Чтение 45–й страницы книги ~Великий план~

- Что он говорит? - возмущенно вскрикнул Бовейдин. Ученый откинул капюшон и яростно воззрился на Эррита. - Что это такое?

Редрик Бобе тяжело вздохнул:

- Он просит, чтобы мы его простили, карлик.

- Это уловка! - зарычал Бовейдин. - Очередная хитрость. Не слушайте его, вы все!

Однако это не походило на уловку, и Редрик Бобе не сомневался в подлинности епископских слез: ни один человек не мог бы сыграть так убедительно. Мастер грустно покачал головой. Слишком поздно. Все слишком поздно. Они довели епископа до крайности, а теперь их оружие вот-вот сработает - когда в нем уже нет необходимости.

- Боже, помоги мне! - простонал он. - О мой Бог!

- Перестань каяться, кретин! - прошипел Бовейдин. - Мы ничего дурного не сделали.

Редрик Бобе посмотрел на него сверху вниз.

- Сделали, - спокойно возразил он. - И нам уже ничего не изменить.

Лорла не присоединилась к тем, кто вышел на площадь, чтобы услышать обращение отца Эррита. Вместо этого она осталась в большом зале, неотрывно глядя на модель собора. В огромном помещении она осталась одна - не считая Дараго. Художник все ещё не мог отвести глаз от своего шедевра. Любуясь им, он, казалось, молился. Над головой у Лорлы Элиоэс и другие изображения смотрели вниз словно живые. Лорда жалела, что они не говорят, не могут заглушить тех голосов, которые вопили у неё в голове. На её грудь Давил тяжелый груз. Она не понимала, что с ней еделали в лабораториях и почему боль пришла так неожиданно и стала такой сильной.

"Так вот что значит быть особенной?"

Время уходило, голоса становились все громче, требуя, чтобы она подошла к ангелу. Крошечная фигурка парила над вратами собора, маня её своей трубой. Лорла почти слышала её дьявольскую музыку. И чей голос к ней взывает? Это голос господина? Или карлика, имени которого она не знает?

Время полетело ещё быстрее. Лорла знала, что отец Эррит заканчивает свое обращение. Скоро он выйдет на площадь отпускать грехи. Лорла шагнула вперед.

"Сделай это! - требовали голоса. - Ты нужна господину".

Она нужна герцогу Энли. И Нине. И Локкену с Кариной тоже. Она убеждала себя, что составляет часть чего-то гораздо большего, чем она, чего-то огромного и важного.

- Господин любит меня, - сказала она. Ей отчаянно нужно было в это верить. - Он не причинит мне вреда. Ему нужно, чтобы я была сильная.

"Будь сильной и закончи дело", - согласился голос.

Дараго не смотрел в её сторону. Лорла осторожно протянула дрожащую руку и дотронулась до ангела.

"Из стороны в сторону, - напомнило ей устройство, - Меня надо двигать из стороны в сторону".

Рука Лорлы словно окаменела. Что бы она сегодня ни сделала, её мир изменится навсегда. Все говорили ей, что её дело - доброе. И важное. Теперь она уже не была в этом уверена. Это Эррит был добрым. Он не был зверем, как ей внушали.

Так ведь?

"Я не знаю!"

И несмотря на идущую в её душе битву, Лорла передвинула ангела слева направо. Она сдвинула его всего на дюйм, но он встал на место с механическим щелчком, который вывел её из оцепенения. Она шагнула назад, глядя на фигурку. Лорла была уверена, что случится что-то ужасное. И до неё донеслось почти неслышное жужжание.

- Лорла! - окликнули её с другого конца зала. Она вздрогнула. Там стоял отец Тодос. В глазах священника были слезы, а на лице - непривычно широкая улыбка. - Архиепископ Эррит закончил свое обращение, - сказал он. - Сейчас он выходит на площадь, чтобы провести отпущение. Ему хочется, чтобы ты была в ним, Лорла.

Секунду Лорла стояла неподвижно, а потом отступила от кукольного дома. На её мозг опустилось дурманящее спокойствие. Она выполнила то, чего ожидал от неё господин. Все закончилось в одно мгновение. Голоса у неё в голове внезапно замолчали, впервые за много дней дав ей покой. Измученная и недоумевающая, она кивнула.

