- Вы что ж, хотите, чтоб люди вновь разбежались? - угрожали из штаба
полка. - Они тут топчутся, как слепые кутята.
Все агитаторы были в разгоне, и Землячка решила сама ехать в полк.
Их было человек триста, этих ребят, собранных из окрестных деревень.
Они сидели и стояли на площади возле школы, положив на землю свои мешки и
котомки, а на крыльце штабной писарь, сидя за партой, составлял списки вновь
прибывших.
Вокруг площади выставлено оцепление, чтобы прибывшие снова не ушли в
бега. Но что это за оцепление! Человек десять бойцов, мало чем отличающихся
от тех, кого они охраняли: такие же не по росту шинели, такая же потрепанная
обувь...
- А ну, стой, стой, не расходись! - покрикивали бойцы из оцепления,
хотя никто и не думал расходиться.
"Боже мой, на что же они годятся? - с отчаянием подумала Землячка,
глядя на эту разношерстную толпу. А ведь не сегодня завтра им идти в бой!"
Она решительно вступила в толпу. Кого-то отстранила рукой, кого-то
отодвинула плечом, пробиваясь в гущу равнодушных и неразговорчивых парней.
- Так вот что, ребята, - сказала она. - Пора браться за ум, не
маленькие...
- Докторша, - загудели кругом. - Свидетельствовать сейчас будут.
Галдеж усилился, стали даже выстраиваться в очередь.
- Молчать! - закричала Землячка. - Никакая я вам не докторша. Я -
начальник политотдела!
Возле Землячки стояли командиры батальонов и рот.
- Распорядитесь принести табуретку, - негромко приказала Землячка.
Табуретка появилась, и Землячка тут же на нее взобралась.
- А теперь слушайте, и чтоб у меня не шуметь, - сказала она. -
Садитесь!
Накануне прошел дождь, земля была сырая, но ее послушались, некоторые
сели прямо на землю, большинство опустилось на корточки.
В небе клубились свинцовые облачка, дул резкий знобливый ветерок, все
дышало осенней непогодой, и невысокая женщина в черной кожаной куртке с
портупеей через плечо выглядела музой этой пронзительной военной осени.
- Вы-то сами понимаете, что делаете? - заговорила Землячка. - Мало ваши
отцы работали на помещиков, и вам того захотелось? От кого прятались? От
своей же собственной власти? Неужели непонятно, что землю, полученную
крестьянами в результате революции, не так уж трудно потерять. Помещики еще
не уничтожены, они лишь притаились и ждут не дождутся помощи от
международного капитала. На какие деньги снаряжена армия Деникина? На деньги
миллионеров и миллиардеров. И вы, дети трудящихся крестьян, собрались им
помогать? Другое дело - кулаки, те, кто нанимал батраков, кто пускал деньги
в рост и наживался за счет чужого груда. Тем, конечно, с нами не по пути. Но
вам, трудящимся крестьянам, вам выгодно прийти на помощь русскому рабочему
классу. Сейчас рабочий класс еще не может дать крестьянину товаров, забирает
у крестьянина хлеб. Но рабочий класс берет хлеб в долг, и чем скорее мы
разгромим войска капиталистов, тем скорее будет у нас вдоволь и хлеба, и
ситца, и керосина, и даже сахара для детей.
Она говорила простые вещи, говорила то, что думала на самом деле, она
пыталась как можно лучше передать своим слушателям все то, о чем говорил
Ленин весной этого года на Восьмом съезде партии. Она не знала, насколько ей
это удается, но сама тишина, которая воцарилась на площади,
свидетельствовала, что ее слушают, и слушают очень внимательно.
Она только твердо знала, что нельзя останавливаться. Надо говорить,
говорить, говорить. Все эти парни, которые сидели сейчас перед ней на земле,
в течение многих дней и недель слышали только нелепые россказни и лживые
небылицы, и всему этому надо было противопоставить одну голую правду,
повторять, повторять, что-нибудь да и западет им в душу, что-нибудь
останется же у них в голове!
Она не видела, как сквозь толпу к ней пробирался командир полка.
Бывший офицер, он не в одном бою доказал, что честно перешел на службу
народу.
- Товарищ начальник политотдела...
- Потом!
- Товарищ начальник политотдела...
- Не мешайте!
Он все-таки вынудил Землячку прервать речь.
- Ну что вам? - раздраженно спросила Землячка. - Зачем вы мешаете мне
говорить с людьми?
- Деникинцы только что бросили против нас два полка, - торопливо сказал
командир полка. - У меня на всякий случай выдвинут батальон. Оттуда
прискакал боец. Деникинцы развертывают атаку...
- Что же вы собираетесь делать?
