вывести нас из этой ловушки, мы следуем за тобой.
сорваться с ее уст, и она молча вопросительно взглянула на дона Камилло.
Выражение лица герцога не оставляло никаких сомнений в его ответе. Он
поспешно написал карандашом несколько слов и, вложив в конверт монету,
неслышными шагами прошел на балкон. Знак был подан. Все ждали затаив
дыхание. Вскоре под окном послышался плеск весел. Выступив вперед, дон
Камилло кинул конверт. Он так точно рассчитал, что было слышно, как монета
ударилась о дно гондолы. Гондольер едва взглянул на балкон и, затянув
обычную на каналах песню, лениво поплыл дальше с видом человека, которому
некуда спешить.
посланный договорится с хозяином фелукки, и тогда все будет зависеть от
того, сумеем ли мы незаметно выбраться из дворца. Вскоре мои люди будут
здесь, и мы сделаем все, чтобы как можно скорее достигнуть Адриатики.
Дочери мои, идите к себе и займитесь приготовлениями к побегу, которые легко
могут быть истолкованы как исполнение воли сената. Через несколько минут я
снова позову вас сюда.
излагать герцогу свой план. Дон Камилло жадно слушал, и, когда монах кончил,
оба скрылись в небольшой молельне. Не прошло и пятнадцати ми-пут, как монах
вышел оттуда один и позвонил в колокольчик, звон которого был слышен в
комнате Виолетты. Донна Флоринда и ее воспитанница тут же явились.
опускаясь в кресло, где он обычно выслушивал исповеди своей духовной дочери.
ее лежал тяжкий грех. Взглянув с мольбой на свою наставницу и встретив ее
мягкую, ободряющую улыбку, Виолетта с бьющимся сердцем, еле сдерживая
волнение, преклонила колена на подушечке у ног своего духовного наставника,
хотя мысли ее блуждали и она никак не могла сосредоточиться.
того, кому он предназначался. Дон Камилло смотрел в приоткрытую дверь
часовни на склоненную фигуру девушки, на ее прижатые к груди руки и
прекрасное лицо, доверчиво обращенное к монаху. Пока она признавалась в
своих невинных грехах, румянец на ее щеках становился все гуще, а в глазах,
еще недавно светившихся совершенно иным чувством, теперь вспыхнуло
благоговейное волнение. Искренней, строго воспитанной Виолетте понадобилось
гораздо больше времени, чтобы освободиться от тяжкого бремени своих грехов,
чем житейски опытному герцогу святой Агаты. Ему казалось, что губы ее много
раз шептали его имя и что он мог даже расслышать целые фразы, посвященные
ему. Дважды добрейший падре невольно улыбался и после каждого признания
Виолетты в каком-либо неосторожном поступке с любовью касался рукой ее
обнаженной головы. Наконец Виолетта замолкла. Необычные обстоятельства этой
исповеди лишь усилили торжественность, с которой монах дал Виолетте
отпущение грехов.
Недрогнувшей рукой он зажег свечи на алтаре и сделал необходимые
приготовления к обряду. Дон Камилло, стоя рядом с Виолеттой, шептал ей
что-то с жаром торжествующего и счастливого влюбленного. Донна Флоринда у
дверей прислушивалась к каждому шороху, раздававшемуся в передней. Затем
монах показался у входа в маленькую часовню и хотел что-то сказать, но
быстрые шаги донны Флоринды помешали ему. Дон Камилло едва успел скрыться за
занавесью окна, как дверь отворилась и вошла Аннина.
замешательстве остановилась. Однако, тут же овладев собой, с той
находчивостью, что помогла ей добиться должности, которую она теперь
занимала, Аннина благоговейно перекрестилась и, как человек, знающий свои
обязанности, отошла в сторону, словно тоже хотела принять участие в
священной церемонии.
часовню, прежде чем не кончится обряд.
это утро - истинное счастье.
предлог, чтобы избавиться от Аннины, как вдруг из своего укрытия вышел дон
Камилло.
счастья больше.