- Иду, - устало сказала она и вышла из зала вслед за отцом Тодосом.

В стенах Лорлиного подарка проснулась машина Бовейди-на. Трубки, которые так долго дремали, наполнились струями воздуха, и давление внутри серебристого цилиндра постепенно стало расти. Горючий состав внутри трубок потек по механизмам. Его охлаждали похожие на чешую лопатки радиатора.

Давление будет расти ещё час.

На площади Мучеников архиепископ Эррит сидел на помосте в окружении священников, раздавая прощение со своего раззолоченного кресла. Гигантская толпа, слушавшая его обращение, теперь выстроилась в очередь, чтобы получить святое причастие отпущения. Почти целый час епископ работал без передышки, с сияющим лицом. Бесчисленные паломники со всей империи опускались перед ним на колени и просили Божьего прощения. И епископ реагировал на каждую просьбу одинаково: он прикасался ко лбу кающегося и снова и снова повторял одну и ту же короткую молитву:

- Бог да простит тебя, дитя мое.

Лорла глядела, сидя рядом с Эрритом. Его терпение и вера завораживали. Он по-прежнему казался слабым, но его взгляд был полон жизни, и улыбка была ярче солнца. Теперь Лорла понимала, что любит епископа. Оставаясь рядом с ним на помосте, она постоянно огладывалась на собор, не сомневаясь в том, что вскоре случится нечто ужасное.

Отец Эррит захотел, чтобы она была рядом. Увидев её, он крепко её обнял, решительно расцеловал и усадил на почетное место радом с собой, совершенно не подозревая о том, что она с ним сделала.

Минуты шли - и Лорла тревожилась все сильнее, ерзала на стуле радом с отцом Тодосом. Священник не

спускал глаз с Эррита, как мать, которая тревожится о больном ребенке. Казалось, что сам Эррит не замечает своих недугов. Лорла посмотрела на толпу. Отпущения дожидались те люди, чьи лица она видела в большом зале. А потом она увидела ещё одно лицо, туманно ей знакомое. Лорла секунду была в растерянности, а потом поняла, что это игрушечных дел мастер.

Редрик Бобе стоял в очереди с мертвенно-бледным лицом. В следующую секунду ему уже можно будет встать перед Эрритом на колени. Голова мастера была низко опущена. Казалось, что он недавно плакал. Лорла пристально смотрела на него, опасаясь, что он её разоблачит. Однако игрушечных дел мастера волновало что-то другое. Эррит закончил отпускать грехи какой-то молодой женщине и поднял голову, чтобы посмотреть на следующего кающегося - Редрика Бобса.

- Дудочник Бобе? - изумленно спросил Эррит. - Это ты?

Старик шагнул на помост на глазах десяти тысяч зрителей и встал перед епископом на колени. Его полный боли взгляд устремился на Эррита. У Лорлы перехватило дыхание.

- Ваше Святейшество! - прохрипел Редрик Бобе. - Простите меня. Простите меня за все, что я сделал.

Отец Эррит улыбнулся ему. У Лорлы отчаянно забилось сердце. В её голове снова зазвучали голоса.

- Успокойся, Дудочник, - проговорил Эррит в явном недоумении. - Сегодня день радости. Не надо быть таким печальным.

Дудочник покачал головой.

- Вы не понимаете, - сказал он. - И я ничего не могу вам объяснить. Уже слишком поздно. Простите меня, Ваше Святейшество.

Он поймал Эррита за руку, уткнулся в неё лицом и громко зарыдал.

Лорла вскочила со стула. Голоса приказывали ей сидеть, но она не стала их слушать. При виде слез игрушечных дел мастера у неё в душе что-то сломалось.

- Отец Эррит, - выпалила она, не в силах справиться с собой. - Я... простите меня!

- Что? - пролепетал Эррит, переводя взгляд с неё на Бобса. Он отнял у мастера свою руку. - Лорла, что случилось? В чем дело?

Лорла не могла говорить. Она едва могла дышать. У неё в голове звучали отчаянные голоса.

- Нет! - закричала она, прижимая руки к вискам. - Перестаньте на меня кричать!

