бедрам, волосы лже-Слита и лже-Карабеллы развивались на ночном ветру, и
только фигура лже-Валентина оставалась неподвижной, хотя лицо поочередно
изменялось. Затем и это кончилось: девять метаморфов стояли в центре
круга, протягивая руки к публике, которая вскочила на ноги и стала
танцевать этот же дикий танец.
ночь, к ларькам и развлечениям своего фестиваля.
своих товарищей. Челюсть Залзана Кавола отвисла, руки вяло болтались. Его
братья сгрудились за ним в страхе и шоке. Слит был страшно бледен, лицо
Карабеллы, наоборот, пылало лихорадочным румянцем. Валентин протянул руки
к ним. Залзан Кавол растерянно подался вперед и остановился в нескольких
футах от Валентина. Он моргал, облизывал губы, и ему, казалось, трудно
было заставить себя говорить. Наконец он сказал слабым, не своим голосом:
Кавол трясущимися руками сделал знак горящей звезды, его братья сделали то
же. Слит, Карабелла, Виноркис, Делиамбер тоже встали на колени. Испуганный
Шанамир, разинув рот, смотрел на Валентина, как бы парализованный
удивлением, но затем медленно склонился к земле.
это, женщина! Он - Корональ! На колени!
Они боялись его и того, что только что произошло, Он и сам испугался, но
его страх быстро прошел, сменившись силой, убежденностью, уверенностью.
Само небо казалось, крикнуло ему: ты Лорд Валентин, который был Короналем
на Замковой Горе, и ты снова будешь в Замке, если станешь сражаться за
это. В него хлынула власть его прежней имперской службы. Даже здесь, в
этой дождливой, далекой охотничьей стране, в ее обветшалом городе, с еще
потным от жонглирования телом, в обычной грубой одежде Валентин чувствовал
себя тем, кем был когда-то, и, хотя он не понял, какая метаморфоза
произошла с ним, он более не сомневался в реальности посланий, полученных
им во сне. И он не чувствовал ни вины, ни стыда, когда принимал знаки
почтения от своих прежних компаньонов.
отсюда. Шанамиру - запрягать животных, Залзану Каволу - готовить фургон.
Всем вооружиться энергометами, кто умеет с ними обращаться, жонглерскими
ножами и всем чем можно. Пригляди за этим, Слит.
я путешествовал с... подумать только, что я грубо разговаривал... я
ссорился...
вопросы.
губами, жестикулировала, что-то себе объясняла и обсуждала эти невероятные
события. Спокойным сильным голосом Валентин сказал:
сила, когда мы убежим. Ты останешься с нами до Ни-мойи и дальше?
встали на колени. А метаморфы...
этому Королевство попало в опасные руки. Останься рядом с нами, Лизамон,
когда я поеду на восток восстанавливать справедливость.
Валентина. Затем начала сгибаться в почтительном поклоне, но он покачал
головой, взял ее за локоть и не дал встать на колени.
города к фургону. Шанамир и Карабелла ушли раньше и теперь были уже
далеко. Скандары шли одной шеренгой, земля дрожала под ними. Валентин ни
разу не видел, чтобы они ходили так быстро. Он и Слит буквально бежали за
ними. Кривоногий медлительный Виноркис изо всех сил старался держаться
вровень с ними. Позади всех шла Лизамон Холтен. Она подхватила Делиамбера
и несла его на сгибе левой руки, а в правой держала обнаженный вибромеч.
пошла за ним.
Валентина, она была почти пуста: лишь горстка стражников стояла на своем
посту. Двенадцать клеток все еще находились тут, поставленные в три яруса,
на самом верху клетка с синекожим. Не дав стражникам опомниться, Лизамон
схватила сразу двоих и швырнула чуть ли не не середину площади.
прутья, удерживающие дверь клетки. Валентин натягивал прут, а Слит
пилящими движениями ножа резал. Через минуту лопнули последние волокна, и
Валентин распахнул дверь. Чужак выбрался из клетки, разминая затекшие
ноги, и вопросительно поглядел на своих избавителей.
площадью. Ты понимаешь?
щелканьем на каждом слоге. Ничего не сказав больше, он спрыгнул на землю,
где Лизамон закончила дело с метаморфами-стражниками и аккуратно
складывала их в кучу.
братьями. Маленькие руки просунулись сквозь решетку и тянули прут. Скоро
они вышли из клетки. Валентин перешел к следующей. Слит уже спустился
вниз.
были открыты, и десятки лесных братьев скрылись в ночи.
крутились. Последней подошла Лизамон. Она захлопнула за собой дверь и
крикнула Залзану Каволу, и тот немедленно пустился в путь.
вдогонку крича и жестикулируя. Залзан Кавол прибавил скорости.
Преследователи постепенно отстали и скрылись из виду, когда фургон въехал
во тьму джунглей.
пешком. Мы в безопасности.
боковой тропой и перехватят нас?
вздрогнула. - Спаси нас Божество, чтобы мы еще раз увидели Илиривойн!
огорчало его, потому что он все еще был больше Валентином, чем Лордом
Валентином, и ему было странно и неприятно ставить себя выше друзей. Ни
ничего не поделаешь. Карабелла и Слит, узнавшие о его личности частным
путем, согласились держать это про себя; Делиамбер, узнавший правду раньше
самого Валентина, никогда открыто не показывал вида, но остальных, может,
и подозревавших, что Валентин не просто странник, ошеломило открытое
признание его ранга в гротескном выступлении метаморфов. они смотрели на
него молча, застыв в неестественных позах, как бы боясь шевельнуться в
присутствии Правителя Маджипура. Но как полагалось вести себя рядом с
Короналем? Нельзя же все время делать перед ним знак горящей звезды.
Валентину этот жест вообще казался абсурдным: растопыренные пальцы, и
только. Его растущее чувство собственной значимости, видимо, не включало
самомнения.
конечно, к Маджипуру планеты. Он был сумрачен и задумчив, с явным гневом и
отчаянием в глубине души, что выражалось, как подумал Валентин, в форме
его рта, в тоне голоса и, главным образом, в пристальном взгляде его
необычных пурпурных глаз. Могло конечно, быть, что он, Валентин, судит со
своей человеческой точки зрения об этом существе, а по мнению Кайномора
Кон - веселый и приятный. Но сомнительно.
объяснил. Это была, как он сказал, величайшая ошибка в его жизни, потому
что все свои деньги он растратил на Маджипурские развлечения, по глупости
отплыл в Зимрол, не зная, что на этом континенте нет космопорта, откуда он
мог бы отправиться на родную планету, и сделал еще большую глупость, зайдя
на территорию метаморфов, где предполагал поправить свои денежные дела
какой-нибудь торговлей. Метаморфы схватили его, посадили в клетку и
держали в ней много недель, чтобы в главную ночь фестиваля принести его в
жертву Фонтану.
и всем моим странствиям конец. Я устал от Маджипура. Если мне суждено
умереть здесь, я предпочел бы сделать это поскорее.
Буркатовский Сергей
Посняков Андрей
Майер Стефани
Вронский Константин
Белогорский Евгений