заставило тебя вдруг задуматься о таких пустяках? Что значит шлем перед
проблемой орошения Сахары или поворотом Гольфштрема?
Гольфштрем, а Гольфстрим. Слово это английское и...
во-вторых?
мгновение Марат. -- Я почему-то чувствую, что могу говорить откровенно...
Знаете, мне положительно стыдно. Я места себе не нахожу. Я не могу простить
себе, как я раньше не задумался над этим... еще когда работал с Крепиным по
телефонизации шлема... Хуже всего, что еще тогда мелькнула у меня мысль
именно об этих его неудобствах. Но я не остановился на ней, не продумал ее
тогда же до конца. И лишь теперь я понимаю, какое это было мальчишество,
какое это было непростительное легкомыслие...
воскликнул:
проблемы!.. А у себя под носом пропустил простую, маленькую и такую важную
задачу -- усовершенствовать шлем. Ведь вы могли погибнуть из-за этого! Арсен
Давидович! Дорогой! Ведь вы чуть не погибли! Когда я думаю об этом, я волосы
готов рвать на себе...
предвидеть, что мы встретимся с такими чудовищами. Но ты молодец, кацо!
Правду скажу, мне нравится, что ты начинаешь понимать всю важность и так
называемых маленьких проблем... Нет маленьких проблем, дорогой мой! Каждая
маленькая проблема является частью большой. И, не решив маленькую, провалишь
большую! Вот... Ну, что же ты придумал?
очевидно, продолжая думать о чем-то своем, он начал:
пострадали...
Такие замечательные открытия! Целая колония Lammelibranchiata cephala
Lordkipanidze! Я думаю, она под этим именем войдет теперь в науку! -- с
некоторым самодовольством добавил ученый. -- И, наконец, это доисторическое
чудовище! Ведь это же мировое открытие! А ты говоришь -- несчастный...
Побольше бы мне таких несчастий... Впрочем, продолжай.
расшалились. Они меня поймали, схватили с обеих сторон и начали трясти.
Голова болталась в шлеме, как орех в бутылке. Как я ни старался, как ни
напрягал шею, а все-таки несколько раз пребольно стукнулся черепом. И я
тогда опять подумал, что хорошо было бы усовершенствовать шлем.
затылком. Все равно мы не пользуемся прозрачностью задней части шлема. А
против висков и лба нужно поставить упругие спирали вроде матрацных пружин.
Крайние внутренние витки спиралей одеть в мягкую изоляцию...
походе хорошенько продумай ее, а вернемся домой, обязательно поговорим с
Крепиным. И я поддержу.
предварительно Цоя, входившего в отсек.
тесемочки, и имел вид настоящего -- правда, молодого и немного смущенного
своей молодостью -- врача. Он быстро подошел к койке зоолога:
пульс... Прекрасно. Наполнение хорошее. Семьдесят восемь ударов в минуту. Вы
быстро идете на поправку...
подоткнул одеяло.
зоолог. -- Пустяки какие! Я думаю, завтра-послезавтра встану -- и за работу!
Нас ждет замечательная работа!
дней никак нельзя! Затем вам необходимо пройти курс кварцевого облучения.
Несколько сеансов электризации. Нет, нет... Как можно! Зоолог мгновенно
рассвирепел:
сказки рассказываешь! Какие там электризации и кварцы! Мне нужно как можно
скорее вернуться в пещеру, сфотографировать этих чудовищ. Ведь не могу же я
их взять сюда, на подлодку. Я хотя бы одну голову возьму. Я уже договорился
с капитаном: специально для этого подлодка здесь задержится. А он тут со
своими электризациями, кварцами! "Курс облучения"! -- возмущенно передразнил
ученый Цоя. -- Ишь ты! Обрадовался.
в голосе проговорил Цой. -- Я тогда доложу капитану, что вы не слушаетесь.
жилые каюты и служебные помещения, достигая даже самых далеких уголков
машинного отделения. Впрочем, подлодка стояла на месте, и в отделении царила
полная тишина.
пересмеивались:
госпитальный отсек. Капитану пришлось взять на себя неожиданную роль арбитра
между врачом и пациентом. Решение было Соломоново, и его с удовлетворением
приняли обе стороны, зоолог обещал, что будет лежать три дня не бунтуя,
после чего, если все будет протекать нормально, ему будет разрешено работать
в лаборатории, а на пятый день и выходить из подлодки, чтобы работать в
пещере. Кварцевое облучение он будет принимать одновременно с работой. Что
же касается электризации, то пока решений не принимать -- дальнейшее
покажет.
обследованию дна и глубин на этом участке совершенно приостановились из-за
его болезни, капитан пошел еще дальше. Так как Цой полностью загружен
лабораторной работой над моллюсками и другими уже собранными здесь
материалами, капитан обещал временно прикомандировать кого-либо из команды,
по выбору зоолога, для продолжения сбора материалов под его руководством и
по его инструкциям.
работу,-- раздался вдруг глухой голос.
капитаном и его решение и теперь стоял у притолоки дверей, глядя умоляющими
глазами на зоолога.
Давидович,-- продолжал он, с улыбкой приближаясь к койке ученого. -- Она
меня настолько увлекла, что мне кажется, Арсен Давидович, вы и теперь будете
довольны... На моей работе главного механика, Николай Борисович,-- обратился
он к капитану,-- это совершенно не отразится. Тем более что мы, вероятно,
будем больше стоять на месте, чем двигаться.
согласился капитан. -- Если это устраивает Арсена Давидовича, то с моей
стороны никаких возражений не будет. Но имейте в виду, что ответственность
за состояние и работу двигателей продолжает оставаться на вас.
обрадовался зоолог. -- Федор Михайлович знает, чем я больше всего
интересуюсь, где искать и как искать. Мы с ним уже немало поработали вместе.
Все складывается превосходно! Благодарю вас, капитан! Благодарю вас, Федор
Михайлович!
вероятно, обратил бы внимание на необычную бледность Горелова, на
болезненную натянутость его улыбки, на то, как часто он проводил рукой по
лбу, словно стирая с него испарину слабости. Впрочем, энтузиасты, не жалея
себя, нередко так же относятся и к другим. Во всяком случае, было вполне
ясно, что ученый совершенно забыл и об электризации, и о массаже, и о
грязевых ваннах, которые он недавно так настойчиво рекомендовал своему
бывшему пациенту. В результате все остались очень довольны разговором,
начавшимся столь бурно и закончившимся к общему удовольствию.
помощнику, когда капитан вышел из отсека,-- дай, пожалуйста, Федору
Михайловичу список видов животных, которых мы наметили себе для особенно
тщательных поисков на глубинах. Предварительно вычеркни все уже найденное
нами. Дай ему также для ознакомления все наши альбомы, зарисовки, атласы.
Выдели для Федора Михайловича и постоянный экскурсионный мешок с
инструментами и приспособлениями.
быстро направился к своей каюте, тяжело нагруженный материалами и
снаряжением. Он торопливо отомкнул замок дверей, тщательно потом запер их за
собой и с облегчением свалил все принесенное на круглый стол, стоявший