- Лорла! - воскликнул епископ, вскакивая.

Дудочник Бобе ошеломленно смотрел на нее. Выбравшийся из толпы карлик взобрался на помост. К Лорле стремительно возвращались воспоминания. Она попятилась от карлика, не сомневаясь, что он пришел за ней, однако он схватил Редрика Бобса.

- Бовейдин! - крикнул Эррит.

В толпе раздался громкий крик. Карлик изо всех сил тянул мастера за куртку, пытаясь поскорее его увести. Эррит потрясение смотрел на них. Священники на помосте вскочили и обнажили кинжалы. Карлик с проклятием спрыгнул вниз и исчез в толпе. Лорла видела все это, как в тумане. Время стремительно уходило.

Она должна была что-то сделать.

И она побежала. Она спрыгнула с помоста и стала пробиваться сквозь толпу, процарапывая себе дорогу обратно в собор. Далеко позади раздался оклик Эррита, отчаянный и недоумевающий. Началась суматоха, толпа, стоявшая вокруг помоста, разразилась криками. Лорла попыталась не обращать на это внимания. Она отключилась от всего, сосредоточив все силы на одной задаче: добраться до большого зала. Она снова услышала голос господина, который гневно на неё кричал, и снова подавила порыв по слушаться. Внезапно она возненавидела господина. Отец Эррит был к ней добр. И Редрик Бобе это знал. Он плакал, и она это видела!

- Пропустите меня! - закричала она, пробиваясь сквозь толпу.

Ей необходимо было добраться до собора и как-то остановить то, что она сделала. Несколько семей, ожидавших у ворот собора, стояли у неё на дороге. Она пробралась между ними по-собачьи, пробежала у них между ног и ворвалась в пустой собор. Ее сердечко отчаянно колотилось.

"Почти пришла".

Перед ней раскинулся большой зал. Лорла поспешно вбежала в него - и увидела там Дараго, любующегося своей поразительной росписью.

- Скорее, мастер Дараго! - крикнула Лорла, бросаясь к модели собора. - Уходи отсюда!

- Что? - потрясение воскликнул Дараго. - Что такое?

- Уходи, и все!

Лорла потянулась к архангелу и попыталась его сдвинуть. Однако фигурка отказалась менять положение. Там, внутри модели, слышался безжалостный гул.

- Сдвинься! - закричала она на ангела. - Ну пожалуйста!

- Лорла, что ты делаешь? - возмутился Дараго, подбегая к ней.

Лорла бессильно расплакалась.

- Уходи! - крикнула она. - Я не могу его остановить! Дараго схватил её и поволок от модели. Лорла вырывалась и яростно кричала:

- Прекрати!

Высвободившись, она снова бросилась к своему подарку. И тут, всего в дюйме от ангела она увидела ослепительную вспышку.

Сильный взрыв раскатился по площади Мучеников, оглушив толпу. Эррит, закрыв уши ладонями, смотрел, как огненный шар пожирает его собор. Ударная волна налетела безжалостным ураганом, пытаясь сорвать с него облачение. Вокруг него отчаянно кричали священники и миряне: на них дождем посыпались куски горящего металла. Огромный металлический шпиль со стоном накренился на ослабевшем фундаменте, грозя рухнуть. Сквозь расколовшиеся витражи вырывались густые клубы чернильного дыма. Площадь Мучеников огласилась хором отчаянных криков.

Эррит упал на колени. Горячий свет гибнущего собора обжег его синие глаза. Он отвернулся, закрыл лицо ладонями и с ужасающей уверенностью понял, что Лорла мертва. И все, что пришло ему в голову, - это одно слово, имя, которое преследовало его весь прошедший год. Отчаявшийся Эррит с рыданием произнес имя своего рокового противника:

- Бьяджио...

В обществе королевы

За день до отплытия на Кроут королева Джелена вызвала Ричиуса к себе на остров Харан. С ним были Пракна, а также Симон и Шайа: теперь она была заместителем Ричиуса, и ей предстояло играть важную роль во вторжении на остров Бьяджио. Пракна сам управлял лодкой, которая доставила их на остров королевы. Впервые за все это время Ричиус уехал с Каралона, и ему было странно снова оказаться на Харане.

