Чтение 45–й страницы книги ~Жестокий мир мужчин~

скорее злость. Не на Сашку даже, а на то, что проще назвать одним словом:
судьба. У меня никогда уже не будет мужа и брата... или тот, или другой... Я
не хочу об этом думать, не хочу...

Что затеял Илья? С Сашкой он ведет себя так, точно не знает, что тот упек
его в тюрьму. И Илья тоже советовал мне уехать. Чтобы руки были развязаны? А
когда я вернусь, та самая судьба сделает за меня выбор? Меня встретит муж...
или брат... Не могу я лежать в этом дурацком подвале, когда там происходит
такое... А что бы я там смогла? Остановить их... остановить...

- Может, еще скажешь как? - ядовито осведомилась я и вновь легла на
спину.

Тут свет погас. Я удивленно огляделась и стала ждать, что будет дальше.
Ждала долго, но ничего не происходило. Совсем ничего. Я лежала, ждала, веки
наливались тяжестью, иногда мне казалось, что слух улавливает какие-то
движения, и я, напрягаясь, почти не дыша, всматривалась в темноту,
вслушивалась, но вокруг было тихо. Я соскальзывала в эту тишину, все дальше,
дальше... Мысли путались, а я засыпала...

Свет опять горел, а возле двери стояли два термоса и большой поднос. Я
медленно поднялась с кровати и подошла к ним. Количество и качество пищи, а
также сервировка намекали на то, что я не заштатный арестант, а почетный
тюремный гость. Нож и вилка отсутствовали - меня уважали. Это навело на
некоторые мысли, и я тщательно обследовала свою тюрьму. К сожалению, о
подкопе пришлось забыть.

Дверь, вот что меня интересовало... дурацкая дверь без ручки, выглядевшая
непробиваемой, как броня. Однако эта дверь открывается, иначе, как здесь
появилась еда, и будет открываться впредь, если они, конечно, не решат вдруг
уморить меня голодом. Судя по меню, о моем здоровье трепетно заботились.
Клубника со сливками и мороженое - это кое-что. Мороженое, правда, успело
растаять и выглядело препротивно, но я все-таки с ним расправилась.

Наевшись до отвала, прошлась по комнате. Тюремщик выбрал для визита
время, когда я спала. Надо проявить бдительность и не проворонить столь
светлый миг в следующий раз.

Тут я додумалась взглянуть на часы. Они показывали половину третьего.
Дня, ночи? А если дня, то какого? Если я не путаю, сегодня пятница, а если
учесть, что меня только что кормили супом, то время обеденное. Логичность и
глубина умозаключений прямо-таки поражает... Глупо кормить человека ночью...
Ладно, будем считать, сегодня пятница, половина третьего дня. Интересно,
питание здесь трехразовое? Как бы не проворонить мне этого парня... А может,
это вовсе не парень? Кто ж тогда, интересно? Вот и займись выяснением.

Этого типа я засекла только на третий день, если, конечно, ничего не
напутала, и с момента моего заключения прошло двое суток. Надо сказать, что
чувствовала я себя препаршиво, что неудивительно. Свет то выключали на
несколько часов, то включали, на пороге появлялся поднос с термосами - вот и
все события моей жизни. Плюс дрянные мысли о брате и страх за Илью.

И в этот раз я могла пропустить миг, когда дверь откроется и кто-то
оставит мне пищу. Кормили меня дважды в день и отнюдь не по часам. Как я ни
старалась, а поднос появлялся и исчезал именно в то время, когда я спала.
Должно быть, у моего тюремщика сильно развит дар предвидения.

И в этот раз свет выключили уже довольно давно, меня клонило в сон, и тут
я различила шум за дверью, вроде бы что-то звякнуло, потом осторожные шаги,
дверь открылась, а я вскочила и в три прыжка оказалась возле нее. Перед моим
носом она захлопнулась, и тут же зажегся свет. Под ногами стоял поднос, а
под дверью кто-то весело хихикнул.

- Придурок! - крикнула я и, схватив поднос, швырнула его об стену. Это
мне понравилось, и я еще немного пошвыряла: термос, стол и стул.

- Эй, не валяй дурака! - раздалось из-за двери. - Будешь плохо себя
вести, привяжу к кровати.

- Пошел к черту, дурак! - ответила я.

- Сама дура! - обиделся парень, в общем, у нас завязались какие-то
отношения.

Прошли еще сутки, за это время мы трижды заводили беседу, то есть я
обзывала его придурком, а он каждый раз обещал привязать меня к кровати.
Голос один и тот же, выходит, парень не меняется и живет где-то здесь, над
подвалом.

- Когда меня выпустят? - рискнула спросить я на третий раз.

