный Рыцарь» с ее расходами ракет. Даже если она не потеряла ни единого погреба, ее запасы почти закончились.

Он снова посмотрел на экран, с леденящей ненавистью внутри отметив, что она все еще торчит между ним и Грейсоном. Саймондс не знал, как она ухитряется следить за каждым его движением, но ему уже было все равно. Он – воин Божий. Долг его был ясен, и он с облегчением отбросил прочь все посторонние мысли.

– Сколько еще понадобится, чтобы восстановить защитную стену по правому борту?

– Сорок минут, – усталый голос Уоркмана звучал уверенно, и Меч кивнул.

– Астрогатор, проложите прямой курс на Грейсон.

* * *

– Он меняет курс, шкипер.

Услышав рапорт Кардонеса, Хонор подняла взгляд и похолодела. Капитан «Саладина» наконец принял решение. Он больше не маневрировал против «Бесстрашного», а направился прямо на Грейсон. Вызов был очевиден.

На мгновение она замерла, лихорадочно соображая, пытаясь найти выход… Но выхода не было, и она откашлялась.

– Соедините меня с коммандером Хиггинсом, Марк, – тихо сказала она.

– Есть, мэм, – ответил Брентуорт.

Последовала короткая пауза, и из ее микрофона донесся усталый голос.

– Хиггинс.

– Джеймс, это капитан. Долго еще?

– Еще десять минут, мэм. Может, меньше.

– Мне узлы нужны немедленно, – прямо сказала ему Хонор. – «Саладин» возвращается.

Последовало секундное молчание, потом главный инженер так же прямо ответил:

– Понятно, мэм. Сделаем что сможем.

Хонор развернула кресло к Стивену ДюМорну.

– Предположим, что задние импеллеры заработают через десять минут. Когда мы сможем перехватить «Саладин»?

Она почувствовала, как команда на мостике вздрогнула от слова «перехватить», но ДюМорн просто наклонился над своими приборами, а потом снова посмотрел на нее.

– При таком предположении мы осуществим перехват за сто пятьдесят два миллиона километров от планеты, мэм, через сто пятьдесят семь минут. Скорость при перехвате будет составлять двадцать шесть тысяч шестьдесят восемь километров в секунду. – Он откашлялся. – Мы войдем в зону ведения огня за одиннадцать минут до перехвата.

– Понятно. – Хонор потерла переносицу. На сердце у нее была тяжесть от того, что она собиралась сделать со своими людьми. Они заслуживали лучшего, но лучшего у нее не было.

– Выводи нас на новый курс, Стив, – сказала она. – Мистер Киллиан, держите корабль дном клина к «Саладину».

– Есть, мэм.

«Бесстрашный» начал разворачиваться, и Хонор повернулась к Кардонесу.

– Раф, с помощью радара на дне мы сможем неплохо следить за «Саладином», но следить за ракетами через гравитационный барьер будет трудно.

Кардонес кивнул, и его лицо стало почти неподвижным. Хонор увидела по глазам, что он понял, но ей надо было сказать это вслух.

– Я собираюсь все время держаться дном клина в их сторону. У нас не хватит ракет, чтобы остановить их огнем, так что придется подойти на расстояние выстрела в упор, если только они не сбегут. Планируй ведение огня с расчетом, что я разверну энергетические орудия по правому борту на двадцати тысячах километров.

Кардонес снова кивнул, но кто-то охнул. Это было расстояние не для энергетического оружия, а для самоубийства.

– Они не будут знать, когда именно мы собираемся развернуться, – продолжила Хонор тем же спокойным ровным тоном. – Это даст нам возможность выстрелить первыми, а на таком расстоянии будет уже не важно, насколько прочные у них защитные стены. – Она пристально поглядела на Кардонеса единственным глазом. – Я рассчитываю на тебя, Раф. Попади с первого выстрела и продолжай стрелять, несмотря ни на что.

* * *

Мэтью Саймондс зло ухмылялся, пока его корабль несся к Грейсону. Больше сучке не придется делать пижонские маневры. Она все еще шла с внутренней стороны от него и все еще могла пойти на перехват, но на этот раз все произойдет на его условиях, а не ее. Он смотрел на то, как проекция ее вектора вытягивается, пересекаясь с его. Они встречались за сто пятьдесят два миллиона километров от планеты, но «Бесстрашный» до этой встречи не доживет.

* * *

– Энди.

– Да, мэм?

– Отправляйся на вспомогательный пост огневого контроля. Возьми с собой Харриса и проверь, чтобы он был полностью в курсе планов Рафа по ведению огня.

Веницелос сжал губы, но кивнул.

– Понятно, шкипер. – Он секунду поколебался, но потом протянул руку.

Хонор крепко сжала ее, он снова кивнул и вошел в лифт.

* * *

Корабли начали сближаться, и в их движениях чувствовалась финальная решимость. Вызов был брошен и принят. Они встретятся в невидимой точке пространства, и один из них там погибнет. Другого исхода быть не могло, и все на борту кораблей это знали.

* * *

– Сто минут до перехвата, сэр, – доложил астрогатор, и Саймондс глянул на тактического офицера.