такой взгляд на оцепеневшую Аннину, что она с трудом сдержала возглас,
готовый сорваться с ее уст. Монах, казалось, понял этот молчаливый уговор и
своим глубоким голосом начал службу. Примечательное событие, свершавшееся в
тот момент, участниками которого являлись они все, внушительное достоинство
кармелита, грозящая им в случае разоблачения опасность и неизбежное
наказание за то, что они посмели нарушить волю правителей, - все это
вызывало чувства, куда более глубокие, нежели те, что обычно охватывают
присутствующих во время брачных церемоний. Юная Виолетта с трепетом внимала
торжественному голосу монаха и к концу венчания беспомощно оперлась на руку
человека, с которым связала себя клятвой. Во время службы глаза кармелита
горели тайным огнем и задолго до конца он так подчинил себе все чувства
Аннины, что, держал ее корыстную душу в благоговейном страхе. Наконец
брачный союз был заключен, и монах благословил молодых.
жизни целуя чистый лоб плачущей Виолетты. - Герцог святой Агаты, да услышит
твои молитвы твой святой покровитель, если ты будешь любящим супругом этой
чистой и доверчивой девушке.
плеск весел, - сказал дон Камилло.
самых решительных действий. Шестивесельная гондола, способная противостоять
волнам Адриатики во время безветрия, с балдахином соответствующих размеров,
остановилась у водных ворот дворца.
минуты, пока кто-нибудь из шпионов республики не поднял на ноги полицию.
Вперед, дорогая Виолетта! Идемте, донна Флоринда, идемте, падре!
мгновенно вернулись, неся в шкатулке драгоценности Виолетты, захватив также
необходимые вещи для недолгого путешествия. В тот момент, когда они снова
явились, все было готово, ибо дон Камилло заранее ждал этого решительного
мгновения, а монаху, привыкшему к лишениям, не много потребовалось времени
на сборы.
незаметно невозможно!
полумертвая от страха Виолетта последовали за ним. Дон Камилло, взяв под
руку Аннину, вполголоса приказал ей повиноваться под страхом смерти.
единого человека. Но, войдя в большой зал, который соединялся с парадной
лестницей, они очутились в окружении целой группы слуг.
прогулку по каналам.
незнакомца, но у большинства на лицах было написано подозрение. Не успела
донна Виолетта ступить в вестибюль, как несколько человек поспешили следом и
покинули дворец через другие выходы. Каждый бросился сообщать эту весть
своему хозяину. Один побежал узкими улицами к дворцу синьора Градениго,
другой искал его сына а некто, даже не знавший того, кому он служит,
разыскивал поверенного дона Камилло, чтобы сообщить ему о событии, где
главную роль играл сам герцог. Вот как обман и двуличие сделали продажными
слуг в доме самой красивой и богатой девушки Венеции!
близ ступеней. Дон Камилло тотчас заметил, что гондольеры в масках приняли
все предосторожности, какие он требовал от них, и в душе похвалил их за
точность. У каждого на поясе висела короткая рапира, и герцогу показалось,
что под складками одежды он различил громоздкое огнестрельное оружие, каким
пользовались в то время. Обо всем этом он думал, пока кармелит и Виолетта
садились в гондолу. За ними прошла донна Флоринда, но, когда их примеру
хотела последовать и Аннина, дон Камилло остановил ее.
госпожу или служи Венеции, за неимением лучшей.
он задержался, чтобы взглянуть на толпу слуг, стоявших на почтительном
расстоянии.
не будут забыты.
Камилло стремительно обернулся - два гондольера, которые вышли из лодки,
крепко держали его. Вне себя от изумления, он даже не сопротивлялся, и
Аннина, повинуясь знаку гондольеров, быстро скользнула мимо герцога в лодку.
Весла погрузились в воду дона Камилло грубо втолкнули обратно во дворец,
гондольеры быстро заняли свои места, и гондола, став недосягаемой для
герцога, понеслась прочь.
смотрел вслед уплывавшей гондоле, которая с каждым взмахом весел неслась все
быстрей и наконец, завернув за угол какого-то дворца, скрылась из виду.
ускользнувшую гондолу можно было только по воде. Несколько лодок,
принадлежавших обитателям дворца, стояли у главного входа между сваями, и
Контровский Владимир
Шилова Юлия
Василенко Иван
Пехов Алексей
Белов Вольф
Мурич Виктор