мигом и воспользовался Мышелов: чуть присев на правой ноге, он резко
выбросил вперед левую. Его каблук угодил гиганту в грудину, сбросил его со
Скальпеля, и стражник с грохотом рухнул на Гриста и обеих крыс в зеленом.
на Мышелова, но Скви громко скомандовал:
короткую паузу Фрикс успела открыть дверцу серебряной скорпионьей клетки
и, не обращая внимания на проткнутую кинжалом руку, вытряхнуть ее
страшного обитателя прямо к изножью кровати, где тот, огромный, словно
упитанная кошка, стал медленно кружиться, клацая зубами и клешнями и
угрожающе подняв жало.
Хисвет сжалась в уголке постели и приготовилась защищаться от своего
любимчика. Хисвин нырнул за спину Скви.
слизнем. Картина с мужчиной и леопардицей поднялась. Диковато улыбаясь,
служанка впилась сияющими глазами в Мышелова, но тот в подсказке не
нуждался. Подхватив серый сверток со своей одеждой, он кинулся вверх по
темной лестнице, перепрыгивая через три ступеньки. Что-то просвистело у
него над ухом, со звоном врезалось в подступень и упало на лестницу. Это
был брошенный острием вперед длинный кинжал Хисвет. На лестнице стало
совсем темно, и Мышелов бежал уже через две ступеньки, низко пригнувшись и
что есть мочи вглядываясь во тьму впереди. Издали до него донеслась
пронзительная команда Скви: "За ним!"
губами к кровоточащей ране и с реверансом протянула оружие его владельцу.
фиолетовое платье, и Скви, который с помощью зубов и здоровой руки
перевязывал раненую кисть.
на спине, еще чуть подергивая ногами и клешнями и поводя жалом.
за Мышеловом; топот их сапог уже замер на лестнице.
отозвалась Хисвет. - Серый Мышелов приставил к моему телу меч. Это было
насилие. И, угрожая под покрывалом мечом, он заставил меня сказать тебе
все эти ужасные вещи. Ты же сам видел, что в конце концов я постаралась
его прикончить.
помогла шпиону сбежать.
Фрикс. - Иначе он перебил бы как минимум половину из вас, а ведь ваши
головы не просто нужны - они незаменимы, не так ли? - для руководства
сегодняшним штурмом Верхнего Ланкмара. - Затем служанка показала Хисвет
окровавленную ладонь и мягко сказала: - Это уже второй раз, дорогая
госпожа.
помогла шпиону сбежать - и не вмешалась, когда он меня насиловал! - тебя
будут пороть кнутами до тех пор, пока ты не перестанешь визжать, но это -
завтра.
веселом голоске послышалась строптивая нотка. - Но сегодня ночью нужно
проделать кое-какую работу, в Голубых палатах дворца Глипкерио. И
проделать ее предстоит нам троим. Причем, насколько я понимаю, прямо
сейчас, сударь, - повернувшись к Хисвину, почтительно добавила она.
с дочери на служанку и обратно, потом пожал плечами и сказал: - Пошли.
Глипкерио, без них мне не обойтись. Ты же тем временем займешь место
верховного главнокомандующего за столом Совета. Ты будешь нужен Сиссу.
Пошли! - повторил он, обращаясь к девушкам. Фрикс нажала на медальоны.
Вторая картина поползла к потолку, и все трое стали подниматься по
лестнице.
гудящую от злости голову, автоматически перешагивая через труп гигантского
стражника и обходя все еще корчащегося скорпиона. Наконец он остановился и
поднял взгляд на туалетный столик, заставленный белыми и черными флаконами
с волшебным снадобьем. Походкой сомнамбулы, или крысы, бредущей на задних
лапах по колено в воде, он медленно приблизился к столику. Какое-то время
он бесцельно переставлял флаконы с места на место. Затем вслух проговорил:
бороться, иметь блестящий, словно бриллиант, разум и оставаться при этом
крошечным, как тарпан, и слепым, как гусеница? Очевидное лежит прямо перед
нашими зубатыми мордами, а мы его не замечаем - и все потому, что мы,
крысы, свыклись с собственной ничтожностью, убедили сами себя в том, что
мы незначительны и не можем вырваться из своих тесных туннелей-тюрем, не
способны выскочить из неглубокой, но губительной колеи, которая может
привести нас лишь к куче вонючих отбросов или в узкий погребальный склеп.