– Если она так и пойдет, прикрываясь своим клином, то мы не сможем как следует прицелиться, сэр, пока она сама не повернется для стрельбы, – тихо сказал Эш.

– Сделайте, что сможете, лейтенант.

Саймондс повернулся к своему собственному экрану и горевшей на нем красной точке вражеского корабля с ощущением полной уверенности. Харрингтон не собиралась поворачиваться для ракетного обстрела. Она хотела подойти вплотную для лучевой атаки, и он почувствовал смешанное с ненавистью невольное уважение к ней. На таком расстоянии ее корабль ни за что не выживет, но если она не погибнет и сумеет подойти вплотную, то нанесет «Гневу» тяжелейшие повреждения. Он знал это и принимал как должное, потому что, несмотря на все повреждения, «Гнев Господень» выживет и атакует Грейсон. Это он тоже знал.

Иного Бог просто не допустит.

* * *

Ни один из искалеченных полуослепших кораблей уже не мог разглядеть ничего дальше своего противника, даже если бы и захотел. Поэтому ни один из них не заметил широко разошедшиеся гиперследы шестнадцати линейных крейсеров с эскортом, внезапно вышедших из гиперпространства в двадцати трех и семидесяти шести сотых световой минуты от звезды Ельцина.

* * *

– Да, милорд, – сказал капитан Эдвардс. – Слежение ясно читает оба импеллерных следа. На три-один-четыре линейный крейсер, значит, на три-два-четыре «Бесстрашный». «Трубадура» нигде не видно.

– Понятно.

Хэмиш Александер постарался, отвечая на рапорт капитана флагманского судна, не показать охвативших его эмоций. Если «Уверенный» не видит «Трубадура», значит, «Трубадур» погиб. Несмотря на то как он рисковал, изменяя настройки гипергенератора, всю дорогу он понимал, что почти наверняка помощь прибудет слишком поздно. Но они не опоздали, и радость спорила в нем с печалью от потери эсминца.

Он разделил линейные крейсера на четыре дивизиона и расставил их так, чтобы они отдельными группами вышли из гиперпространства, покрыв как можно большую территорию. Они вошли в нормальное пространство на максимальной скорости, и за спиной кого-то до сих пор рвало, но он не жалел, что так быстро прошел альфа-стену.

Дивизион «Уверенного» вышел из гиперпространства так, чтобы Грейсон оказался между ними и звездой Ельцина, прикрытый сразу с двух сторон. Проецируемые на экране векторы рассказали ему о ситуации. Суда Александера не только обошли два корабля на экране, но и подрезали их угол подхода к Грейсону. Это давало ему скорость при сближении в почти двадцать тысяч километров в секунду, а расстояние до «Саладина» было всего двенадцать световых минут. Таким образом «Уверенный» пересечет его курс за пять и шесть десятых световых минуты до Грейсона… и приблизится на расстояние выстрела за три минуты до этого.

Они успели. Несмотря на все препятствия, несмотря на потерю «Трубадура» – они успели на помощь Грейсону и «Бесстрашному».

– Не понимаю, почему «Саладин» не пытается уйти, – пробормотал Эдвардс. – Не думают же они, что сумеют справиться со всеми нами, милорд!

– Кто знает, о чем думают религиозные фанатики, капитан? – Александер слегка улыбнулся капитану «Уверенного», потом снова посмотрел на экран и поморщился.

Курс «Бесстрашного» делал намерения Харрингтон кристально ясными. Меньшего он и не ожидал от офицера с таким прошлым, как у нее, но это ничуть не уменьшило его уважение к ее мужеству. Александер только благодарил бога за то, что теперь ей не придется доказывать свою решимость.

Он взглянул на Элис Трумэн, на лице которой впервые с момента прибытия на «Уверенный» отразилась слабая надежда. Она привела помощь на два дня раньше, чем это было возможно… и это значило, что «Бесстрашный» выживет.

Но он знал из доклада Трумэн, что крейсер лишился гравитационных датчиков, и без «Трубадура» некому было передавать ей данные разведмодулей. Харрингтон не узнает о его прибытии, пока он сам ей не скажет. Он повернулся к офицеру по связи.

– Запишите для передачи на «Бесстрашный», Гарри. Капитан Харрингтон, это адмирал Белой Гавани с корабля Ее Величества «Уверенный», подхожу с ноль-три-один с восемнадцатым дивизионом линейных крейсеров, расстояние двенадцать и пять десятых световых минут. «Саладин» будет в зоне моего огня приблизительно через восемьдесят две минуты. Отходите и оставьте его нам, капитан. Вы свое дело сделали. Белая Гавань закончил.

– Записано, адмирал! – сказал лейтенант с широкой улыбкой.

– Так отправляйте, Гарри, отправляйте! – ответил он с такой же улыбкой и откинулся на спинку кресла.

* * *

Расстояние продолжало сокращаться, и Хонор знала, что исход может быть только один. Она заставила себя принять его с того самого момента, как «Саладин» начал сближение. Она понимала страх окружающих – она и сама боялась и хотела жить. Но именно ради такой цели Хонор поступила во флот и приняла ответственность и привилегию служить своему монарху и своему народу, и не важно было, что Грейсон – чужая планета.