read_book
Более 7000 книг и свыше 500 авторов. Русская и зарубежная фантастика, фэнтези, детективы, триллеры, драма, историческая и  приключенческая литература, философия и психология, сказки, любовные романы!!!
главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

Литература
РАЗДЕЛЫ БИБЛИОТЕКИ
Детектив
Детская литература
Драма
Женский роман
Зарубежная фантастика
История
Классика
Приключения
Проза
Русская фантастика
Триллеры
Философия

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ

ПАРТНЕРЫ



ПОИСК
Поиск по фамилии автора:


Ðåéòèíã@Mail.ru liveinternet.ru: ïîêàçàíî ÷èñëî ïðîñìîòðîâ è ïîñåòèòåëåé çà 24 ÷àñà ßíäåêñ öèòèðîâàíèÿ
По всем вопросам писать на allbooks2004(собака)gmail.com


- Да как же не мог, когда я выстрелил! - крикнул наш герой.
- Успокойтесь, сударь, вы спали... Дуняша услыхала ваш крик и разбудила
меня, и я поспешил к вам...
- А люди? А это скопище людей? - спросил Авросимов потерянно.
- Люди? Да и людей не было. Что с вами?..
Вдруг от стены отделился подпоручик, которого до сих пор никто не
замечал.
- Господин ротмистр, - сказал он глухо. - Ваша шутка граничит с
подлостью. Комедия, которую вы затеяли, позорна.
- Да что вы, господа, - засмеялся Слепцов, пятясь к дверям. - Господь с
вами! Какая еще комедия?
- Вам бы, очевидно, удалось надсмеяться над господином Авросимовым, не
случись у него пистолета, - отрезал Заикин и шагнул к ротмистру. - Вы
поступили низко, и я очень сожалею, что обстоятельства мешают мне
посчитаться с вами.
- Ну ладно, - сказал ротмистр из дверей. - Ну что такого? А хотите,
господа, сядем за стол и забудем об этом? А? Выспимся в дороге. Давайте,
господа? И Дуняшу попросим спеть. Вам же нравится Дуняша, господин
Авросимов. Вот у вас будет еще возможность полюбоваться ею... [353]
- Ступайте прочь, - сказал Авросимов мрачно. - И вы и ваши холопы...
Тут ротмистр поклонился церемонно и исчез. Глаза его улыбались.
Наш герой обратил взгляд на свой пистолет, который так и не выпускал из
рук. Курок действительно был свернут в сторону. Он заглянул в ствол -
сладкий аромат выстрела распространился из темной таинственной его глубины.
- Сударь, - сказал подпоручик, - я давно к вам приглядываюсь, ваше
стремление к правде мне очень по сердцу. Я помню ваше любезное предложение и
надеюсь, что вы не откажете в просьбе человеку, попавшему в беду...
Возбуждение после случившегося еще не покинуло нашего героя, но тихий,
доверительный шепот подпоручика и ветер, рвущийся в разбитое окно, уже
делали свое дело.
- Не соблаговолите ли отыскать в Петербурге мою сестру Настеньку и
передать ей сию небольшую записку, в которой (можете не сомневаться) нет
ничего, что могло бы вас скомпрометировать, - тут голос у подпоручика
дрогнул. Он махнул рукой.
Волнение его передалось нашему герою, и образ Настеньки возник перед ним,
заслонив минувшие несчастья.
Утром, усаживаясь в кибитку, Авросимов недосчитался унтера Кузьмина.
Дуняшино лицо [354] маячило в окне. Наконец унтер появился из дверей и,
прихрамывая, сошел с крыльца. Он прошествовал мимо нашего героя, не глянув в
его сторону.
- Ты, я слышал, занемог, Кузьмин? - спросил Слепцов.
- Есть малость, ваше благородие, - ответствовал унтер голосом давешнего
разбойника.