- Идти навстречу, - уверенно сказал комполка. - Иначе нас сомнут.
Землячка головой указала на своих слушателей.
- А эти?
- Им тоже надо идти, - сказал комполка. - Выдать оружие и вести в бой.
Если они побегут - нас сомнут.
- Тогда командуйте.
- Товарищи! - крикнул комполка. - Наступают деникинцы. Мы пойдем им
сейчас навстречу. Встать! Построиться по шесть человек. Шагом марш! К
церкви. Там получите винтовки...
И это было чудом и в общем-то не было чудом, потому что такие
происшествия часто случались в те дни - дезертиры вновь превратились в
красноармейцев, они уже строились, стояли шеренгами, и командиры рот
распределяли их между собой.
- Товарищ начполит, за школой вас ожидает тарантас, - обратился
комполка к Землячке. - Вы еще успеете вернуться в политотдел.
- Поговорила, а как идти в бой... - сказала Землячка, как бы думая
вслух, и отрицательно покачала головой. - Если я сейчас вернусь, мои слова
не будут ничего стоить. Я пойду с вами, товарищ комполка.
Она не ждала от него ни ответа, ни согласия, расстегнула кобуру,
вытащила свой офицерский маузер и пошла вдоль только что построенных рядов.
На нее смотрели, она это чувствовала, прошла вперед и стала рядом с
командиром роты.
- Пошли? - негромко спросила Землячка и, не оглядываясь, почувствовала,
как люди позади нее тоже двинулись вперед.
Из-за леса показалась цепочка людей, движущаяся им навстречу.
Вспыхнули белые дымки... Защелкали выстрелы.
Землячка держала в вытянутой руке револьвер и пыталась нажать гашетку,
но гашетка не слушалась. Землячка не умела стрелять, но револьвер не
опускала.
- Ура-а-а! - закричал кто-то сзади.
Кто-то обогнал ее и побежал вперед.
Она шла и сама удивлялась, что не боится. Этот ее марш по колдобистой
дороге и затем по скошенному жнивью был естественным продолжением ее речи,
ей подумалось, что страшно, может быть, будет потом, после боя, если она
уцелеет, но то, что она делала сейчас, было естественным и неизбежным
выражением ее убеждений.
Она шла быстро, уверенно, как и следовало идти политработнику в атаке.
Но ходить по пашне, по сырой рыхлой земле, она не очень-то умела, почти
все ее обогнали, красноармейцы бежали впереди, но она все шла и шла, теперь
уже вслед за ними.
Неожиданно она заметила возле себя командира полка.
- Вот что, товарищ Землячка, - сказал он на ходу. - Оставьте нас,
пожалуйста. Я не могу допустить, чтобы во время атаки убили начальника
политотдела. Я поручаю вас товарищу Кузовлеву.
Он ушел вперед, а возле Землячки появился один из ротных командиров,
державшихся поблизости во время ее речи. Он придержал Землячку за локоть.
- Оставьте меня, - сердито прошипела Землячка.
Но командир, которому она была поручена, сдавил ее руку и заставил
остановиться.
- Ну, какой из вас боец? - увещевал он Землячку. - Вернитесь, честное
слово, так лучше и для вас и для нас.
Но Землячка продолжала идти, спотыкаясь и отчетливо понимая, что
надолго ее не хватит.
И командир не выдержал - было ему всего года двадцать два - двадцать
три, он сам устал от опасной и беспокойной жизни, он дернул упрямую женщину
за рукав и заорал:
- Чертова баба! Долго будешь ты путаться у меня под ногами?! Иди,
садись в тарантас!
И вдруг до Землячки дошло, что она и в самом деле задерживает
красноармейцев.
- Где ваш тарантас? - сердито спросила она.
- Да вон же, за школой, - обрадованно воскликнул командир. - Идите до
тарантаса, освободите меня...
Это было самое разумное, что она могла сделать.
Красноармейцы впереди бежали все быстрее и быстрее. Ветер донес до нее
их крик:
- Ура-а-а!
И то, что происходило сейчас впереди, было естественным завершением ее
речи.
Три года провела Землячка на войне. Вела политработу, подбирала кадры,
участвовала в боях.
Кому-то она мешала, с кем-то вступала в конфликты, ее пытались удалить,
она сопротивлялась, и не ходи за ней слава безупречной коммунистки, не
удалось бы ей остаться в армии до конца войны.
Ей не раз приходилось обращаться за помощью в ЦК и даже искать
поддержки у самого Ленина.
Она принимала непосредственное участие в военных действиях против
Колчака и Деникина.
Березин Федор
Володихин Дмитрий
Шилова Юлия
Корнев Павел
Ковальчук Вера
Смит Кордвейнер