Отправив Шани к Дьяне на выделенном Пракной корабле, Ричиус тосковал. С ним был Симон, и у него было много работы, но он скучал по дочери. И по жене. Отчасти поэтому он предвкушал встречу с Джеленой. Она была молода, как Дьяна, и порой напоминала ему жену. Безмолвно шагая ко дворцу, Ричиус вспоминал давние слова Маруса. Джелена действительно оказалась необыкновенной женщиной.

Королева пожелала узнать, что намерены предпринять её подданные. Завтра им предстоит отправиться в долгое плавание к Кроуту. Пракна сказал Ричиусу, что королева нервничает. Ричиус понимал, что у неё есть на это все основания. Его армия усердно училась, но по-прежнему не имела боевого опыта, и Ричиус не знал, как эти ребята покажут себя в настоящем бою, хотя и не намерен был делиться своими опасениями с королевой. И все же он сам удивлялся, с каким нетерпением ждет начала кроутской кампании.

Он предпочел бы иметь больше времени на разработку и подготовку операции, но корсары Пракны начали уставать. Им нужен был порт поблизости от империи, чтобы совершать на неё набеги, а Кроут идеально для этого подходил. Там было очень тепло и совсем недалеко до Черного города. На острове не было крупной армии - по крайней мере если верить Симону. Ричиус посмотрел на шагавшего рядом с ним нарца. Симон нес несколько скатанных в трубку листов пергамента - комплект карт, над которыми он работал уже много дней. По настоянию Ричиуса он перенес на бумагу все, что знал о берегах и реках Кроута, а также начертил план дворца Бьяджио. Ричиуса поразило, сколько Симон знал об острове. И шпион не скрывал никаких подробностей, что несколько умерило всеобщую подозрительность.

Но не подозрительность Пракны. Командующий флотом не скрывал своего презрительного отношения к Симону. Для Пракны Симон был не только нарской свиньей, но ещё и предателем. Лисский командующий пристально наблюдал за Симоном при каждой встрече с ним, а когда они спорили (что случалось часто), открыто высказывал свое мнение. Однако у Симона была шкура григена - оскорбления скатывались с него словно капли весеннего дождя. И Симон переменился. Он перестал извиняться за свое пестрое прошлое и стремился к единственной цели. Единственное желание владело им - спасти Эрис от Бьяджио.

Когда группа приблизилась к дворцу, Симон замедлил шаг, разглядывая жилище Джелены и изумляясь водяным воротам. Огромный струящийся портал встретил их словно теплая улыбка. Позади замка садилось солнце. Его красные лучи рассыпались по воде разноцветными искрами.

- Как красиво! - сказал Симон. - Это как сон!

- Вот что вы, свиньи, пытались разрушить, - бросил Пракна.

Он быстро прошел мимо Симона и направился к арке.

У водной преграды их встретили два телохранителя Джелены. С ними разговаривал один только Пракна. Они вежливо поклонились и провели посетителей в комнату, которой прежде Ричиус не видел: это был зал советов, расположенный у западных ворот. Королева Джелена уже находилась там и сидела во главе длинного стола. Для гостей были приготовлены кубки с вином и несколько блюд с закусками. Из многочисленных окон открывался великолепный вид на заходящее солнце. Молодая королева встала, приветствуя вошедших.

- Рада вас "видеть, друзья мои! - проговорила она, обнимая сначала Пракну, а за ним и Ричиуса, которого она к тому же одарила нежным поцелуем.

Ее ласка заставила Ричиуса смущенно покраснеть, но была ему приятна.

- Джелена, - с улыбкой сказал он, - я тоже рад снова вас видеть.

В её глазах горела плохо скрытая любовь. - А я - вас, - сказала она.

Королева знаком отпустила охранников. Взяв Ричиуса за руку, Джелена повела его к столу.

- Прошу всех садиться, - сказала она остальным.

Ричиуса она усадила рядом с собой. Пракна поспешно занял место по другую её руку. Шайа, как ей и положено, уселась рядом со своим командующим, Пракной, а вот Симон остался стоять.

- Королева Джелена, - сказал он, - я - Симон Даркис. - Он отвесил ей ловкий поклон. - Я горд встречей с вами.

