Чтение 45–й страницы книги ~Мессия Дюны~

рассуждать.

На лбу его выступил пот. Он вдруг вспомнил, как сидел перед ним
Биджаз у огня.

Биджаз!

Карлик что-то сделал с ним.

Хейт почувствовал, что качается на краю пропасти. Он продлил
рассуждения ментата вперед, стараясь определить, что может произойти из
его собственных действий.

- Принуждение! - выдохнул он. - Меня к чалму-то принуждают!

Одетый в синюю форму курьер, проходивший в этот момент мимо него,
спросил:

- Вы что-то сказали, сэр?

Не глядя на него, гхола ответил:

- Я сказал все.

"Жил человек, такой мудрый.

Он прыгнул в песчаную пустыню

И выжег оба свои глаза.

И когда он понял,

Что его глаза погибли,

Он не стал жаловаться.

Он призвал свое видение

И превратился в святого".

Детское стихотворение.

Из "Истории Муад Диба".

Пол стоял во тьме снаружи съетча. Видение говорило ему, что сейчас
ночь, что слева от него на фоне луны силуэтом возвышается скала Чин.
Памятное место, его первый съетч, где он и Чани...

"Я не должен думать о Чани", - сказал он себе.

Видение говорило ему о переменах вокруг - группа пальм неподалеку
слева, черно-серебристая линия канала, несущего выводы через дюны.

Вода, текущая через пустыню! Он вспомнил реки Келадана - планеты
своего детства. Тогда он не сознавал, какое это сокровище - водный поток.
Даже мутное течение канала - сокровище.

С деликатным покашливанием сзади подошел помощник.

Пол протянул руку к магнитной доске с единственным листком
металлобумаги на ней. Он двигался медленно, как вода в канале. Видение
упорно плыло вперед, но он все с большей неохотой плыл вместе с ним.

- Простите, сир, - сказал помощник. - Сембульский договор. Ваша
подпись...

- Я сам могу прочесть! - оборвал Пол. Он нацарапал "Император
Атридес" в нужном месте и вернул доску, сунув ее прямо в протянутые руки
помощника и чувствуя внушаемый им страх.

Помощник поспешно удалился.

Пол отвернулся. Отвратительная, голая земля. Он представлял ее себе
залитой солнцем и жарой, местом песчаных склонов и темных ям, заполненных
пылью, длинных дюн, протянувшихся через скалы и полные охранных
кристаллов. Но это была и богатая земля.

Она требовала только воды и... любви.

Он подумал о том, как жизнь изменила эти грозные просторы, придала им
грацию и движение. В этом было послание пустыни. Контраст ошеломил его. Он
хотел повернуться к свите, расположившейся в съетче, крикнуть ей: "Если
вам нужно кому-то поклоняться, поклоняйтесь жизни - всей жизни, а не
только каждой мелкой ползущей частице. Мы все в этой красоте жизни
объединены вместе".

Они не поймут. В пустыне жизни они как затерявшиеся путники, не
знающие обычной, песчаной пустыни: будут брести бесконечно.

Он сжал кулаки, стараясь остановить видение. Он хотел бы убежать от
собственного мозга. Это зверь, который пожирает его.

Отчаянным усилием Пол направил мысли в пространство вовне.

Звезды!

Сознание переворачивалось при мысли обо всех этих звездах над ним -
поистине несчетное количество и звезд, и обитаемых миров. Человек безумен,
если думает, что может управиться хотя бы лишь с ничтожной частью этого
количества. Даже он, Пол, представить себе не может всего, что входит в
его Империю, всех ее подданных.

Подданные? Скорее, поклоняющиеся и враги. Смотрит кто-нибудь из них
за пределы своей жестокой веры? Существует ли хоть один человек,
избежавший предрассудков? Даже Император их не избежал. Он старался
создать некую вселенную в соответствии с собственными представлениями. Но
настоящая Вселенная разбивает его планы своими молчаливыми волнами.

"Я плюю на Дюну! - подумал он. - Я отдаю ей свою влагу!"

Миф, который он создал из сложных движений и воображения, из лунного
света и любви, из молитв, более древних, чем Адам, из серых утесов и алых
теней, из жалоб и рек мучеников. К чему он приведет, этот миф? Когда волны
отступят, берега Времени предстанут чистыми, пустынными, сияющими
бесконечными зернами воспоминаний. Для того ли создан человек?

Скрип песка подсказал Полу, что к нему подходит гхола.

- Ты избегал меня сегодня, Данкан, - сказал Пол.

- Для вас опасно называть меня так.

- Я знаю.

- Я... я пришел предупредить вас, милорд.

- Знаю.

Гхола рассказал о принуждении, наложенном на него Биджазом, а может
быть, тлейлаксу.

- Ты знаешь, к чему приведет это принуждение? - спросил Пол.

- К насилию.

Пол чувствовал, что приближается к месту, которое с самого начала
было ему уготовано. Он оцепенел. Джихад схватил его и повел по тропе, где
его никогда не отпускала ужасающая власть будущего.

- Никакого насилия от Данкана не будет, - прошептал Пол.

- Но, сир...

- Расскажи мне, что ты видишь вокруг?

- Милорд?

- Пустыня, какая она сегодня?

- Вы не видите ее?

- У меня нет глаз, Данкан.

- Но...

- У меня только предвидение, - сказал Пол. - Как бы я хотел, чтобы у
меня его не было. Я умираю от предвидения, разве ты не знаешь этого,
Данкан?

- Может... то, чего вы боитесь, не случится? - предположил гхола.

- Что? Отрицать предвидение? Как можно, ведь оно сбывалось тысячи
раз! Люди зовут его властью, даром, а это - бедствие! Оно не отпускает
меня!

- Милорд, - пробормотал гхола. - Я... это не... молодой хозяин, вы
не... я... - он замолчал.