Маленький стаканчик любви на ведро воды, зачерпнутой из канавы. А ту
любовь не всегда распознаешь. Ее можно даже принять за ненависть. Любовь
Господа! Она вселяет в человека страх. Это она воспламенила куст в
пустыне, разверзла могилы и выпустила мертвецов во тьму. Да я убежал бы за
милю, спасаясь от такой любви, если бы почувствовал ее с собою рядом.
мне кто-нибудь служил так, как ты служишь своему Господу, я бы
рекомендовал человека на повышение, выхлопотал бы ему хорошую пенсию... а
заболей он раком, пристрелил бы его.
лейтенанту и налегая на затекшую ногу. - Не такой уж я двуличный, как вы
думаете. Разве я говорил, что если смерть застанет их врасплох, то им
неминуемо суждено проклятие? Я не рассказываю людям сказок, в которые сам
не верю. Сила милосердия Господня мне неведома, я не знаю, сколь ужасает
его сердце человеческое. Знаю я только одно: если был когда-нибудь в нашем
штате хоть один-единственный человек, заслуживший проклятие, то я заслужил
того же. - Он медленно проговорил: - И ничего другого я не хочу. Я хочу
только справедливости.
полицейских ехали впереди, шестеро - сзади. Иногда в лесных зарослях между
рукавами реки им приходилось двигаться гуськом. Лейтенант больше
помалкивал, и когда двое полицейских затянули песню про толстого лавочника
и его любовницу, он грозно приказал им замолчать. Все это мало походило на
шествие победителей. На лице священника застыла слабая улыбка. Улыбка была
надета, как маска, за которой он мог спокойно думать, не выдавая своих
мыслей. А думал он больше всего об ожидающей его боли.
дорогу.
сохранять мне жизнь?
увидят в первый раз электрическую лампочку и думают, что это чудо.
тоже так подумаете. - Он неуверенно хохотнул из-за улыбающейся маски. -
Смешно, правда? Дело не в том, что чудес не бывает, просто люди по-другому
называют их. Представьте себе врачей, которые столпились вокруг умершего.
Он уже не дышит, пульса нет, сердце не бьется - умер. Потом кто-нибудь из
врачей возвращает его к жизни, и все они - как это принято говорить? -
воздерживаются от высказываний. Никто из них не назовет это чудом, ведь
такого слова они не признают. Потом то же самое случается еще и еще раз -
потому, что Господь не оставляет землю, - и врачи говорят: чудес не
бывает, просто мы расширили свое представление о жизни. Теперь нам ясно,
что можно быть живым и без пульса, без дыхания, без ударов сердца. И они
дают новое имя этому состоянию и говорят, что наука еще раз опровергла
чудо. - Он снова хохотнул: - Их не проведешь.
дал шпоры лошади, и вся кавалькада перешла в галоп. До города было уже
недалеко. Лейтенант хмуро сказал:
городские строения - спаленные солнцем, разваливающиеся глинобитные
домишки. Кое-где классические колонны из алебастра, наляпанного поверх
глины. Чумазый ребенок играл среди мусора.
миновали высокую арку, на которой черными буквами было написано
"Silencio".
Проезжая мимо кладбища, он не посмотрел в ту сторону - там, у
кладбищенской стены, расстреливали осужденных. Дорога круто пошла вниз к
реке; справа, на том месте, где раньше был собор, под жарким солнцем
стояли пустые железные качели. Всюду безлюдье - оно чувствовалось в городе
сильнее, чем среди гор, потому что когда-то здесь кипела жизнь. Лейтенант
думал: ни пульса, ни дыхания, ни ударов сердца, но это все-таки жизнь,
надо только найти для нее название. Мальчик, стоявший у дороги, следил за
их приближением; он крикнул:
площадь, разбитая бутылка... И он попытался улыбнуться мальчику, а
получилась странная, хмурая гримаса, в которой не было ни торжества, ни
надежды. Их приходилось искать заново.
4
опасно - город мгновенно облетит слух, что падре Хосе разрешили выполнить
в тюрьме священнический долг. Даже хефе ничего не должен знать - нельзя
доверять начальству, если ты оказался удачливее его. Лейтенанту было
известно: хефе недоволен тем, что он привел священника, - с точки зрения
хефе, было бы лучше, если бы священник скрылся.
пар глаз: дети готовились встретить криками появление падре Хосе. Напрасно
он пообещал священнику, но слово надо сдержать, не то этот дряхлый,
развращенный, пропитанный Богом мир одержит хоть недолгую, но победу.
Он снова постучал и услышал голос:
что-то вверх, и послышался треск, будто у него лопнули подтяжки или пояс.
В другом конце двора заверещали дети: "Падре Хосе! Падре Хосе!" Он подошел
к двери и, не глядя на них, ласково пробормотал: - Вот чертенята!
прочитать.
лицам, прижавшимся к решетке:
спрятались одно за другим; но стоило лейтенанту повернуться к ним спиной,
как они снова показались.
дверной проем. Было только начало восьмого. Может, она так и ходит весь
день в этой рубашке? - подумал лейтенант. Или весь день проводит в
постели? Он сказал:
твоего мужа требуют в полицию.
повидать одного человека - священника. Он хочет, чтобы ты принял у него
исповедь.
глазки быстро обежали двор. - Несчастный человек. - Он нерешительно
потоптался на месте и взглянул украдкой на небо, где созвездия совершали
свой круговорот.
хотите оставить моего мужа в покое. Вам лишь бы подвести его. Я знаю, как
вы действуете. Подсылаете к нему людей, а они просят - помолись за нас,
добрый человек. Но одного не забывайте - он государственный пенсионер.
Шилова Юлия
Сертаков Виталий
Сертаков Виталий
Конюшевский Владислав
Володихин Дмитрий
Муркок Майкл