- Да, - отозвалась королева, - нарский шпион. Добро пожаловать, Симон Даркис. Я особо благодарю тебя за приход.

Они неуверенно посмотрели друг на друга. Ричиус ощутил между ними невидимую преграду. По-своему Джелена ненавидела нарцев не меньше, чем Пракна. Однако она лучше скрывала свои чувства, и когда она протянула Симону руку, тот поцеловал её словно аристократ.

- Садись, Даркис, - проворчал Пракна. - У нас деловой разговор.

- Вот почему я здесь, - проговорил Симон. Не замечая Пракну, он обращался непосредственно к королеве. - Спасибо вам, миледи, за то, что вы позволили мне вам помогать.

Джелена побледнела.

- Я доверилась тебе по совету лорда Шакала. Признаюсь, что когда я получила известие о твоем прибытии, сэр, то была очень встревожена. Но Ричиус высоко о тебе отзывается. - Она сузила глаза. - Не хотелось бы, чтобы он оказался обманут.

Симон любезно принял скрытую угрозу.

- Я уже дал свое слово, а сейчас могу снова поклясться уже перед вами. Я здесь для того, чтобы вам помогать. - Он выложил на стол свои карты и развернул их так, чтобы всем было видно. - Остров Бьяджио я знаю, как никто другой. Я родился и вырос на Кроуте и какое-то время жил во дворце. На этих картах - все подробности того, что мне известно.

Джелена кивнула.

- Хорошо, - сказал она, усаживаясь.

Она откинулась назад, по очереди посмотрев на каждого из них. Ричиусу она напомнила ледяную скульптуру - прекрасную и сверкающую, но жесткую и холодную. Внезапно она стала королевой до мозга костей. Симон наконец уселся рядом с Ричиусом, пристально глядя на юную правительницу.

- Завтра вы отплываете, - сказала Джелена. - И я увижу вас только спустя много недель. Я позвала вас сюда потому, что хотела узнать, что вы чувствуете, как вы оцениваете ваши шансы захватить Кроут. Каралон далеко - даже для меня. Так что я задам простой вопрос: вы готовы?

- Готовы! - заявил Пракна. - "Принц Лисса" готов к отплытию, и другие корабли тоже. Мы поплывем на четырех шхунах. Этого хватит, чтобы доставить войска на Кроут. Я предпочел бы взять больше, но остальные по-прежнему патрулируют Нар. Как только Кроут окажется в наших руках, я дам им знать, и они смогут к нам присоединиться.

Джелена перевела взгляд на Ричиуса.

- А вы, лорд Шакал? Что думаете вы? Ваши люди готовы?

Это был трудный вопрос. Ричиус не знал, что ему ответить. Но он увидел, как сидевшая напротив него Шайа гордо выпрямила спину, и понял, что может дать только один ответ.

- У меня хорошая армия, - сказал он. - Шайа помогла мне подготовить людей, и я уверен, что они нас не подведут. У них было мало времени на обучение, но ребята работали до упаду и пойдут за мной. Я думаю, что мы готовы, Джелена.

- Мы действительно готовы, моя королева! - горячо поддержала его Шайа. - Я в этом уверена. Лорд Шакал сказал правду. Мы тщательно готовились, и все рвутся в бой. Мы не подведем, клянусь душой моего сына!

- Да, Ричиус умеет выбирать, - заметила Джелена. - Наверное, он о тебе высокого мнения, раз назначил тебя своей заместительницей, Шайа.

Шайа скромно потупилась:

- Я буду стараться изо всех сил.

- И наконец, ты, - сказала Джелена, в упор глядя на Симона. - Говори, нарец. Как ты оцениваешь наши шансы на успех?

- Думаю, что благодаря моему участию они стали выше, - ответил Симон. Он никогда не робел, и ледяной тон королевы его не испугал. - Без меня вы действовали бы вслепую. Ричиус мне в этом признался. Но у меня вот здесь, - тут он постучал себя пальцем по лбу, - есть все, что вам нужно. Не беспокойтесь, королева Джелена. Мы завоюем вам остров. И к тому же заполучим Бьяджио.