на свое серебристое мохнатое отражение в серебряном зеркале.
крысиную жизнь занимался всякой ерундой. И теперь, Скви, ты должен
решиться на серьезный шаг!
сунул в кошель, немного поколебался, сгреб в кошель все остальные белые
флаконы, еще поколебался, пожал плечами, с язвительной ухмылкой сгреб туда
же и черные флаконы и поспешно вышел из спальни.
Болотной стене Ланкмара в том ее месте, где его высадил Шильба, то есть
примерно в полете стрелы от Болотной заставы. "У ворот ты можешь наскочить
на своих черных преследователей", - предупредил Шильба. Фафхрд сильно в
этом сомневался. Правда, черные всадники неслись как ветер, однако хижина
Шильбы летела по болотной траве, словно компактный приземистый ураган, и
явно должна была оставить их далеко позади. Но подкреплять чем-либо свои
слова Шильба не стал. Он и его коллега Нингобль были прежде всего
торговцами и обладали даром убеждения, хотя Нингобль сбивал клиента с ног
потоком слов, а Шильба воздействовал с помощью многозначительных
умолчаний. Вот эксцентричный болотный чародей и хранил молчание - если не
считать упомянутого предупреждения - на протяжении всего пути, состоявшего
исключительно из качки, болтанки и прыжков, от которых желудок Фафхрда не
оправился до сих пор.
юности забрался на обелиск Полярной звезды в студеных горах Гигантов,
вскарабкаться на эту стену было детской забавой. Гораздо сильнее Фафхрд
был озабочен тем, что может ожидать его наверху, поскольку на несколько
мгновений он будет совершенно беззащитен перед стоящим на стене врагом.
и тишиной, охватившими весь город. Где гром битвы, где зарева пожаров? А
если Ланкмар уже покорен, что, несмотря на оптимизм Нингобля, было отнюдь
не исключено при пятидесятикратном численном перевесе врагов, то где вопли
насилуемых и радостные клики и гомон победителей?
амбразуру спрыгнул на галерею и приготовился выхватить Серый Прутик и
боевой топор. Но, насколько он мог видеть, на галерее никого не было.
пустынна. На Чистоганной, которая тянулась на запад и была залита лунным
светом, не было ни души. Тишина же здесь казалась еще более ощутимой, чем
когда Фафхрд карабкался по стене. Она как будто наполняла большой,
обнесенный стенами город, словно вода, налитая в чашу.
погрузив его сокровища и жителей на какой-то невообразимо большой флот или
караван? Или заперлись вместе с жертвами, которым заткнули рты, в
молчаливых домах и творят в темноте какие-то мучительные обряды? А может,
город осадила армия демонов, после чего все жители исчезли? Или земля
разверзлась под победителями и побежденными и поглотила их? А может,
рассказ Нингобля - просто чародейский вздор? Но и это невероятное
предположение никак не объясняло, почему город стал таким
призрачно-пустынным.
жестокая битва, а он из-за какого-то заклятия Шильбы или Нингобля ее не
видит, не слышит и даже не ощущает? И так будет продолжаться до тех пор,
пока он не исполнит обет относительно колоколов, который навязал ему
Нингобль?
Воображение рисовало ему истинных богов Ланкмара: спеленутые коричневыми
лентами, словно мумии, они покоятся в своих сгнивших тогах, сверкают
черными глазами из-под пропитанных смолами повязок и, держа в окостеневших
Афанасьев Роман
Самойлова Елена
Максимов Альберт
Майер Стефани
Елманов Валерий
Шилова Юлия