- С чего ты взяла, что тебя выпустят? - ехидно осведомился он. - Так и
будешь здесь сидеть, если не перестанешь швыряться подносами.

- А чего не убьете, зачем продукты переводить?

- Умная, да? - обиделся он и ушел, а я легла на кровать.

На следующий день он заговорил сам. Когда я проснулась, поднос уже стоял
у дверей, но стоило мне вернуться из-за ширмы, парень спросил:

- Как спалось?

- Хуже некуда, - ответила я. - А тебе?

- А я сплю хорошо.

- Молодец, значит, сторожем при мне тебя назначил мой брат?

- Кто? - проявил он живой интерес.

- А то ты не знаешь: Сашка Романов.

- Он твой брат? - вроде бы удивился парень и тут же добавил:

- При чем здесь он? Болтаешь всякую чушь, - и убрел, я слышала
удаляющиеся шаги. Судя по звуку, он поднимался по лестнице, что немудрено,
поскольку я нахожусь в подвале.

Появился мой стражник меньше чем через час. Услышав шаги, я крикнула:

- Ты бы хоть книжку какую мне принес, свихнешься тут от скуки!

- Ничего, я вот не свихнулся, мне, может, тоже невесело.

- Тогда давай поговорим, - предложила я.

- О чем?

- К примеру, о моем брате.

- О твоем брате мне неинтересно, я про него и так все знаю. У него ночной
клуб в центре, классная забегаловка. Я там был один раз.

- Тогда расскажи про себя.

- Ага... дурак я, что ли?

- Я не биографию прошу и не военную тайну. Например, какие женщины тебе
нравятся?

- Блондинки, - подумав, ответил он. - Ну, и чтоб все при ней было.

- Ким Бессинджер тебе нравится?

- Чего-то я такую не помню...

- Как же, "Девять с половиной недель"...

- А-а... нравится.

После этого мы немного поговорили об американском кинематографе.

- Слушай, здесь очень жарко, - вздохнула я, решив, что взаимопонимание
достигнуто. - Нельзя ли эту берлогу проветрить?

- Дверь, что ли, открыть? - обиделся он и ушел, но вернулся уже не через
час, а минут через сорок. Парень точно был один, трудился без выходных,
скучал и томился.

В подвале в самом деле стало невыносимо жарко. Я вылила на себя
трехлитровую банку воды, а парень за дверью насторожился.

- Опять дурака валяешь?

Выходит, он меня видит? Я решила проверить свои подозрения и принялась
буйствовать.

- Расколотишь стол, будешь есть на полу, - обиделся парень.

Я поставила стул посередине комнатушки, села и попыталась понять, откуда
и как он может наблюдать за мной.

- Ладно, я больше не буду, - сказала я миролюбиво. - Лучше поболтаем.
"Смертельное оружие" смотрел?

- С Мелом Гибсоном? Конечно. Сто лет назад.

- Классный фильм.

- Мне больше третья часть нравится, где негр на толчке сидит.

- Это во второй части, - поправила я и сбросила туфли. Они улетели к
двери.

- Ты чего? - забеспокоился парень.

- Туфли сняла. Жарко.

Мы еще немного поболтали, и я сняла платье, без шума отбросив его в
сторону. Села, широко расставив ноги и расправив плечи.

- Хочу в душ, - вздохнула я, он ничего не ответил. Я подумала и сняла
бюстгальтер.

- Эй, прекрати сейчас же! - тут же отреагировал он, а я удивилась:

- Ты чего?

- А ты?

- Что я?

- Чем ты занимаешься?

- Страдаю от жары и хочу в душ. Был бы хорошим парнем, не отказал бы в
такой малости. Я услышала его обиженное сопение.

- Чтоб ты смылась, да?

- Как же, смоешься, - в свою очередь обиделась я и стала развлекаться со
своими волосами: то собирала их в конский хвост на макушке, то распускала.
Дураком он все-таки не был.

- Ладно, пошел я.

- Давай, - равнодушно отозвалась я.

Он исправно затопал по лестнице, затем осторожно спустился вниз. Старался
он напрасно: мой обостренный слух был способен уловить возню мышонка за сто
километров.

Я продолжала развлекаться с волосами, потом прошлась по своей комнатенке
и вновь устроилась на стуле. Спела пару песенок, шлепая в такт босыми ногами
по полу.

"Ну, давай, парень, давай, открой дверь", - подгоняла я его мысленно и
обливалась потом не от жары, а от волнения.

Тип за дверью был хитрецом, он не спешил ко мне на любовное свидание,
предпочитая сопеть под дверью.

- Ладно, попробуем иначе, - решила я, лениво поднялась, а потом исполнила
пару замысловатых па, неловко задела ногой стул, вскрикнула испуганно и
грохнулась на пол вместе со стулом. И замерла. Лежала, не двигаясь, и вроде