крикнуть: ау!
траве, она становилась все выше и гуще. Между кустами что-то блеснуло, я
решила, что это дорога, и бросилась бегом; под ногами вдруг зачавкало, я
оказалась возле пруда. На открытом месте, под луной... и где-то здесь
должна нахолиться машина Брауна. Я мгновенно встала на четвереньки и
заползла в кусты. Однако в кустах много не насидишь, через несколько часов
начнет светать. Ничего хорошего мне это не сулило. Надо куда-то двигаться.
моего старания меньше не стало. В разгар самобичевания я вдруг
натолкнулась на что-то мягкое и замерла. Пощупала рукой, чувствуя, как
начинаю трястись от пяток до ушей, и, наплевав на все последствия, совсем
было решила заорать, потому что натолкнулась я на труп. Еще теплый. Орать
я все-таки не стала, но попыталась отползли в сторону и сразу же пожалела
об этом, потому что здесь меня поджидал еще один труп. Говорят, человек ко
всему привыкает, не думаю, что смогла бы привыкнуть к трупам, и все-таки,
натолкнувшись на второй, я повела себя гораздо спокойнее. Осторожно, без
суеты стала огибать его, по-прежнему на четвереньках, от души надеясь, что
он последний, встреченный мною, хотя бы в эту ночь.
Если я чтонибудь понимала, это была машина Брауна.
передняя дверь слегка приоткрыта. А в кустах два трупа.
пройти в библиотеку? Вопросы я могла задавать сколько угодно, только
отвечать на них было некому. Браун сидел, запрокинув голову, и мертвыми
глазами видел то, что я увидеть не спешила.
охрану. Мне нестерпимо захотелось оказаться рядом с Гошей, вдали от
загадок и трупов. Жаль, определить, где они с Сонькой, я по-прежнему не
могла.
Брауна.
присела и попыталась решить, в какую сторону теперь двигаться. Пожалуй,
вправо. И я пошла вправо.
стоило. А что, если парни Брауна все еще здесь? Гоша насчитал восемь
человек. Минус трупы. Надо убираться отсюда, тем более что один из злейших
врагов повержен, и остальные, даст Бог, помогут друг другу исчезнуть...
Вот только бы определить, в какую сторону двигаться. Тут я уперлась в
дерево, в то самое дерево, на котором не так давно лежал Гоша, соревнуясь
в ловкости с мартышкой. - Радости моей не было границ, теперь я знала,
куда идти, а пока присела отдышаться. Ветка хрустнула едва слышно, но я
вздрогнула и повернулась. И увидела его.
ему приглянулось. Сиди я возле забора, он, возможно, и не заметил бы меня,
но я-то села прямо под деревом, потому Оборотень сейчас и стоял надо мной,
пялясь из прорези дурацкой маски. Конечно, он был вооружен, и, конечно,
мне некуда было деться.
заорать?
казалось, ребра непременно должны были треснуть, поднес пистолет к тому
месту, где под маской были губы, и покачал головой. Вдруг совсем рядом
что-то ослепительно вспыхнуло, на мгновение залив округу пронзительно
ярким светом, и начался такой кавардак...
Оборотень исчез.
собственной глупости оказалась между ними и теми, что за забором. Я
кинулась в кусты и сейчас же попятилась назад, услышав совсем рядом
отборную матерщину. Времени на размышления у меня не осталось, и я полезла
на дерево. Мысль неудачная. Если при помощи Гоши я могла выбраться из
комнаты, то в одиночку вернуться туда нечего было и мечтать. Потому,
проклиная свою глупость, я жалась к шершавому стволу и тихо выла.
заливая двор потоками света. Театр военных действий был как на ладони,
приди мне охота понаблюдать, но охоты не было.
тоской я думала о том, что являюсь отличной мишенью. Как видно,
наступление проходило успешно, правда "ура" никто не кричал, все больше
матерились. Витька со своими людьми забаррикадировался в доме. Тут
какой-то умник гранату бросил, я зажмурилась и вжалась в сучок, надеясь к
нему приклеиться, внизу кто-то застонал, а меня оторвало от ветки и
швырнуло вниз. Единственное, что я могла сделать в такой ситуации, это
завизжать погромче, и завизжала. Упала я как-то боком, удар пришелся на
бедро, я взвыла, чувствуя, как слезы из глаз брызнули, точно у клоуна в
цирке, но, как ни странно, я смогла шевелиться. Это здорово обрадовало.
раздумывая, я нырнула туда, оказалась в комнате и сразу же заползла за
диван. Между диваном и стеной мне чудилась относительная безопасность. Я
немного пришла в себя и попыталась решить: что же делать дальше? Выстрелы
все еще гремели, но как-то недружно, что позволяло надеяться на скорое
окончание боя. И точно: прошло не больше десяти минут, и все стихло. То
есть не сразу, одиночные выстрелы раздавались, но постепенно сошли на нет.
По коридору протопали, кто-то пробежал по двору, и я услышала Витькин
голос:
опоздала. Я уже ногу через подоконник перекинула, когда в комнате вспыхнул
свет и я увидела Витьку с двумя охранниками.
спросила.
здесь.
видели.
в оружие, что у них побелели пальцы.
заваливаться на бок.
и поинтересовалась:
мой, по-видимому, тоже.
темноту, мы едва видели друг друга. Витька кинулся к двери.
за резной доской. Мы невольно жались друг к другу, затравленно шаря
глазами по комнате. Разбитое окно пугало, но покидать комнату желания не
было. Вот тогда и раздался волчий вой. Протяжный, жуткий, он вползал в
комнату вместе с пеленой тумана. Внутренности у меня свело, я открыла рот
с намерением заорать и клацнула зубами. А потом забилась за диван.
целясь в окно. Вдруг мы услышали шаги. Кто-то печатал шаг по асфальтовой
дорожке. Раз, два, три - и вновь тишина. Все это смахивало на дрянной
фильм ужасов. Я подозревала, что для меня в нем отведена роль жертвы.
Пошарила вокруг руками: ничего стоящего.
обрадовалась, потому что нащупала там кочергу.
была такой напряженной, что голову разламывало.
броситься вперед, не разбирая дороги, в окне мелькнула тень. Витька
выстрелил, среагировав мгновенно, а я зажала уши, выронив кочергу и пряча