14
Вы, наверное, заметили, как наш герой всякий раз, когда обстоятельства
напоминали ему о печальной судьбе мятежного полковника, как он всякий раз
будто вздрагивал и синие его глаза наполнялись как бы дымкою? Не
обольщайтесь относительно жалостливости в нем и движений доброго сердца.
Тут, милостивый государь, все обстоит посложнее, чем вам могло бы
показаться, ведь Павел Иванович Авросимову мил не стал, да и как мог стать,
коли гнев к возмутителю спокойствия продолжал мучить нашего героя
беспрестанно. Хотя, ежели говорить начистоту, этот самый гнев ощущался
как-то по-новому, и все, представьте себе, из-за прусачков.
Кажется, ну что в этом золотистом маленьком разбойнике, шустром и наглом,
от [355] которого невозможно избавиться, а единственное, что следует делать,
чтобы вконец не потерять своего достоинства, гоняясь за ним, так это не
обращать на него внимания. Да, все это так, а вот подите же, стоило нашему
герою с гневом подумать о полковнике, как он тотчас вспоминал этих самых
прусачков, бесчисленные стада которых пасутся в казематах, и, странное дело,
гнев укрощался, ровно пламя, добравшееся в своем азарте до мокрых досок. И
как только он укрощался и затихал и тлел, тут вспоминалась растерянная
улыбка Павла Ивановича, и как он говорит: "А я думал, вы меня ненавидите..."
- и вот так это все одно к одному, и от гнева почти ничего не осталось, а
вместо него загоралось что-то такое, отчего у нашего героя начинались всякие
страдания, будто это его самого содержат в каземате и ведут допрашивать. И
он тогда разглядывал пристально своих судей: вот граф Татищев, военный
министр, словно невыспавшаяся птица с малиновым от водки клювом; вот генерал
Чернышев, у которого под мохнатыми бровями - два презрительных отравленных
зрачка, и улыбка у него, от которой не жди пощады, и крик, ровно он не
просто генерал-адъютант, а сам великий князь Михаил Павлович; вот Михаил
Павлович с благообразным юношеским лицом, да ему все некогда, он брезглив,
тороплив и насмешлив. А над чем насмехаться, господа, ежели сие - ужасная
катастро[356] фа? Однако, ежели не катастрофа, чего же мы, господа, время
теряем, распутывая узел, которого не существует?
Тут наш герой подумал, что, не сломайся полковник, он мог бы с помощью
верных друзей, которые, конечно, у него остались на этом свете, бежать даже
отсюда, из этой страшной крепости, и тогда страху меж судей не было бы
конца, тем более что кто-то, а кто - наш герой уже не помнил - высказывал
предположение, что полковнику грозит смерть: не случайно, мол, все сошлись
на нем в этом торжище. Уж не Павел ли Бутурлин был сей грозный оракул? Или
что ужасное прочли они в найденных листах?
- Послушайте, - сказал он кавалергарду. - Как то есть смерть?
- Ээ, - засмеялся друг милый, - даже цари смертны.
Это нисколько не развеяло туману, и Авросимов спросил снова, без надежды,
но со злостью:
- А почем нынче честь да благородство?
- Не приценялся, - снова усмехнулся кавалергард. - Не знаю, как кто, а
что до меня, так я за все ассигнациями привык платить.
Сей потешный разговор ни к чему не привел, и наш герой, ломая голову,
сидел над своими бумагами в ожидании, когда наконец введут полковника, как
вдруг, глянув в окно, увидел на заснеженном крепостном плацу зна[357] комую
печальную фигурку, которая изменила своему обычному месту у ограды собора, и
потому, наверное, теперь ее было видно. Это его крайне обрадовало, ибо с
момента возвращения из поездки прошло пять дней, а Настенька будто нарочно
перестала появляться на привычном месте. Он сгорал от нетерпенья, пытался в
городе ее разыскать, да закружился в хлопотах.
Пестеля ввели, как всегда, незаметно. Уже зажгли первые свечи. Он вошел
сутулясь, словно тяжкий недуг преследовал его многие дни. Теперь, после
обнаружения страшной рукописи, все должно было бы совершаться быстрее, но,
странное дело, лица судей были спокойны, даже скучны, огонь злорадства не
сверкал в их глазах, они тихо переговаривались, приуготовляясь к привычному
бою.
Павел Иванович словно даже несколько потучнел за эти дни. Рыхловатая
тучность его производила грустное впечатление, да и в лице была грусть, а
может, даже потерянность, лишь маленькие глаза были холодны по-прежнему и,
только когда он обратил их в сторону нашего героя, подернулись легким
теплом.
Авросимов опустил голову. Павел Иванович отвернулся.
"Этот рыжий великан здесь, - подумал он с легким вздохом... - Слава
Богу..."
В течение нескольких минут мятежный полковник и члены Комитета молча
разгля[358] дывали друг друга, словно вели беззвучный разговор.
"Идеи ниспровержения монархии носятся в воздухе, - словно говорил
полковник, пожимая плечами, - сие не мое изобретение, а стало быть, и не моя
вина... Просто я по складу своей души, по направлению своих интересов увидел
это и воспринял. Деятельность моя была следствием исторической неизбежности,
а не злого умысла".
"Вы прикрываете высокими рассуждениями неудавшуюся попытку цареубийства,
- словно твердили судьи с упрямством. - В вашей Русской Правде этого нет, но
об этом вы не могли не мечтать. Не отпирайтесь".
"Господа, - продолжал полковник, - я же отлично понимаю, что обвинение
меня в попытке цареубийства - это ширма. Не это вам страшно, а свержение
монархии и установление республики, которой до вас нет дела. Не царя вы
жалеете, но себя".
"Нет, мы жалеем царя, ибо связаны с ним духовными узами из поколения в
поколение".
"Нет, вы не жалеете царя, ибо живут и здравствуют убийцы Павла
Петровича... А что до меня, можете считать, что я сам предал себя в ваши
руки, хотя у меня были многие возможности избежать ареста. Но я совершил сие
под давлением печальной мысли о несовершенстве революционного пламени в
Рос[359] сии. Пожалуй, это и объясняет мою с вами откровенность".
"Вы признаете, что пошли по ложному пути, именуя самодержавие
тиранством?"
"Неограниченная власть - всегда тиранство. Я не шел по ложному пути. Я
несколько поторопился. Уравнение с многими неизвестными требует, очевидно,
большей усидчивости".
"...И вовлекли в свое злодейское предприятие десятки неискушенных сердец,
которые теперь расплачиваются за ваш холодный умысел".
"Бог рассудит всех по высшей справедливости. История знает тому множество
примеров..."
Вот что расслышал Авросимов, участвуя в их молчаливом диалоге, как вдруг
различил наяву сказанное генералом Чернышевым:
- Кто же склонил вас к увлечению политическими науками?
Павел Иванович кротко глянул на генерала, что было даже странно при его
холодных глазах, и ответил, пожимая плечами:
- Никто. Их знание требовалось для поступления в верхний класс Пажеского



Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 [ 45 ] 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56
ВХОД
Логин:
Пароль:
регистрация
забыли пароль?

 

ВЫБОР ЧИТАТЕЛЯ

главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

СЛУЧАЙНАЯ КНИГА
Copyright © 2004 - 2024г.
Библиотека "ВсеКниги". При использовании материалов - ссылка обязательна.