видел очень плохой человек. Надо быть шибко осторожный.
Вордсворт, он все делает.
Вордсворт. Теперь надо садиться пароход.
неприятности он ни причинял мне в прежнем, утраченном мире, сейчас я был
страшно рад его видеть. Судно кончали загружать, черные створки в борту
были еще откинуты. Я прошел через третий класс, где прямо на палубе
индианки кормили грудью младенцев, и по ржавым ступеням поднялся в первый.
Я не заметил, чтобы Вордсворт взошел на борт, и во время обеда его также
не было видно. Я предположил, что он едет третьим классом, чтобы
сэкономить разницу для других целей, ибо не сомневался, что тетушка дала
ему деньги на билет в первый класс.
стаканчик хереса перед обедом или стакан портвейна после, я с радостью
ухватился за его предложение, так как это был наш последний совместный
вечер на пароходе. Снова дух беспокойства вселился в пассажиров, их словно
захлестнуло безумие. В салоне играл любительский оркестр, и матрос с
волосатыми руками и ногами, не слишком удачно одетый женщиной, крутился
между столиками, ища себе партнера. В капитанской каюте, примыкавшей к
каюте О'Тула, кто-то играл на гитаре и раздавался женский визг. Слышать
здесь эти звуки было как-то странно.
году заставляют себя ждать.
почти заглушивший гитару.
в колониальном стиле.
лампы в каюте замигали. - Встретили, кажется, знакомого?
переменил тему. - Не могу никак успокоиться, Генри, удивительно, что вы
знаете мою дочь. Вы не можете себе представить, как я скучаю по девчушке.
Вы мне не сказали, как она выглядит.
раз, я бы выбрал некрасивую. - Он надолго задумался, потягивая виски, а я
тем временем оглядывал каюту. Он не сделал попыток, как я в первый день,
придать ей домашний вид. Чемоданы стояли на полу с ворохом одежды, он даже
не взял на себя труд ее повесить. Бритва на умывальнике и книжка дешевого
издания около койки - вот, очевидно, тот максимум, на который он был
способен по части распаковывания. Неожиданно на палубу обрушился ливень.
сколько же времени у него уходило на то, чтобы выяснять нужные факты!
с хмурым видом: - И день еще не кончился. - Он поднял стакан с виски.
Когда отгремел очередной раскат грома, он продолжал, явно хватаясь за
любую тему, чтобы заполнить паузу: - Так, значит, Формоса вам не
понравилась?
хотите вы сказать!
дает почти столько же дохода, что и матэ [парагвайский чай и тонизирующий
напиток], и гораздо больше, чем укрытие военных преступников, имеющих счет
в швейцарском банке. И уж несравненно больше, чем мои исследования.
Панаме, а тот закупает товар оптом и доставляет самолетом в Асунсьон.
Товар помечен клеймом "транзит", понимаете? Вы платите небольшую пошлину в
международном аэропорту и погружаете свои ящики на частный самолет. Не
поверите, сколько сейчас в Асунсьоне частных "дакот". Затем ваш пилот
перелетает через реку в Аргентину. В каком-нибудь estancia [поместье
(исп.)], в нескольких стах километров от Буэнос-Айреса, самолет
приземляется - почти у всех имеется частная посадочная площадка.
Построенная, может, и не специально для "дакот", но тут уж пилот берет
риск на себя. Товар переносится на грузовики - и делу конец. А вас ждут не
дождутся агенты по продаже. Правительство разжигает их ненасытность
пошлинами в сто двадцать процентов.
путях. Не все товары, поступающие из Панамы, следуют дальше в "дакотах".
Какое полиции дело, если некоторые ящики осядут здесь. Зато шотландское
виски в лавках Асунсьона дешевле, чем в Лондоне, а уличные мальчишки
продадут вам хорошие американские сигареты по пониженной цене. Нужно
только обзавестись гребной шлюпкой и связным. Но в один прекрасный день вы
вдруг устаете от этой игры - может, пуля просвистела слишком близко, - и
тогда вы покупаете долю в "дакоте" и начинаете ворочать большими деньгами.
Ну как, соблазняет, Генри?
подумал о тетушке, о ее чемоданах, набитых банкнотами, о золотом бруске -
а может, и было что-то заложено в моей крови, отчего такая карьера,
обернись все иначе, могла показаться мне привлекательной? - Вы хорошо в
этом во всем разбираетесь, - сказал я.
предков, Тули, Дикий Запад и все такое? - Я поддразнивал его, потому что
он мне нравился. Мне в голову бы не пришло поддразнивать майора Чарджа или
адмирала.
сказать мне правду.
Генри, чересчур велик. Эти ребята иногда ссорятся, и тогда начинаются
угоны самолетов, перехват товаров. Или полиция вдруг становится не на
шутку прожорливой. В Парагвае исчезнуть легко и не обязательно исчезать.
Кто будет поднимать шум из-за одного-двух трупов? Генерал обеспечил мир -
что и требуется людям после гражданской войны. А один лишний покойник
никого не волнует. Дознание в Парагвае не производится.
Но по крайней мере она получает ежемесячно свой чек. А покойник прислать
чек не может.
романтическая девочка. Ей хочется иметь необыкновенного отца, а кого она
имеет? Меня. Вот и приходится выдумывать. Статистика по недоеданию
романтикой не пахнет.
вопрос. Не знаю почему, но я не вполне ему поверил. Хотя он и был гораздо
надежнее дочери.
противоположной стороне палубы. Каюта О'Тула находилась с левого борта, а
моя с правого. Я смотрел на Парагвай, а он на Аргентину. В капитанской
каюте все еще играли на гитаре и пели на незнакомом языке - может быть, на
гуарани. Уходя, я не запирал дверь, однако она не открылась, когда я ее
толкнул. Пришлось налечь плечом, дверь немного подалась, и в щель я увидел
Вордсворта. Он стоял, не спуская глаз с двери и держа наготове нож. Увидев
меня, он опустил нож.