- Ты почему-то очень в этом уверен, - иронично бросила королева. - Почему?

- Потому что Бьяджио не бог, - ответил Симон. - Что бы он сам ни думал. И во дворце у него мало охраны. Их всего горстка - человек сорок. На Кроуте нет армии. Она никогда не была там нужна.

- Кроут всегда был под защитой империи, - добавил Ричиус.

Симон кивнул:

- Правильно. Так что девятьсот человек с мечами легко смогут захватить дворец. А когда он будет взят, Кроут станет нашим.

- А местные? - возразил Пракна. - Разве они не будут с нами сражаться?

- Не будут, - ответил Симон. - Не забывай: я сам кроут. Я их знаю. Без Бьяджио они и пальцем нас не тронут. Нам достаточно захватить дворец и показать свое присутствие. Увидев в своих водах лисские корабли, кроуты поймут, что проиграли. И не будут сопротивляться.

- А другие государства? - спросила королева. - Они не придут на помощь Кроуту?

- Как? - спросил Симон. - У других государств есть армии, но доставить их на Кроут должен будет Черный флот, а флот уже не стоит у острова. - Он посмотрел на Ричиуса. - Это ведь правда?

- Кажется, да. Что скажешь, Пракна?

- Даркис прав, - сказал командующий. - Мои шхуны оттянули их к берегам империи. Когда Черный флот вернется к Кроуту, остров уже будет наш. Я отзову свою армаду и окружу Кроут. И тогда даже Черному флоту нас оттуда не выбить.

Ричиусу понравилась убежденность, прозвучавшая в голосе Пракны. Он понимал, почему люди с такой готовностью идут за ним. Пракна был леопардом морей.

- Пракна, - спросила королева, - ты удовлетворен картами, которые изготовил Симон Даркис? Командующий флотом неохотно кивнул:

- Карты вполне приемлемые.

- Карты отличные! - ощетинился Симон. - На них есть все, что только может тебе понадобиться, Пракна. Не забывай: я ведь тоже кое-что понимаю в тактике!

- О, мы это помним, - с издевкой отозвался Пракна. - Прекрасно помним! Ричиус прокашлялся:

- Друзья мои...

- Брось свой снисходительный тон, лиссец! - с жаром заявил Симон. - Радовался бы, что я вам помогаю.

- Радоваться? Чему? Нарцу-предателю? Если бы не Шакал...

- Хватит! - Ричиус ударил кулаком по столу с такой силой, что кубки с вином подскочили. - Мне эти свары не нужны. У нас общая задача. И мы должны действовать сообща. Эта грызня совершенно бессмысленна.

- Я согласна, - мягко поддержала его королева. - Пожалуйста, не забывайте, где вы находитесь. Пракна судорожно вздохнул:

- Простите меня, Джелена. Конечно, вы правы. Ричиус улыбнулся:

- Видите, Джелена? Мы - одна счастливая семья.

- Да, - засмеялась королева. - Вы прекрасно с ними поработали, Ричиус. Если они не убьют друг друга по дороге на Кроут, у нас будет надежда на победу.

- У нас больше, чем надежда, моя королева, - вмешалась Шайа. - Симон Даркис прав. Если Кроут не защищен, мы без труда отнимем остров у Бьяджио. Я даю вам обещание, моя королева. Я не допущу провала.

- Никто из нас этого не допустит, - поддержал её Пракна, не спуская при этом глаз с Симона. - Правда, Даркис? Симон мрачно засмеялся:

- У меня свои причины добиваться успеха. Уж из-за меня провала не будет, это точно.

- Хорошо, - сказал Пракна. - Значит, мы друг друга понимаем.

Симон собирался что-то ответить, но Ричиус ему помешал.

- Мы добьемся успеха, Джелена, - поспешно сказал он. - У нас хорошие люди и надежный план.

- И операцию возглавите вы, - с улыбкой добавила Джелена.

Ричиус снова увидел в её взгляде знакомое тепло. Джелена была так прекрасна! Как Сабрина. Ричиус

решил, что это сходство тоже играет свою роль в его потребности победить. Возможно, в каком-то уголке его души по-прежнему таилось желание спасти Сабрину.

"Поздно", - напомнил он себе.